Первый художник: Повесть из времен каменного века (В дали времен. Том V ) - Пахомов Дмитрий Александрович. Страница 7

Несколько воинов, плохо заглядывавших в будущее, начали быстро протестовать, но внушительный жест и поднявшийся в воздухе топор предводителя моментально усмирили непокорных.

Итак, облава была решена, и надо было определить, как и откуда вести ее. Поблизости пещеры животные были порядочно напуганы, и охоту предстояло перевести значительно дальше. В отыскивании нужного места должны были принять участие вождь и лучшие охотники, и кроме того, Клык решил взять с собой Кремня, который мог очень пригодиться при будущих поисках дичи.

ГЛАВА III

На охоту. — Мамонт. — Преследование мамонта. — Предложение Кремня. — Рассказы охотников. — Облава. — Бегство мамонта. — Возвращение домой.

Через несколько дней сборы были кончены. Клык обратился к собравшемуся племени, отдавая приказы на время своего отсутствия.

— Братья, — сказал он, — мы уходим! Вы все продолжайте работать: пусть воины носят толстые деревья, а женщины собирают ветки и сухие щепки для костров, а также травы и корни для еды. Мяса у нас много, а последняя охота даст еще больше. Подчиняйтесь Медвежьему Зубу, который остается вместо меня, и слушайтесь его мудрых советов.

Клык двинулся крупным шагом по берегу, вверх по течению. Рядом с ним бойко зашагал Кремень, радуясь интересной прогулке. Далее следовали остальные шесть охотников, все стройные, хорошо сложенные и неутомимые в ходьбе юноши. У каждого за спиною болтался кожаный объемистый мешок, наполненный провизией на несколько дней, а в руках было обычное вооружение.

Весь день, почти не останавливаясь, шли охотники по берегу реки и сделали привал, когда солнце уже заходило. Клык для привала выбрал удобное место под скалой, на площадке, возвышавшейся над водой меньше, чем на рост человека. Справа и слева отвесные скалы защищали охотников от всяких неожиданных гостей. Чтобы добраться до этой площадки, надо было, правда, пройти по дну реки по пояс в воде, а в одном месте даже немного проплыть, но никто на это не жаловался, — все были отличные пловцы, а безопасность выкупала все неприятности.

Закусив основательно сушеным мясом, компания охотников сбилась в кучу, покрылась всеми бывшими в их распоряжении шкурами, и скоро усталые люди спали мертвым сном.

Рано утром Кремень был разбужен молчаливым толчком Клыка. Утро стояло свежее. Туман белыми клубами поднимался над рекой, и на востоке через белесоватую пелену проглядывала уже розовая полоска, предвестница восходившего солнца.

Клык молча протянул руку, и Кремень, взглянув по направлению ее, вздрогнул от неожиданного зрелища. Остальные шесть охотников так же, не отрываясь, широко раскрытыми глазами, смотрели в ту же точку.

На гребне высокого берега, то скрываясь в тумане, то выясняясь среди разорванных утренним ветром клубов, видны были очертания какого-то громадного туловища: массивное темное тело поддерживалось толстыми, как бревна, ногами, неуклюжая голова украшалась ушами, болтавшимися, как шкуры, развеваемые ветром; морда заканчивалась длинным носом, спускавшимся до земли, а иногда поднимавшимся в воздухе, как громадный мягкий обрубок змеи; изо рта выдвигались два клыка, загнутые вверх. До охотников ясно доносился глухой гул тяжелых шагов исполинского зверя.

— Мамонт! — прошептал Клык.

— Какой страшный, большой! — с дрожью в голосе проговорил Кремень, следя испуганными глазами за животным.

— Надо выследить и убить его, — сказал один из охотников.

— Трудно.

— Если он не знает людей, то не трудно, — только надо выкопать большую яму.

— Молчать! — грозно прошептал Клык, внимательно следя за движениями мамонта, не подозревавшего, что так близко от него несколько маленьких человечков сговариваются изловить его, его, царя лесов и степей, перед силой которого не может устоять ни один зверь.

Чудовище, побродив по гребню скалы, отошло от края и скоро скрылось за кустами.

— Вперед! будем следить за ним! — сказал Клык, когда тяжелые шаги замолкли в отдалении.

Кремень был страшно поражен всем виденным. Чудовищное животное произвело на него необыкновенное впечатление, но раздумывать было некогда, и надо было спешить за вождем, бросившимся в воду и уже вылезавшим на берег ниже площадки. Отряхнувшись от воды и закинув за спину мешок с провизией, который был привязан к голове, чтобы не подмочить его в воде, Клык быстро и уверенно стал карабкаться на отвесный обрыв. Спутники едва поспевали за ним.

Вот наконец все добрались до верха и, тяжело переводя дыхание, оглянулись. Мамонта не было. Перед ними лежало большое холмистое пространство, покрытое то рощами вековых деревьев, то обширными полянами с высокой травой и кустарниками. Кое-где овраги, размытые потоками, обращались в узкие ущельица с отвесными стенами, пестревшими полосами желтой, красной и серой глины.

Охотники осторожно дошли до того места, где видели мамонта, и скоро нашли в траве его огромные следы: измятая трава показывала, что животное повернуло прямо к ближайшей группе деревьев.

Скользя по высокой траве и придерживаясь по возможности кустарников, охотники, как змеи, добрались до леса и, прикрытые деревьями, смелее двинулись по широкому пути, проложенному животным. Через несколько времени они настигли его. Животное мирно паслось на полянке, срывая с деревьев листья и с аппетитом пожирая их. Все притаились на опушке.

Началось утомительное выслеживание. Шаг за шагом восемь охотников двигались за зверем, ни на минуту не упуская его из вида, но сами скрываясь в траве и за толстыми стволами деревьев. Об отдыхе никто и не думал; у всех жадно горели глаза при виде такой ценной добычи. Необходимо было выследить, где мамонт привык проводить ночь и куда ходит на водопой. Уже день склонялся к вечеру, а животное и не думало идти к реке; так же спокойно оно то пощипывало траву и листья, то останавливалось, дремало и лениво отмахивалось коротким хвостом и хоботом от назойливых насекомых, тысячами забивавшихся в его длинную темно-бурую шерсть.

Незадолго до заката мамонт, вдруг чего-то точно испугавшись, вздрогнул ушами, завертел хвостом и, подняв кверху хобот, с ревом бросился в лесную чащу. Проклятия и крики злобы вырвались у охотников; они бросились в погоню, но вскоре остановились: треск ломаемых ветвей и тяжелый топот совершенно замолкли вдали, а потухавший день не давал возможности отличить новых следов от старых, перекрещивавшихся во всевозможных направлениях.

Последнее, с одной стороны, огорчило утомившихся и обозлившихся охотников, но зато утешило тем, что доказывало не случайное, а постоянное пребывание мамонта в этих местах. Отказавшись от дальнейшей погони, наши охотники решили начать преследование на следующий день, а пока устроиться более или менее сносно на ночлег. Утомившись погоней, охотники едва волочили ноги. В горле у них пересохло, а кругом не было видно даже признаков воды. В какой стороне находилась река, тоже никто не мог сообразить. Проплутав еще долгое время, уставшие донельзя дикари добрели наконец до глубокого оврага, по дну которого бежал небольшой ручей. Когда жажда и голод были утомлены, охотники повалились на траву и моментально заснули, не приняв никаких мер предосторожности. Впрочем, бояться особенно было нечего: волки и медведи летней порой ходят сытыми, а шакалы и во время голодовки не решаются нападать на людей; опасаться же нападения какой-нибудь шайки дикарей не было основания, так как много встречающихся днем стад оленей и зубров близко подпускали к себе охотников и бежали, только когда они подходили к доверчивым животным почти вплотную.

Несмотря на утомление, Кремень долго не мог заснуть. Необыкновенное, невиданное им животное не выходило у мальчика из головы. Фантазия его рисовала чудовище в тот момент, когда он его увидел в первый раз, разбуженный вождем. Перед ним ясно, точно наяву, вырисовывался высокий скалистый берег, опушенный кустами, и массивное очертание чудного, невиданного зверя. Привыкнув внимательно наблюдать, Кремень совершенно отчетливо представлял себе формы животного, так резко отличавшегося от всех других, знакомых ему животных. Пережитые впечатления и картины вереницей проносились в воображении юного мечтателя, затем стали делаться более смутными и наконец расплылись, смешавшись с туманными сновидениями.