Охотник за душами - Лисина Александра. Страница 83

Должен признать, путешествовать по темной стороне, не привязываясь к чужому следу, было намного удобнее, чем в мою бытность простой ищейкой. Но, дабы не смущать коллег некоторыми вольностями, которые допускало звание посвященного, в реальный мир я вынырнул не в здании Управления, а чуточку раньше. В соседнем переулке. И вошел в главные двери как самый обычный человек, на которого никто, кроме девушек за регистрационной стойкой, не обратил внимания.

На этот раз в архив я спускался один и порядком утомился на входе, представляясь дежурному магу и объясняя, по какой причине я должен оказаться внутри именно сегодня и именно сейчас.

Как выяснилось, Хокк все-таки свредничала, не предупредив его о моем приходе, а поскольку пропуск на мое имя Корн до сих пор так и не выписал, то дежурный наотрез отказался меня впускать. Собственно, я бы, наверное, смог просочиться через защиту в архиве и без его разрешения, но рассудил, что шум поднимать ни к чему, и отправился к Корну. По темной, разумеется, стороне.

О том, что сказал шеф, когда я в очередной раз испортил ему интерьер, говорить не буду, за исключением того, что Корн, мягко говоря, не обрадовался. Зато пропуском я обзавелся в рекордно короткие сроки. А когда добрался, наконец, до архива, то обнаружил, что на двух сдвинутых столах уже разложена подробная карта города, над которой в соблазнительных позах склонились две затянутые в черную кожу леди.

Моего появления они, увлекшись картой, не заметили. Поэтому, когда я с размаху бросил на подоконник взятую у Йена папку, они одновременно подпрыгнули, ощетинились кто кинжалом, кто арбалетом. А когда до дам дошло, что бесшумно выступивший из тени силуэт — это всего лишь я, Триш отерла покрывшийся испариной лоб, а Хокк с отвращением опустила арбалет.

— Рэйш, ну ты и мерзавец! Это ж надо было так напугать!

Я хмыкнул.

— Вот уж не знал, что вы пугливые. Мне казалось, архив защищен достаточно, чтобы вы не опасались появления умруна.

— Это здание относится к числу тех, вокруг которых десятилетиями поддерживается стойко повышенный магический фон, — выдохнула Триш, убирая кинжал в ножны. — Так что появление умруна не такое уж невозможное событие, как могло бы показаться на первый взгляд. Если не прямо здесь, то где-нибудь по соседству.

Я покосился по сторонам, но был вынужден признать, что столичные маги знали толк в защитных заклинаниях: здание ГУССа было закрыто со всех сторон так плотно, что сквозь густую сеть заклинаний я даже через линзы не видел, что творится за стенами. Да и дыр в них практически не было. А все следы разрушений и потенциально слабые места были старательно прикрыты дополнительными щитами, не потревожив которые ни один маг и тем более нежить не смогли бы сюда проникнуть.

— Что вы нашли? — осведомился я, подойдя к столу и с любопытством взглянув на истыканную булавками карту.

Хокк прищурилась.

— Мне показалось, тебе это не так интересно, как возможность набить пустое брюхо.

— У голодного мага хуже обстоят дела с вниманием и координацией — это научно доказанный факт, — рассеянно обронил я, рассматривая результаты чужих трудов. — Но вы, судя по всему, уже большую часть работы сделали?

— Да уж конечно! Не ждать же, пока ты соизволишь отобедать!

— Все места, где за последние полвека были найдены трупы с вырванными сердцами, мы отметили, — подтвердила Триш. И, сверившись с лежащим рядом с картой документом из какого-то дела, ловко воткнула очередную булавку. — Синий квартал, Желтый квартал, даже пару эпизодов в Белом, [11] множество эпизодов на левобережье — в общем-то я почти закончила. Остались лишь жрец, Крис и две последние жертвы. И еще надо пересмотреть дела «исчезнувших» и поставить метки там, где в последний раз видели людей, которые потенциально могли стать жертвами умруна.

— Я займусь, — кивнул я, подходя к оставленным с прошлого визита коробкам.

— Лучше отметь магов, — проворчала Хокк, возвращаясь к карте и тоже вооружаясь булавкой. — А я пока закончу с магически активными объектами.

— Подожди, я помогу, — отряхнула руки Триш и, убрав в коробку последнее дело, притащила целую стопку новых. — Какое счастье, что мы со вчерашнего дня ничего не убирали. Сортировать эту кипу во второй раз было бы совсем невесело.

Я мысленно согласился, но вслух ничего не сказал. А вскоре до меня дошло, почему Хокк отдала всего семь дел, с которыми не предполагалось большой возни. Злопамятная баба прекрасно знала, что точных сведений о местах, где исчезли маги, ни у кого не было. И, чтобы определить их хотя бы приблизительно, надо было просмотреть кучу бумаг, включая показания свидетелей и заключения следователей.

Безусловно, обычных людей за эти годы в столице пропало гораздо больше, чем магов, однако их ценность для расследования была намного меньше, чем тех семерых, с которыми предстояло разбираться мне. Впрочем, торговаться из-за таких мелочей я посчитал ниже своего достоинства, поэтому с головой ушел в работу, лишь изредка отвлекаясь, когда Триш спрашивала совета.

— Хокк, ты, случайно, не знаешь, где искать улицу Зеленых Бутылок?

— Это на левом берегу, где-то между Девятой Набережной и Кожевенной.

— А… нашла! А про Глиняную Кирку ты когда-нибудь слышала?

— Там же, — пробурчала Хокк, шурша бумагами. — Может, не рядом, но это точно не правобережье. Здесь таких дурацких названий нет.

— Хм. Понятно, — смутилась Триш, уткнувшись в очередное дело, и на некоторое время в архиве стало тихо.

Свечи через полторы передо мной во весь рост встала проблема, как отметить на карте нужные районы, если в большинстве случаев конкретного места так и не удалось определить. Но затем, подметив, что к булавкам, обозначающим магически активные объекты, леди стали крепить крохотные клочки бумаги с номерами, дабы не запутаться, я позвал Рона, и вскоре на карте появились целые группы булавок, обвязанных красными нитками.

В паре эпизодов огороженные места были сравнительно небольшими — там, где показания взяли толково и описали все очень детально. Но где-то я брал участки с приличным запасом, на случай если свидетели ошиблись. И только в случае с Шерином Войдо удалось достоверно указать не только улицу, но и дом, где один из бродяг видел, как невезучий маг переходит на темную сторону.

— Хокк, а тебе, случаем, Дом милосердия на глаза не попадался? — через некоторое время снова нарушила молчание Триш.

Лора зевнула, деликатно прикрыв рот ладошкой.

— Это там, где держат безумцев?

— Ага. Что-то я никак не могу его найти.

— Потому что он расположен не в черте города, — рассеянно отозвался я, всецело поглощенный работой. — На полдня пути чуть севернее Алтира есть деревушка, а в ней — заброшенный монастырь, пустовавший аж с позапозапрошлого века. Дом для умалишенных уже лет двадцать как туда переехал.

— Тебе-то откуда это известно? — с подозрением осведомилась Хокк. — Ты ж не местный.

Я равнодушно пожал плечами.

— Знакомого туда однажды провожал.

— Да? И как его звали?

— Де Ленур! — радостно откликнулась Триш, торжественно воткнув булавку в нужное место. А затем достала из папки прекрасно знакомый мне портрет и, кинув на него мимолетный взгляд, с сожалением вздохнула: — Какая жалость! Такой красавчик, а целитель утверждает, что он был законченным психом!

Когда мы закончили, карта столицы оказалась усеяна булавками, обрывками бумаги и всевозможными пометками. Причем местами они стояли так плотно, что с первого взгляда было сложно определить, где и чьи метки. Но в целом картина вырисовывалась следующая: большая часть булавок, обозначающих пропавших людей, располагалась на правом берегу Фемзы, в стороне от реки, охватывая ее почти ровным полукругом. Меньшая часть в момент исчезновения находилась на левом берегу, но оно и понятно — в той стороне находилось гораздо меньше объектов, повышающих магический фон в столице.