Сны Эйлиса (СИ) - "Сумеречный Эльф". Страница 34

— Что-то не горю желанием приветствовать тебя так же тепло. И это ты к нам пожаловал.

— Ах да, конечно же. Вы уже и башню считаете общей? — усмехнулся чародей. Пламя на его ладонях подернулось легкой рябью, точно вторя смешку.

— Нет, я на пару минут подменяю хозяина. Старая дружба. Но тебе-то не понять, — непривычно вкрадчиво говорил Эльф, обходя тяжелый стол и незаметно пряча за пазуху недоделанную шкатулку, словно опасаясь, что враг уничтожит будущий подарок.

— Малыш Раджед обзавелся в детстве весьма влиятельным другом. Мне одно только интересно: он до сих пор наивно считает, будто ты от чистого сердца помогаешь ему? — пропел заискивающе Нармо, уже не утруждая себя боевой стойкой. Теперь он вальяжно поигрывал языками огня, остановившись в дверях тронного зала вполоборота. Он точно наперед видел, что Эльф не нападет, или рассчитывал на свои поистине отточенные рефлексы.

— Ничего, помучаешься вопросом еще пару сотен лет, — скрипнул зубами Эльф, чувствуя, как в нем поднимается постепенно волна бешенства. Нармо наблюдал за ним, как падальщик за агонией задранного хищником животного. Все верно: сам себя ранил, сам пронзил насквозь — достаточно клюнуть точно в темя прожорливому трупоеду.

— Конечно, конечно, всю голову сломаю от зависти! — издевательски улыбался Нармо, по-свойски прислоняясь к витой колонне. — Если только Эйлиса хватит на эти пару сотен. Но мне-то уже наплевать на этот дохнущий мирок, я планирую новым обзавестись в ближайшее время. А теперь, будь добр, отойди от портала.

В считанные секунды чародей оказался возле зеркала, которое ныне померкло и не показывало ничего. Но Сумеречный тоже не растерялся, такими трюками он сам удивлял, поэтому резко возник перед Нармо да со всего размаху намеренно сшибся с ним лбами. Никакой магии, обычные приемы спецназа, самая малость чудес для невероятной скорости.

— Ты правда считал, что я послушаюсь?

Чародей потряс головой, хватаясь за место неслабого ушиба, но ответил со смехом надвигающейся грозы:

— По правде говоря — нет. Ни капельки.

— Вот и правильно. Я никому не подчиняюсь, а ты вообще падальщик, который грабит могилы старых королей, — надвигался на противника Эльф, невольно сжимая кулаки.

Тяжело же ему давалась роль героя, роль того, кто имеет право вмешиваться. Все чудилось, что выглядит глупо и неуместно, хотя на нем красовалась уже кольчуга из драконьей кожи, как и тяжелые сапоги, да за плечами висел легкий прямой меч без крестовины. Иссякли его орхидеи, а музыка не заиграла в недоделанной шкатулке. Однако теперь-то он хотя бы нашел не самую приятную тему для Нармо. По Эйлису давно уже ползли слухи, что чародей кровавой яшмы занялся расхищением могил. После проигрыша Раджеду он искал новые источники силы, поэтому, разводя руками, без всяких угрызений совести констатировал:

— Приходится! Поверь, я не имею ничего против покойных льоров, даже если часть из них я сам когда-то прикончил. Но глупые вековые традиции — хоронить с королями их ненаглядные самоцветы, — Нармо лающе усмехнулся. — Им уже не нужны, зато я найду применение получше. Впрочем, Раджеду об этом знать не обязательно, а хотя ты мог бы и рассказать сам… ты же у нас всеведущий, всезнающий, почти вездесущий, — он все скалил ровные белые зубы, точно одержимый, без тени веселья. — «Дорогой наш» Страж Вселенной. И сколько миров ты уже погубил? Может, посчитаем? По пальцам… Ох, нет, пальцев не хватит. Здесь нужны цифры покрупнее, скажем, космических масштабов. В этом была вековая миссия защиты? Надо же!

Последняя фраза разнеслась эхом оглушительного восклицания. Черные глаза Нармо безумно вспыхнули, впившись в Эльфа, улыбка исчезла с лица. Он все знал, он тоже стал рассказчиком этой темной истории. И небезосновательно обвинял. Прорвалось омерзение ко всему. К Эйлису, к ячеду, к топазовой чародейке, с которой проводил жаркие ночи, да и к самому себе.

Илэни недавно понадобилась ему из-за своих темных сил: ее талисман безошибочно указывал на захоронения. Добывать волшебные талисманы из недр и породы уже не представлялось возможным — все выкорчевали, все собрали и заперли в своих бездонных сокровищницах. Только не каждый камень отдавал свою силу, некоторые оставались безделушкой.

«Всем нужна сила. И если в мире Земли она в циркуляции денег, то у нас в накоплении самоцветов. Мы выпотрошили подчистую недра, а в наследство от прошлых королей остались только их курганы — вот она, цена могущества. Ешь пустую породу, Эйлис, пей иссохшие реки. Дымчатый топаз, янтарь… А у меня-то что… Яшма. Не рубин. Даром, что такая же кровавая! Но вот он я, будущий правитель Земли. Все самоцветы станут скоро моими, и целый новый мир», — уловил случайные властолюбивые мысли из чужой головы Эльф.

— И все же… ты падальщик. Ты просто пытаешься оправдать свою жажду власти, — наступал решительно Сумеречный. Лишь бы тьма не брала над ним верх, не теперь, не здесь, не сейчас! Он молил и просил все силы небес даровать ему стойкость духа, чтобы не подвести друга. Ох, по странной издевке судьбы цену этой нелегкой дружбы ведал злейший враг.

— Власти? — приподнял бровь Нармо, махнув рукой. — Власть — это иллюзия. Да, я граблю могилы… Порой сам задумываюсь, зачем мне это вообще. Но! Я один в полной мере сознаю, что ждет Эйлис. Уничтожение, окаменение. И если Раджед намерен утащить всех нас в могилу, то пусть первый туда и катится.

— Я бы пустил тебя в мир Земли: подыхай там, как хочешь. Если бы не знал, что ты не остановишься на малом, — искреннее признался Сумеречный, ведь он не желал смерти льору. Меньше лжи, хоть бы меньше врать тем, кто дорог, да и тем, кто неприятен. Говорить только правду — великая милость тех, кто чист душою и не обременен оковами опасных секретов. Но что делать, если зло тоже не искажает фактов?

— На малом, — Нармо поморщился, разыгрывая свое представление, задумчиво поглаживая щетину: — Да, пожалуй, толкать наркоту ячеду будет как-то… мелко! Для льора.

Пальцы его постоянно шевелились, точно у вора, глаза то экзальтированно выкатывались из орбит, то демонстрировали сонную личину пренебрежения.

— Ты уже не льор. Ты просто вампир, нет, хуже. Ты Стервятник! Нармо-Стервятник, — пытался заставить его отступить от портала Эльф, но Геолирт только выставил вперед указательный палец и легонько остановил им Сумеречного. Не магия, просто субординация.

— Какое лестное прозвище. Я запомню. Особенно забавно это слышать от оборванного бродяги без роду и племени, — неизменно кривились улыбкой губы чародея.

— Но этот бродяга может заставить тебя танцевать на одной ноге и крутить тарелочку на трости, если того захочет моя черная душа, — парировал Эльф, заставляя себя усмехнуться в ответ, хотя с разбитых губ тут же стекла струйка крови.

Странно… Он забыл исцелить рану этого тела или же рана выдала состояние его душевных метаний? Появление Нармо бередило их, раззадоривало. Как человек властелин кровавой яшмы не так уж раздражал, существовали и похуже, хотя бы тот упрямый тип с пиратского острова. Но вот если бы Геолирт не имел возможности шантажировать…

Применить бы свою силу, которая по одной лишь мысли неудавшегося стража могла сокрушать целые континенты, но на такую роскошь он как раз и не имел права. Да и роскошь ли? Или проклятье? Сотни раз он просил возможности исцелить смертельно больных, облегчить чьи-то муки, дать новый шанс для заблудших во мраке, прийти на помощь истошно зовущим.

Но тщетно — мироздание показывало, что случится, если нарушить его четко выстроенную канву. И страж оставался недвижим, тихо погружаясь в бездну безумия. Разгула его силы только и хватило бы на дешевые трюки с сознанием, как он пообещал Нармо. Но, оказывается, тоже тщетно!

«Ах ты ж, шельма!» — отметил Сумеречный, когда попытался и правда сбить спесь с собеседника «на потребу своей черной душе», но стоило только попытаться взять под контроль его разум, как магия наткнулась на мощный блок. Нармо саркастично зааплодировал:

— Все еще недооцениваешь льоров. Как предсказуемо! Даже слишком. Такие дешевые фокусы проворачивай со своими клоунами с Земли, я их и чародеями-то назвать не могу. Наша магия — одна из самых мощных. Одна загвоздка — порталов в другие миры нет, разгуляться негде.