Сны Эйлиса (СИ) - "Сумеречный Эльф". Страница 33

— Что-то ты расшумелся, — послышался короткий лающий смешок со стороны Раджеда. Льор придвинулся вплотную к великану, Огира занес яростно кулак, чтобы расплющить в кашу обидчика, но тут же обнаружил, что не способен пошевелиться. Окаменение сковало даже его рот, так что ему не оставили права даже выкрикивать бессильные угрозы.

Только глаза окончательно превратились в человеческие, два яростных озера безраздельной скорби. И из них вскоре потекли слезы гнева и бессилия, что разрывало живое сердце скалы.

Камень заплакал, но только не душа льора. Огира смотрел на свой народ и выглядел в своем неприглядном панцире большим человеком, чем утонченный чародей в щегольском камзоле.

«Что я сделал? Зачем? Это ж… какое-то помутнение. Но их уже не вернуть. Не вернуть весь Эйлис, я лишь приблизил неотвратимое», — вдруг остановился Раджед. Он посмотрел на великана, которого обрек на вечную пытку. Теперь пожелал добить его или… сделать хоть что-то, чтобы не видеть этих глаз, полных обвинения. Так же на него смотрела София, так же Эльф… И не только она, и многие. Никогда он не слышал ни от кого благодарности.

Послышался вздох с башни, и отдаленной лавиной донесся загадочный голос Сумеречного, пропитавший воздух печалью незримых миров:

— Как же ты жесток, царь. Где твой народ? Народ безмолвствует.

Но признавать свою неправоту чародей не умел, потому стукнул тростью оземь, крикнув в никуда:

— Почему тогда ты не вмешался, а? Самый сердобольный наш. Почему не остановил меня? Все «права не имеешь»? Вот и молчи, иначе лицемерно выходит. Но знай: если посмеешь расколдовать этих ничтожеств, в башне больше не появляйся.

— Мне никто не указ, — спокойно отозвался Эльф. И тут поднялась буря. Порывы бешеного ветра возникли из неоткуда, они закрутили сор и гравий. Нарастал громогласный вой вихря, в землю били молнии, оставляя разветвленные следы.

Но Раджед равнодушно посмотрел на эту демонстрацию силы и только выставил перед собой трость, сосредоточившись, ловя потоки чужой энергии и старательно гася их. Вот теперь пришлось потратить немного сил, кровь застучала в висках, однако внешне Раджед выглядел спокойным.

И по его велению ураган стих, воронки возникших смерчей рассеялись, ветер улегся мертвым штилем. Лишь пыль оседала на безмолвные равнины пропащего королевства.

— Но и льоров не стоит недооценивать, — хладнокровно отозвался чародей, теша себя итогами кратковременного поединка с другом, что прибавил уверенности в себе перед столкновения с врагом; льор даже шутливо шикнул: — И сойди с трона! Я все вижу! Мы не просто маги, как те слабые создания из мира Земли. Мы сильнейшие чародеи.

И вновь над пустошью разнесся невыразимо грустный вздох, едва уловимой мелодией:

— Эйлис, где же твоя душа? Кто тебя разбудит?

Но Раджед не счел нужным отвечать на вечный странный заговор Сумеречного, он судорожно размышлял, стараясь не глядеть в сторону сада живых каменных фигур: «Значит, Илэни. Похоже, она шпионила за мной, раз прислала орлов. Но откуда ей было знать, что девчонка сбежит и попадет к каменным великанам?»

Раджед направил трость в сторону завесы и, вспоминая знания из древних книг, пробил в ней брешь, отметив, что не такой уж сложной оказалась магия. Нет, слишком просто. Хоть он и являл миру образ преувеличенного самодовольства, однако ум врагов не недооценивал. Наверняка его просто ждали, приглашали в ловушку. А вот обратно выпускать уже не намеревались. Впрочем, на что тогда он вызывал из библиотеки древний фолиант? Льор предусмотрительно наложил заклятье, не позволявшее полностью закрыться бреши.

Он оставил на волю жестокой судьбы великанов — след своего безумия, своего гнева, пятно на своей и без того не кристальной совести. Возможно, недобрый знак, но он уже шагнул в созданный портал.

«Придется принять это „приглашение“. Лишь бы Илэни не объединилась с Нармо. Нет, к порталу мира Земли я их никогда не подпущу», — размышлял Раджед, выходя по ту сторону Жемчужного Моря.

========== 8. Страшный секрет ==========

— Бинго! Джекпот! — послышался низкий шипящий голос.

Сумеречный Эльф встрепенулся, отходя от стола, где медленно истлевали зачарованные яства. Неся свой временный пост охранника башни, он все-таки покинул трон и корпел над созданием музыкальной шкатулки — подарка для той, что ждала его в мире Земли. Или не ждала, но ему бы невероятно хотелось все объяснить, найти хоть какой-то выход. Ему казалось, что появилась робкая надежда избавиться от проклятья.

Впрочем, ныне разыгрывалась не его драма, и на этот раз на сцене появилась новая фигура. В тронный зал преступной змеей вползало зло, подбиравшееся к порталу.

— С такой лексикой тебе бы наркоту толкать в подворотнях, а не льором быть, — хрипло усмехнулся Сумеречный, вставая с места и подходя к лазутчику, которым оказался Нармо Геолирт собственной персоной.

Нармо совершенно не походил на Раджеда. Если янтарный льор отличался мелкими чертами лица и узким вытянутым носом, то у чародея кровавой яшмы нос был коротким и широким, а подбородок квадратным с ярко выраженной ямочкой. Неоднозначная неискренняя улыбочка тонких губ не добавляла сходства льорам. Раджед хоть вечно щурился, как лис, но обладал крупными выразительными глазами. У Нармо же они были небольшие, миндалевидной формы. Впрочем, хитрый прищур отличал льоров, как иронично заметил Эльф.

Они — во всех отношениях занятые люди — вечно высматривали либо возможную опасность, либо выгоду. Но Нармо и Раджед различались прежде всего манерами и вкусами.

Выглядел чародей кровавой яшмы ничуть не по-королевски: высокие запыленные сапоги с грубыми металлическими пряжками в стиле Нью-Рок, джинсообразные брюки, кожаный пояс с большой серебряной пряжкой в виде черепа и костей, да еще какие-то цепи вокруг него — это создавало образ отнюдь не сказочного злодея. Хотя он носил старинную рубашку с гофрированным воротом, но даже она выглядела не особенно новой, да еще торчала неаккуратными клоками. К тому же Нармо не застегивал ее до середины, демонстрируя, что под ней красуется еще и серая футболка с фигурными дырами. Картину всей этой, в целом, неплохо сочетающейся и мрачной нелепости венчал красно-черный плащ с воротником, нарезанным бархомами-перьями. Эльф знал, что говорил, когда предлагал льору переквалифицироваться в наркодилера. В мире Земли он бы совершенно органично вписался в тусовку любой дискотеки или готического клуба. А если добавить к этому зачесанные назад с высокого лба черные патлы до плеч и легкую небритость — то и подавно. Собственно, Сумеречный такой стиль не осуждал, лишь недоумевая, почему один из королей Эйлиса им проникся.

Нармо криво ухмыльнулся, отвечая с иронией:

— Может быть, и займусь этим когда-нибудь. От скуки. Когда надоест безраздельное господство над миром Земли. Дело-то за малым — убить Раджеда и захватить портал. Я уж думал, что все будет просто. Но вот… Сумеречный Эльф! Что здесь сказать? Какие люди к нам пожаловали!

Чародей не ожидал, что встретит в башне сильного противника. Его голос то переливался насмешливым шипением змеи, то вдруг набирал силу, доходя почти до рычания свирепого волка. Широкие ладони и толстые пальцы в черных печатках с металлическими пластинами подернулись красноватым пламенем, которое в любой миг сформировало бы по пять острых когтей. Впрочем, основной поединок льоров происходил всегда без «спецэффектов» — сражались на ментальном уровне, пробивая невидимые энергетические нити в магии друг друга. Лезвия и кинжалы годились уже на том моменте, когда требовалось сокрушить только тело.

Нармо глядел исподлобья, нахмурив короткие темные брови, выжидал. Он ведь прекрасно знал, на что способен Сумеречный Эльф. О! Он знал даже слишком много для своих четырехсот двадцати лет. И некоторые сведения позволяли ему отвечать нагло и своевольно самому Стражу Вселенной. Сумеречный ненавидел за это Нармо, сухо отзываясь: