Наши крылья растут вместе (СИ) - "Ana Cherie". Страница 101

- Мы уходим в город, может ты передумаешь и пойдешь с нами?

- Я сегодня достаточно нарушил законов, не хочу связываться с полицией.

Марк засмеялся, махнув рукой и пошел к лифту:

- Увидимся на завтраке.

Усмехнувшись, Даниэль закрыл двери, вновь оставшись один. Его так измотали последние два месяца, что он хотел просто остаться наедине с собой. Дома это мало удавалось, он разрешил Марку жить в нем пока не найдется покупатель. Он надеялся, что это случиться уже очень скоро. Люди, приходившие смотреть виллу, были недовольны лишь только ценой. Но найдется человек, который с радостью выложит за него кругленькую сумму. Даниэль был в этом уверен.

Оливия смотрела на себя в зеркало, стоя в ванной комнате. Она содрала пластырь, который доктор поменял на новый, отдирая его вместе с волосами и стиснув зубы от боли. Но ей больше не хотелось быть жертвой, хотелось забыть про последствия своего падения.

Закутанная в белое махровое полотенце, она легла на кровать, раскинув руки в стороны, наслаждаясь отдыхом и тишиной. Лишь шум кондиционера напоминал ей, что она в реальном мире. Надо было встать и одеться и пересилив себя, лежа, Оливия просунула руку в чемодан, вытаскивая оттуда черный кружевной бюстгальтер со вставками из натурального шелка:

- О, нет, - простонала девушка, садясь на кровать. Она теребила его в руках, не зная зачем взяла. Но все было просто и ответ сам возник у нее в мыслях, вновь обдавая жаром ее тело. Она хотела Даниэля Фернандеса и думала об этом перед рейсом.

Она думает об этом мужчине слишком часто, ее уже выворачивает наизнанку от мыслей о нем. Что сделать ей, чтобы перестать желать его и думать о нем, вспоминая ту ночь?

Оливия встала с кровати, уже злясь. Она прошла от окна к двери, в руках сжимая шелковую ткань. Сейчас есть повод ненавидеть Даниэля Фернандеса, но вместо ненависти теперь желание его обнять. Можно ворваться к нему в номер и высказать все, что накипело внутри за эти три месяца. Можно его обвинить во всем этом. Можно все. Но желание останется тем же. Она будет его хотеть в самолете, в автобусе, в аэропорту, в гостиницах, в Риме, в Сингапуре, в Дубае, в Лондоне, по всему миру, на небе и на земле. Этот мужчина видимо обладает магией, что заставляет ее тело скучать по нему.

А ее тело скучало. Оно ныло и его ломало, где-то внутри что-то загоралось, щекоча внутри живот. И Оливия не выдержала, понимая, что выход только один. Ночь, которая была ошибкой, стала началом чего-то нового. И это новое страшно ее пугало.

Она одевалась с одной единственной мыслью, что сейчас пойдет к Даниэлю. Она сделает это. Остальное не ее проблемы. Пусть он сам решает, что с этим делать. Он может разозлиться и выгнать ее, указывая на дверь, но так даже будет лучше. Может быть хоть он в здравом уме. Она надеялась на это.

Очутившись возле его двери, Оливия перестала дышать, слыша, как бушует кровь внутри нее. Ее рука повисла в воздухе, не рискуя стучать в дверь. Секунды превратились в часы, но хотелось еще и еще продлевать это время. Там, за этой дверью, ее ждала неизвестность, и она пугала ее. Но желание очутиться внутри этого номера стало сильнее, и ее рука коснулась двери, оставляя глухой стук.

Сердце замерло и больше не билось... Девушка закусила нижнюю губу, слыша, как дверь открылась и на пороге стоял тот, кто заставил ее сердце замереть. Ее взгляд небесной глади встретился с черным эспрессо, заставляя Оливию двигаться дальше. Молча она зашла внутрь, руками касаясь холодной стены, прижимаясь к ней спиной, слушая тишину, но слыша лишь гулкий стук сердца. Оно застучало, где-то вдалеке, приглушая дыхание девушки и резко жар языком провел по ее телу. Закрыв глаза, чтобы не выдать себя, она почувствовала теплое дыхание возле своей щеки. Что это сон? Ее видение? Воображение опять играет с ней в игры?

Губы Даниэля нежно коснулись шелковой кожи возле ее уха, и Оливия выдохнула, боясь открыть глаза. Она двумя руками провела по его груди, понимая, что рубашка расстегнута, давая легкий путь к его телу и скинула ее, уже ощущая его губы на своих губах.

Тепло его тела... Стук его сердца... Его руки... Их дыхание... Ее стон... Платье скользнуло вниз, унося собой проблемы этого мира. И шепот в губы:

- Я скучала, Даниэль.

Он подхватил ее на руки, желая этот цветок так сильно, как прежде никого не желал. Наваждение стало явью. Он скучал сильнее. Он отказался от будущего ради нее. Орхидея победила все цветы мира:

- Я тоже скучал, Оливия.

Глава 39

Звук будильника на мобильном телефоне заставил Даниэля открыть глаза. Он схватил его, нажимая на кнопку отключения и тот стих, погружая комнату обратно в тишину. Пытаясь не уснуть, Даниэль посмотрел на девушку, которую крепко обнимал. Она прижималась к нему обнаженным телом, рукой касаясь его груди. Тепло ее тела манило обратно в сон, но он боролся с ним, прислушиваясь к звукам в окне. Сейчас его интересовала погода, как всегда перед рейсом. Всю ночь лил дождь, и Даниэль боялся задержки вылета. Сейчас он не слышал дождя, значит, вылет состоится по расписанию.

Он вновь посмотрел на спящую Оливию, пальцем проводя по ее щеке. Она улыбнулась, пряча от него лицо в подушку:

- Доброе утро, - прошептал он, щекоча дыханием ее шею и пальцами проводя вдоль ее позвоночника. Она засмеялась, пытаясь увернуться, но он не дал ей этого сделать, резко перевернув ее на спину и придавив собой.

- Доброе утро, - улыбнулась она и до его мозга наконец дошел смысл сказанных слов. Он сказал ей «доброе утро». Когда-то он поклялся не говорить этого ей. Теперь Даниэль начал нарушать свои же правила.

Всматриваясь в ее глаза цвета небесного рассвета, он вспомнил ночь в Риме и правило забыть все. Теперь он не собирался ничего забывать:

- Ты в моем номере, - прошептал он и Оливия кивнула, - в моей кровати...

- Ты хочешь сказать, что наступила моя очередь уходить от тебя? - Перебила она его, - ты не порвал мое платье? К тебе не придет Нина?

Они оба засмеялись и губы Даниэль коснулись ее губ. Его поцелуи как шелк, нежные и теплые, хочется ощущать их вечно. Забыть обо всем, затеряться во времени, остаться в отеле, в этом странном месте - маленькой стране- большом городе нарушения запретов и правил.

Но Даниэль выпустил ее из своих объятий, все еще пристально наблюдая за ней:

- Мне кажется больше нет смысла бежать, Оливия. Это глупо.

Она села на колени, прикрываясь одеялом, понимая значения этих слов. Нет смысла бежать от себя. Она опять прибежит к нему:

- Я хочу тебя, Даниэль, не буду скрывать этого. Я скучала по тебе и это факт. Ты прав, нет смысла бежать, если нам хорошо друг с другом. Но...- она опустила глаза, подбирая нужные слова, - есть правила.

- Правила созданы, чтобы их нарушать, - он коснулся пальцами ее губ, как шелком проводя по ним. Наконец-то он может сделать это, имея на это полное право, - мы будем осторожны. Никто не узнает.

На секунду ему в голову опять пришла мысль отдать девушку в другой экипаж. Но не видеть ее неделями, он просто не сможет:

- Я хочу с тобой летать, видеть тебя каждый день, желать тебя, прикасаться к тебе. Хочу тебя всегда и везде, Оливия.

Она улыбнулась, рукой сжимая его руку:

- Я тоже, Даниэль. Ты прав, никто не заметит, если мы будем осторожны. Тем более нашу неприязнь друг к другу люди знают не понаслышке. Марк был свидетелем многих сцен, пусть думает так и дальше.

Оливия встала с кровати, ища свои вещи:

- Но сейчас мне от тебя надо уйти. Иначе потом будет опасней.

- Как твоя рана?

- Ночью ты не особо о ней переживал.

- Я понял, что голова у тебя не болела.

- Все хорошо, - она вновь села на кровать, смотря на него, - если бы не рана, то я пошла бы в город.

Он усмехнулся, откидываясь на подушку:

- Ты пришла бы ко мне ночью? Или накинулась на меня в самолете?