Повелитель моря (СИ) - Миллерова Агния. Страница 69

Когда вахтенный матрос отзвонил и прокричал семь склянок [113], на палубу для доклада вновь вышёл навигатор.

— Идём бейдевинд, адмирал! Курс вест-тень-норд, скорость три с половиной узла, — доложил Густаф.

Анри посмотрел на медленно двигавшийся фордевинд фрегат, матросы которого ставили на вновь сооружённый из обломков грота-рей парус, и прищурился, оценивая расстояние между противниками. «Не более трёх кабельтовых», — решил он и скомандовал:

— Гондек — залп ядрами по готовности!

«Офицерское эхо» донесло приказ до нижней орудийной палубы и орудия, не торопясь, стали выплёвывать клубы дыма и ядра.

— Лейтенант, — обратился Анри к де Брисуэла, — приведите корабль к ветру! — и снова направил зрительную трубу на фрегат. И когда расстояние между противниками сократилось, закричал: — Мидельдек — книппелями по парусам, беглым — огонь!

И снова живое «эхо» понеслось вниз. Опять загрохотало и густые клубы дыма поползли вверх, на палубу.

— Ну что, думаете, теперь сдадутся? — спросил, разглядывающий сквозь завесу дыма изорванный в лоскуты грот, лейтенант де Брисуэла.

— А вот это мы сейчас узнаем!

— Гондек — цепными ядрами по готовности беглым! Опердек — картечью — огонь!

Но прежде, чем пушки опердека сказали своё «слово», с фрегата на шканцы «Победоносца» успело долететь английское: «Fire [114]!».

Уханье одиннадцати девятилибровых орудий испанцев слилось с грохотом двадцати двух английских. Анри ощущал всем телом, как вздрагивает палуба «Победоносца» при каждом выстреле, и слышал, как от ударов роя ядер трещат лопавшиеся доски обшивки. По фальшборту сухим горохом застучала картечь. Дежуривший на шкафуте у ведра с водой матрос схватился за бок и стал медленно оседать. На его белой хлопковой рубахе проступило алое пятно.

Тяжёлые пушки гондека не заставили англичан долго ждать ответ и одна за другой, оглушая, изрыгали из себя густые клубы дыма и соединённые длинной цепью чугунные шары. На дистанции полутора кабельтовых цепные ядра безжалостно крушили всё, что преграждало их полёт. Треск разбиваемых досок и крики раненых тонули в громыхании пушек. Даже без зрительной трубы Анри увидел, как грот-мачта фрегата вздрогнула. Раздался протяжный, похожий на стон, звук и она не сразу, а словно выискивая место для падения, рухнула. Флаг Содружества, летя вниз, развернулся в последний раз, словно салютуя победителю.

Развеивавшийся пороховой дым неспешно открывал поверхность моря между кораблями, усеянную обломками обшивки, рангоута и обрывками такелажа. Среди всего этого и плавающих в воде трупов барахтались живые и раненые. На шканцы вражеского корабля поднялся офицер. Высоко подняв руки, он развернул белое полотнище и несколько раз взмахнул им. «Ну вот и всё. „Лев“ повержен!» — удовлетворённо отметил про себя Анри и, взглянув на не изменившего положения «Ньюбери», повернувшись к лейтенанту де Брисуэла, сдержанно сказал:

— Дайте сигнал англичанам, чтобы прислали делегацию с капитуляцией. Я буду ждать их капитана в своей каюте. Предупредите капитан-лейтенанта и подберите наших людей из воды. Ваш доклад о потерях и повреждениях я ожидаю после допроса английского капитана.

— Да, адмирал! — поклонился идальго и ушёл отдавать распоряжения.

Прежде, чем отправиться к себе, Анри сошёл на шкафут и направил зрительную трубу в сторону крепости. Никаких флагов над ней по-прежнему не было. Вновь наведя тубус на английский флагман, он бегло пролетел по мачтам и переместил взгляд на палубу. На шканцах блеснула линзой зрительная труба, направленная на «Победоносец». Пока офицер, возможно, сам Мингс, рассматривал флагман испанцев, матросы усердно крутили кабестаны [115]. «Ньюбери» поднимал якоря…

* * *

Анри стоял у окна и, глядя на море, представлял себе картину боя с английским флагманом. Его раздумья прервал скрип открывавшейся двери. Заранее получивший указания Рафаэль, не дожидаясь разрешения, пропустил в каюту дона Себастьяна и следовавшего за ним под присмотром двух пехотинцев англичанина. В руках капитан-лейтенант держал офицерскую шпагу, полученную от капитана «Льва» при сдаче в плен. Подойдя к Анри, он церемонно передал ему оружие поверженного противника и отошёл в сторону. Осмотрев трофей, Анри обратил внимание, что это была весьма дорогая английская дворянская офицерская шпага. Удовлетворённый увиденным, он приблизился к письменному столу и сел, положив перед собой этот символ победы. Один из солдат слегка подтолкнул замешкавшегося пленника. Тот, оглядываясь, прошёл вперёд и остановился в шаге от стола. Скользнув взглядом по своей шпаге, пленник бегло осмотрелся и стал пристально разглядывать хозяина каюты. От Анри, не менее внимательно рассматривавшего англичанина, не ускользнуло удивлённое выражение лица, когда тот перевёл взгляд с расшитого золотом камзола дона Себастьяна на потёртый старенький колет человека, которому теперь предстояло решать его участь и судьбу команды «Льва». Рослый, крепко сложенный, на вид не старше сорока, одетый в добротный ярко-красный коут с перламутровыми пуговицами, украшенный серебряной вышивкой и чёрную французскую шляпу со страусовым пером, капитан фрегата изо всех сил старался выглядеть гордо и независимо. Однако обуревавшие его тяжёлые мысли не давали удержать на лице надменное выражение, сменяя его то недоумением, то удивлением, то тревогой.

Анри, наконец, нарушил тягостное молчание, обратившись к дону Себастьяну:

— Сколько офицеров прибыло с капитаном?

— Восемь, адмирал. Их взяли под стражу на мидельдеке вместе с двенадцатью матросами. Баркас, на котором они прибыли, я распорядился привязать к корме, полагая, что им не придётся возвращаться на фрегат.

— Вы правильно полагаете, капитан, — взяв в руки призовое оружие, ответил Анри.

Повытащив из стальных ножен двулезвийный клинок, он осмотрел нанесённый на нём орнамент, затем с интересом принялся рассматривать эфес с овальной решётчатой гардой, перекрестьем с двумя кольцами и обвитой стальной витой проволокой рукоятью с круглой головкой, богато украшенными рельефными серебряными фигурами.

Повелитель моря (СИ) - i_008.jpg
Повелитель моря (СИ) - i_009.jpg
Рисунок 6. Английская дворянская офицерская шпага. XVII век.

Вернув шпагу на стол, Анри обратился к англичанину на его родном языке:

— Представьтесь, капитан.

— Вы говорите по-английски? — вместо ответа подивился пленник.

— Я привык говорить с врагами на их языке, но, если вы предпочитаете испанский… — Анри сделал многозначительную паузу и англичанин ею воспользовался:

— Нет, сэр, я предпочитаю свой язык всем остальным. Я — виконт [116] Чарльз Блаунт, капитан фрегата «Лев». А с кем я имею честь беседовать?

— С торговцем из Белиза Генри Верном, владельцем этого славного корабля, не посрамившего своего гордого имени «Победоносец».

На длинном узком лице лорда Блаунта, которое жаркое карибское солнце ещё не успело покрыть загаром, удивление и недоверие слились в одну гримасу.

— Позвольте мне вам не поверить, сэр. Мне хорошо знаком этот корабль. Я помню день, когда он сошёл со стапелей Вулвича. Тогда он назывался «Нейсби» в честь места, у которого сэр Томас Файрфакс одержал решающую победу над роялистами. Я имел честь служить на нём лейтенантом, и я отлично знаю, на что способен этот корабль! — глаза англичанина гневно сверкнули, но тут же гнев сменился саркастической улыбкой: — Уж не торговым флейтом ли вы брали его на абордаж?

— Нет, не угадали, — стараясь придать лицу добродушное выражение, улыбнулся Анри. — Я тогда был на фрегате, который, кстати, тоже когда-то был построен в Англии. Хочу отдать должное вашим корабелам, лорд Блаунт — они умеют строить отличные корабли!