Тени (СИ) - "Never Died". Страница 107

Джеймс устало закрыл глаза. Он не влезал в обсуждение друзей и не хотел быть тем, кто станет унимать паникующего Джексона. Он просто хотел тишины – здесь и сейчас, чтобы всё обдумать.

- Перестань, - одернула Дила Мия. И тот, к удивлению, сразу же послушался. Мия умеет быть грозной, когда хочет. Даже Эджком от нее не по себе, Джеймс это заметил.

Появился профессор, как всегда позитивный и дружелюбный. Открыл теплицы, впуская внутрь замерзших учеников и что-то радостно изливая про свои обожаемые растения. Джеймс не вникал.

Машинально он собирал какие-то мясистые зеленые листья, а потом разминал их в деревянной ступке, пока из-под тонкой кожицы не выбрызгивал вонючий липкий сок. Запах стоял настолько омерзительный, что тошнота усилилась, и Джеймс пожалел о том, что утром так старательно впихивал в себя завтрак. Кажется, задержаться в желудке ему не суждено.

- Может, нам больше никогда не разделяться? – предложил Дил шепотом. И тотчас сам себе ответил. – Определенно, так и сделаем. Всегда ходить как минимум по двое и с палочками. Как Мия. - Которой сейчас не было поблизости. - Так надежнее. Хотя бы будет шанс, правда?

Джеймс не ответил другу. Он всё пытался понять, что же вчера случилось, представить. Вот Оливер нашел книгу (интересно, где, выглядит она жутко), забрал ее и понес куда-то. Куда? Что он такого в ней заметил, чего не увидел Джеймс? Это должно быть нечто особенное, важное. Иначе, зачем капюшон на него напал? В том, что это сделал он, не было никаких сомнений. Потому что кто тогда, если не он? Нужно еще раз перелистать книгу, только тщательно. Чтобы ничего не упустить. Может, Оливер отметил что-то карандашом или загнул страничку. Ведь что-нибудь там быть просто обязано!

- Только с бабушкой все наладилось, так теперь это, - продолжал бубнить Дил. – Черт, мы же ничего не делаем, даже в подземелье больше не ходили. Какой смысл на нас нападать? Мы не мешаем, просто учимся, живём… Как думаешь, может, Сноу спускался без нас? Вдруг он что-то скрывал?

Рука Джеймса дернулась оттого, что друг сказал «скрывал» в прошедшем времени. Не в настоящем. Как будто уже…

Липкий сок брызнул прямо в лицо, попал в рот и глаза. Отплевываясь, Джеймс громко выругался, за что сразу же получил пять штрафных очков. Злобно заявив, что ему плевать, он тут же получил еще пять и укоризненный пристальный взгляд Долгопупса бонусом. Пришлось заткнуться, пока тот не начал что-то додумывать и не решил оповестить об этом отца Джеймса. Для полного «счастья».

- Он не спускался, - отрезал Джеймс. Уж в этом он не сомневался. Что бы то ни значило, что бы там, в коридоре, ни скрывалось, оно как-то влияло на Оливера. Джеймсу это не нравилось, но он молчал, не допытывался, ждал. Не бросил и забыл, но лишь отступил, чтобы перегруппироваться и в подходящий момент вновь попытаться вытянуть правду, что всегда в отношении Оливера было непросто, если только тот сам не желал поделиться. Но такой подход куда эффективней прямых надоедливых расспросов в лоб.

Но туда, в коридор, Сноу не спускался. Это точно. Он этого не хотел. И не пошел бы один, сказал бы, позвал с собой.

- Ладно, - примирительно произнес Дил, заметив грозный настрой друга. – Как скажешь. Ох, Джеймс, во что мы ввязались? Это ведь опасно. Может, уйдем, пока еще можем?

- А можем?

Джеймс посмотрел на друга. И тот почти сразу же опустил глаза. Виновато. Тоже ведь понимал, что уже не могут. Даже если сами перестанут искать, кто сказал, что капюшон позволит им уйти и жить долго и счастливо?

Подошла Мия и оценивающе посмотрела на каждого из них.

- Джеймс, у тебя что-то зеленое в волосах, - заметила она. Джеймс снова ругнулся, в этот раз тише, чтобы профессор не услышал, и полез вытаскивать из своей шевелюры остатки листка и его сока.

- Льюис сказал, что его будто пытают, - прошептала Мия, срывая листки с растения в специальную корзинку. – Думаешь, ему на самом деле больно?

Спазм сжал горло, будто кто-то сдавил его пальцами. И на мгновенье мир покачнулся.

«Да», - хотел сказать Джеймс, но не смог произнести ни звука. Он опустил голову и принялся сдирать листья с таким ожесточением, что едва не порезал кожу на пальцах. Мия глубоко вздохнула. И ничего больше не сказала. Дил тоже замолчал.

Ещё вчера днем Джеймс был абсолютно совершенно счастлив. У него была любимая девушка, друзья, Оливер, все хорошо в семье и без особых проблем в учебе. Даже не верилось, что это было всего пятнадцать часов назад. Будто в другой жизни. И никак не оставляло совершенно нелогичное, необоснованное чувство, будто случившееся с Оливером его вина. Это ведь не так. Чем он мог бы помочь? Тем, что был бы рядом? Но ведь Оливер сам его отпустил! Сказал «иди, Джеймс», и Джеймс пошел. Тогда почему ему сейчас так хреново? Им обоим. С той лишь разницей, что боль Оливера во сне, а Джеймса наяву.

***

Роза проплакала всю ночь, и ни Саманта, ни Мэри не смогли ни успокоить ее, ни добиться хоть слова о том, что случилось. Еще две девочки-соседки, с которыми они были не очень дружны, хмурились и ворчали, что им не дали поспать.

А Роза не могла успокоиться. Ей было так страшно и так больно. Она была так разбита, что больше не видела себя целой. Потому что она совершила самую ужасную ошибку в жизни. И ценой за это мог стать Оливер. Она ведь сказала, что вернется, и не вернулась. А он остался там, в библиотеке, чтобы дождаться ее, не зная, что она не придет. Она выбрала Дила, потому что он был так сломлен и несчастен, потому что пожалела его и не смогла добить своими словами. И в итоге сейчас теряла Оливера. Её неправильный выбор мог стоить ему жизни.

Её, её, её вина. Если бы она пришла, ничего бы не случилось. И та его обворожительная улыбка стояла перед глазами. А в ушах стучало его сердце. Она слышала, как оно бьется. А теперь, может, оно остановится навсегда.

Какая же она дура, как она раньше не могла понять! Не было у нее никаких сомнений, не было никакого сложного выбора на самом деле. Всё было просто, как и сказал Альбус. Она уже не любила Дила, а только жалела. И надо было ему это сказать давно. А потом подойти к столу Слизерина, взять лицо Оливера в свои ладони и поцеловать. Даже если бы он оттолкнул ее, все равно. Лишь бы был жив. Только бы вернулся. К ней. К Джеймсу. Да хоть к кому-нибудь.

- Вернись… Оливер.

Роза не могла есть. Не могла думать. Не могла колдовать. Она оглядывалась назад, на свое прошлое, и видела путь, полный ошибок. Все ее решения, касавшиеся отношений с Джексоном и Сноу, были неправильными. С самого начала. Она держалась за Дила, потому что привыкла к нему. И убегала от чувств к Оливеру. Боялась неизвестности. Остаться одна. И вот итог – она всё потеряла.

На заклинания она не пошла. Ноги сами понесли ее в подземелья. И из груди против воли вырывались короткие всхлипы. И будто услышав – почувствовав – ее рыдания, возник Альбус. Он подошел к ней и обнял. И Роза, уткнувшись в его плечо, горько заплакала.

- Я такая дура, Ал. Что я наделала…

- Тише, Роза, - его рука осторожно гладила ее по спине, как маленькую. Так делал папа, когда она была ребенком. Забытое, далекое воспоминание. – Ты не виновата.

- Альбус… Мне так страшно.

- Я знаю.

Единственный, кто был в курсе, кому она рассказала, что влюбилась в Оливера. Конечно, он знал, как ей плохо на самом деле. Её милый кузен. Братишка. Семья. Только он и мог ее поддержать. Подруги бы не поняли, они и не знали ничего. Хьюго и Лили младшие, с остальными оставшимися Уизли в школе она была не так дружна. А Джеймсу самому слишком плохо, чтобы еще поддерживать кого-то. И только Альбус как всегда был рядом, чтобы подставить свое плечо.

- Хочешь его увидеть? – вдруг спросил юноша. Роза замерла, пытаясь осознать, что ей не послышалось.

- Что? – она даже отстранилась, чтобы увидеть лицо брата. Но Альбус не шутил.

- Вечером, - пояснил он спокойно. – Мы со Скорпиусом отвлечем мадам Помфри, а ты проскользнешь внутрь. У тебя будет минут семь, не больше.