Ведьма и Вожак - Суббота Светлана. Страница 41

Миссис Гаро начала с молодого человека, как с менее статусной стороны.

— Хочу вам представить, милые подруги, открытие этого сезона, мистера Линея. Давно клан лис не направлял в Лоусон своих представителей, столь интересных для света. О, а вот и мисс Ханна Фист, одна из самых хорошеньких леди на выданье из очень приличной семьи, возможно, ваша дальняя родственница, мистер Линей.

— Мы — песцы, — скромно пролепетала Ханна, искоса бросая на молодого человека быстрые взгляды огромных оленьих глаз. — Наша семья славится в столице крепостью устоев и стабильностью финансового положения.

Я чуть не хмыкнула. Три пункта в утверждении. И только по первому у меня не было возражений. Песцы — однозначно песцы. Но по остальным заявкам я бы не была на месте Ханны столь самоуверенной. Неужели секс без обязательств за дверью бального зала — это крепкие устои? А долговая яма, куда игры Фердинанда втянули Фистов, является нынче показателем стабильности?

Миссис Гаро дикторским голосом, дарованным широчайшей грудной клеткой, продолжила знакомить присутствующих:

— Миссис Лолу Вилледж вы все знаете, истинная леди и законодательница мод. Уверена, скоро все модницы с хорошим вкусом начнут соблюдать некоторую односторонность в украшениях, как у нее.

Приветливое лицо миссис Виледж выразило искреннее недоумение, затем женщина осторожно скосила глаза вниз, но пышность юбок скрывал низ, и преступление Духа осталось нераскрыто.

— А это мои подруги детства, — поведала Ката, горделиво поводя вторым подбородком, — миссис Гвендолин и Кларисса Бизо. Последнее время они жили преимущественно в загородном доме, но сейчас знакомят с обществом свою племянницу и будут радовать нас своим присутствием чаще.

Высокий мистер Линей, углядев меня, пытался вытянуть шею и рассмотреть, но тетушки стояли стеной, их лорнеты воинственно блестели, плечи сомкнуты. В итоге молодой человек сдался, полностью переключившись на Ханну.

— Наши угодья щедры и плодородны, но городские владения, конечно, приносят больше радости светскому сердцу, не правда ли, мисс Фист?

— Ах, у нас много домов в столице, но иногда так хочется провинциальной ясности, свежего воздуха. Я учусь в Юридической Школе по требованию брата, но, как только выйду замуж, немедля оставлю учебу и отправлюсь на недельку минимум в загородное имение.

— У вас есть имение?

— И не одно. — Ханна многозначительно захлопала ресницами. — А вы… планируете ли брак?

— Как только найду супругу с навыками управления большим хозяйством и любовью к пышным светским праздникам. Хочу, чтобы моя вторая половина блистала.

Лиса и песец так заболтались, глядя друг другу в глаза, что позабыли о присутствующих. Тетушки довольно переглядывались.

По залу раздался громкий голос распорядителя, объявивший о начале боя «Тузы против Томасов».

— Пойдемте, хоть одним глазком посмотрим, — зашептала я в уши тетям, переживая о поведении хулиганистого кота.

Пожилые сводницы наскоро простились с воркующей, уже чуть не облизывающейся парочкой и ловко утянули меня вслед за собой.

— К чему все это? — удивленно спросила я, спеша к арене.

— Природная тяга соединять родственные души, — заявила Ката, едва справляясь с натужным дыханием. При ее нестандартной полноте и солидном возрасте быстрый шаг давался непросто.

— Ката у нас славится умением создавать звезд сезона, а также и сводить их с неба, — сообщила посмеивающаяся тетя Гвен.

— Скорее сводить. Недаром Ката, — фыркнула Лола, обмахиваясь веером, тряся кудряшками в такт колыханиям юбки и с любопытством на меня поглядывая. Она была самая молодая из подруг, скорее ближе к среднему возрасту. И явно самая смешливая.

Я не поняла намек.

— Недаром Ката?

— Катафалк я.

Задушевная подруга тетушек сверкнула зубастой улыбкой.

— Эти трещотки еще в детстве мне прозвище дали — Катафалк, дескать, в детских играх я их слишком сильно обнимала. Но я, Фирочка, не против, полезное прозвище получилось. Теперь свет по ночам постельки мочит, вся репутация Лоусона вот где у меня, — и Ката свернула кулак размером почти с прилизанную голову мистера Линея.

Миссис Лола, уже ступившая на дорожку между креслами зрителей и вполуха слушающая болтовню подруг, вдруг горестно вздохнула:

— Как жаль мальчиков. Хорошенькие.

У веревок ограждения с нашей стороны стояли три Томаса во главе с Диком. Все в синих шелковых трусах. Сброшенные халаты валялись у их ног. Вокруг и Двуликие, и люди обсуждали бойцов.

На мой взгляд, далеко не всем мужчинам рекомендуется раздеваться до трусов. Красивых они делают еще прекраснее. Смешных — еще более потешными. Трусы подчеркивают сильные стороны и жестоко умножают слабые.

Томасы в трусах смотрелись… милыми. Симпатичные мускулистые ребята, на мой вкус. Один здоровяк-блондин Джон Томас чего стоил. Но как только я перевела взгляд на другую сторону — поняла, что имеет в виду миссис Вилледж, говоря о жалости.

Томасы, при всей своей крепости, были волчатами. А с другой стороны ринга стояли матерые волки. Сама опасность в красных боксерах, семафорящих «Беги!». Загорелые тела, исчерканные линиями шрамов. Выпяченные презрительно вперед щетинистые челюсти. Оценивающе прищуренные глаза. Это были никак не тузики, на бой прибыли полновесные боевые Тузы.

Они пошли, легко, немного пригнув головы, поводя широкими плечами, странным крадущимся шагом, бросая оценивающие взгляды по сторонам.

Я невольно поежилась. Такие в упор посмотрят — можно до туалета не добежать. Бедные Томасы.

Первым ступил на арену знакомый мне по полицейскому участку брюнет с густыми бровями и орлиным взглядом.

— Первый претендент, сторона — Тузы, зарегистрирован как мистер Габриэль Туз, — вдруг объявил усатый мужчина в черном сюртуке, стоящий у края площадки.

Тетя Клара зашептала:

— Объявляют официальные данные, чтобы затем удостоверить победу документально.

Когда на ринг вступили двое других в красных трусах и их объявили бойцами со стороны Тузов, раздался набат, фиксирующий полную комплектацию красных претендентов. У бойцов были разные фамилии, видимо, главное — первый претендент, остальные — просто его сторона. Трое со стороны Тузов — команда. Настало время заявки синих.

Первыми со стороны Томасов на ринг поставил ногу Дик. Но мистер Габриэль сделал шаг вперед и спросил с издевкой:

— Прежде чем сюда поднимется сторона Томасов, хотелось бы удостовериться, принес ли мистер Торваль Знак Вожака. Хотелось бы видеть, за что сражаемся, теряя лицо в бою с молокососами.

По залу раздались недовольные шепотки, мало кому из присутствующих понравилось столь неприкрытое неуважение к противнику.

Распорядитель невозмутимо дождался, пока мистер Туз договорит, и продолжил:

— Второй претендент ступил на арену, сторона — Томасы, зарегистрирован как мистер Ричард Томас. Спасибо. А вот теперь мистер Торваль по требованию претендующей стороны может предъявить Знак Вожака.

Потемневший лицом Торваль рывком поднял сумку.

В воздух взлетело нечто странное в виде золотой челюсти на длинном кожаном ремешке, удерживаемом Торвалем в руке. Что еще может быть знаком волков, только челюсти, выбитые у врага в дальние времена и с течением времени превратившиеся в символ. Хорошо хоть, не берцовой костью потрясают.

Одновременно со Знаком вверх выпорхнули и разлетелись веером: два немаленьких куска колбасы, несколько печенек, два переливающихся, расшитых драгоценностями банта и нечто белое с кружевами, отчетливо смахивающее на предмет женского белья.

— Вот вам Знак Вожака, — провозгласил Виктор.

— Ах ты, сука, — ответил Туз, снимая белье с головы.

Дух, на пару секунд замерший с открытой в шоке пастью, взметнулся на арену с воплем:

— Волки позорные, отдайте, это же мое, честно украденное!

— Заявляется боец со стороны Томасов — эм… неизвестный кот, предположительно, оборотень, — мгновенно отреагировал усатый распорядитель.