Повелитель моря (СИ) - Миллерова Агния. Страница 68

«Ну, и куда же ты теперь отправишься? — мысленно обратился к неизвестному капитану „Льва“ Анри. — Неужели сбежать решил? Или задумал обойти меня и зажать между собой и линейным? — спрашивал он сам себя, пытаясь разгадать манёвр врага. — Да нет, вряд ли это попытка устроить западню без возможности полноценно маневрировать. Скорее, похоже на бегство. Странно, что „Ньюбери“ бездействует, — переведя зрительную трубу на английский флагман, подивился Анри. — Что же это он за игру задумал? Ну что же, давай поиграем, но по моим правилам!»

— Лейтенант, поворот через фордевинд! Курс зюйд-ост-тень-ост!

И вновь трели боцманской дудки погнали матросов по палубе и на ванты. Огромный корабль, поскрипывая рангоутом, набрал в паруса ветер и степенно пошёл на левый галс, послушный рулевому, как боевой конь кабальеро.

Глава 25

Выйдя на заданный курс «Победоносец» увалился под полный бейдевинд, а удалившись от берега на семь с половиной кабельтов, поймал северный пассат и тот усердно погнал его дальше в море бакштаг.

Наблюдая за фрегатом, Анри понимал, что встреча «Льва» с «Победоносцем» неизбежна. Коралловые рифы, разделяя Гондурасский залив, прижимались к береговой линии Юкатана, оставляя для желающих ступить на земную твердь лишь немногочисленные проходы. Один из них, позволявший покинуть воды Северного Гондураса, был на расстоянии менее полутора морских лиг [108] на юго-восток от Белиза. Именно туда на всех парусах и направлялись оба корабля. Поскольку другой путь — тот, которым и пришли англичане, лежал вдоль побережья на юг, беглецу пришлось бы идти мимо форта Сан-Педро, возле которого всё ещё шёл бой, напоминавший о себе грозовым грохотанием, разносившимся над морем. Зная от дона Себастьяна, что приватиры захватили белизское торговое судно, Анри не сомневался, что найденные на судне лоции [109] этих вод были англичанами досконально изучены. А посему, если «Лев» «поджал хвост» и решил бежать, у него был только один путь. Потому и летел «Победоносец» полным ветром туда, где пройти, не минув испанцев, англичане не смогли бы. «Ну, а если же я ошибся, и сорокавосьмипушечный фрегат, дабы не посрамить своего имени, ищет боя с нами, то он тем более не свернёт» — размышлял адмирал, следя за шедшим бакштаг на оставшихся парусах противником.

Вахтенный матрос осторожно перевернул песочные часы и ударил в колокол. Мелодичный звон двух сдвоенных и одного простого догнал его молодой звонкий голос:

— Пять склянок [110]!

Спустя несколько минут на шканцы поднялся Густаф.

— Какую скорость намеряли, менеер Колс? — спросил его Анри.

— Пять с половиной узлов, адмирал.

Анри, посмотрев на всё ещё стовший на якорях «Ньюбери», перевёл взгляд на «Льва» и задумался.

— Лейтенант, — позвал он де Брисуэла. — Курс ост-норд-ост! Открыть порты! Пушки гондека зарядить цепными ядрами, все остальные орудия набить книппелями и картечью. Гондеку залп по моей команде, остальные беглый огонь по усмотрению.

Идальго передал приказ дальше и, когда трели боцманской дудки погнали матросов травить шкоты, подошёл к Анри и с плохо скрываемой тревогой спросил:

— Что вы задумали, адмирал?

— Думаю, что сорокавосьмипушечный фрегат не будет для нас лишним, — ответил тот, снова приложив глаз к окуляру зрительной трубы, направленной на «Льва».

— У нас нет солдат для абордажа, адмирал, — резонно возразил лейтенант.

— Мы не пойдём на абордаж. Если нам удастся без особого ущерба для себя обездвижить «Льва», им не останется ничего иного, чем сдаться.

— У них тоже есть пушки, адмирал! И много, — недоверчиво произнёс де Брисуэла, оценивая медленно сокращающееся расстояние между кораблями. — А ведь нас ещё ждёт бой с их флагманом.

— А какие у них будут шансы, если мы оставим их без мачт? Ну, разве что они решат гордо умереть, взорвав свой корабль. Или вы видите и другие варианты, идальго? — Анри пристально посмотрел на лейтенанта.

— Если же нам это удастся, думаю, вы окажетесь правы. Но не забывайте про «Ньюбери». Вряд ли он даст нам возможность доставить фрегат в доки, — рассудительно сказал лейтенант и посмотрел в сторону крепости, рядом с которой ясно прорисовывался силуэт английского флагмана, до сих пор так и не поднявшего паруса.

— Мы не будем терять на это время. Сейчас мы дадим слово канонирам. Пусть они бьют по мачтам и позаботятся о том, чтобы этот лакомый кусок от нас не ушёл, пока мы будем заниматься линейным.

— Сколько, по-вашему, до фрегата, менеер Колс? — подозвав навигатора, поинтересовался Анри.

— Не более трёх кабельтовых, адмирал!

— Лейтенант, будем вежливыми — поднимайте чёрный флаг! Орудия к бою! — понеслись со шканцев приказы, сопровождаемые трелями боцманской дудки.

Скрипнули крышки открываемых портов.

— Гондек — беглый огонь! — закричал Анри.

— Огонь! — подхватили один за другим лейтенанты и оглушительный грохот тяжёлых орудий поглотил все остальные звуки. Клубы густого сизо-белого дыма вырывались из портов и открытых люков и ползли по палубе вздрагивающего корабля.

Даже без зрительной трубы Анри видел, как падали на палубу задетые на пертах [111] картечью матросы, как летели в воду порванные цепными книппелями канаты. Одно из ядер, выпущенных из тридцатилибровых орудий, пролетело фоком и врезалось в фок-мачту. Мачта дёрнулась, словно раненный человек. Раздался треск, и она упала, задев грот-мачту и оборвав недавно починенный грота-рей и такелаж.

«Лев» ответил незамедлительно. Часть выпущенных им чугунных шаров упала на шкафут, сломав доски. Некоторые, сделав в палубе вмятины, покатились по ней, оставляя дымящийся след, но дежурившие на шкафуте матросы тут же бросились заливать ещё горячие ядра заранее заготовленной водой. По фальшборту застучала картечь.

«Ну вот и ещё на одного „Юнион Джека“ стало меньше над Гондурасским заливом», — подумал Анри, наблюдая за тем, как англичане снимают с флагштока сбитой мачты свой флаг.

— Лейтенант, — обратился он к де Брисуэла, — закрыть порты! Курс вест-тень-норд! — и снова направил зрительную трубу на фрегат.

— Да, адмирал! — почтительно ответил, лейтенант де Брисуэла и его громкий голос тут же полетел со шканцев на шкафут, подхваченный боцманской дудкой.

Лишённый возможности маневрировать, «Лев» с пробитым грот-марселем медленно дрейфовал, ожидая, когда поворачивавший оверштаг линейный корабль войдёт в линию огня его погонных пушек.

Как только фрегат оказался на правом траверзе, ухнули его носовые орудия и два девятилибровых ядра пролетели гротом, оставив в выкрашенной в голубой цвет льняной ткани две дыры.

— Что-то мне не кажется, что англичане собираются сдаваться, — подошёл к адмиралу де Брисуэла.

— Ну что же, придётся их немного по… — договорить Анри не успел. На носу фрегата прогремел выстрел. Пуля пробила поля шляпы, сбив её набок.

— Видите, идальго, они только одного стрелка и смогли поставить, — Анри указал рукой на полубак «Льва». — Похоже, у них солдат было не более нашего, а теперь уж, пожалуй, и вовсе нет, — и тут же приказал открыть ретирадные порты и зарядить кормовые пушки ядрами.

Как только нос «Льва» оказался за кормой «Победоносца», корабли обменялись залпами. Девятилибровые английские ядра влетели в окна офицерской каюты. Затем бахнули две двенадцатилибровые ретирадные пушки испанского флагмана, выпустив ядра и клубы густого дыма. Прильнув к окуляру зрительной трубы, Анри направил её на фрегат. Ядра ударили в бушприт и блинда-рей [112]. Гюйс, в последний раз показав наложенные друг на друга кресты святых Георгия и Андрея, полетел вниз, и вместе с блиндом, натянувшим фал и шкоты, лёг на воду. Медленно дрейфующий фрегат стал втягивать их под себя. Матросы кинулись рубить блинда-шкоты. Один из них полез на бушприт рубить блинда-фал.