Кратчайшее расстояние (СИ) - Панина Валерия. Страница 16

   - Оптимистка, - похвалила меня подошедшая Катерина.

   - Мила, я знаю только, что ничего не знаю. Сюда только спутники до нас долетали, и то не все. Космическую радиацию тоже нельзя увидеть, не считая северного сияния, только приборы регистрируют. А на орбите десятки людей говорят про вспышки в глазах во время полета, и что одновременно фотодетекторы импульсов фиксируют излучение. Нужно рассчитать, есть ли действительно опасность столкновения, и необходим ли маневр уклонения. Артем?

   - Командир, пока чисто. Программу на уклонение запускать не буду, пока первую задачу не закончу - зависнет, объем большой. Идите, работайте, а? Что вам, делать нечего, над душой стоять?

   Айтишники везде одинаковые, вы заметили?

   - На разойтись, я, кстати, сразу согласился. И разошелся. И расходился! - немузыкально пропела я, удаляясь.

   - Мила, - нахмурил брови любимый. - Вчера надо было сказать.

   - Что сказать, Игорь? Если в каждой фигне, что нам мерещится, искать рациональное зерно..! Даром мы с Катей уже половину иллюминаторов шторками позакрывали?!

   - Мила. Все равно - рассказывай.

   - Ладно, только ты первый. Подай пример.

   - Попозже. Слышишь таймер?

   Красиво свинтил. Сразу видно - опыт.

   ***

   На стол вице-премьера легла красная папка с грифом 'Совершенно секретно'. На одиноком листе с заголовком 'Докладная' коротко и четко значилось: связь с МЭК 'Гагарин' утеряна, все попытки восстановить ее в течение суток успеха не имели.

   - Владимир Петрович, - едва дождавшись ответа, проговорил в трубку прямой связи Горелов. - О потери связи в прессу и родственникам не сообщать. Продолжить выпускать ежедневный пресс-релиз с дежурной информацией. Попытки наладить связь продолжить до получения результата. Мне докладывать каждые шесть часов. И ночью! Знаю. Знаю! Не рассказывай мне про шансы! Делай, я сказал.

   Посидел, достал из бара бутылку, налил в тяжелый стакан янтарный коньяк и выпил, первый раз за последние десять лет.

   ***

   - Командир, есть результат, - обыкновению негромко и спокойно доложил Артем. Мы с Катей переглянулись через отсек и остались на месте, работать. У нее целый комплекс очень интересных опытов по биотехнологии и сейчас она как раз программировала на печать 3D-принтер. Запустится он ночью, потому что благодаря условиям невесомости используется не аддитивный метод печати с нанесением слоя за слоем, а формативный, когда объект создают одновременно с разных сторон по типу лепки снежка. Катя 'напечатала' уже хомячьи печень, почки и сердце, сегодня собирается печатать легкие, и, как мы смеемся, если научится печатать мозг, может собрать из запчастей целого. А я контролировала работу детекторов галактической радиации. Солнечную мы тоже ловили, но ее и на РКС не дефицит, так что мы по космической специализируемся. Это жутко интересно, я вам скажу. Источником галактической радиации являются события в Галактике, связанные с высоким выделением энергии на порядки превышающие энергию спокойного свечения звезд - прежде всего взрывы сверхновых... Так, пора прерваться, пока это не переросло в лекцию. Что там наш главный по компьютерам высчитал-то?

   - Опасное сближение, желтый уровень, 28 часов.

   Знаю, звучит страшновато. Но расскажу поподробнее. Вокруг МЭК существует 'защитный периметр' в форме коробки для пиццы размером в четыре километра в высоту (по два километра вверх и вниз от станции), и двадцать пять километров в длину и ширину. Компьютер следит за всем, что попадает внутрь этой 'коробки', и рассчитывает вероятность столкновения для каждого из отслеживаемых объектов. Объекты с шансом столкновения от 1/10000 до 1/100000 получают 'желтый' уровень. Красный уровень опасности объявляется для любого объекта, вероятность столкновения с которым составляет от 1 (100%) до 1/10000. Для таких случаев и предусмотрена возможность включения маневровых двигателей - отклонение от курса. Потом, как вы понимаете, опять надо двигатели включать и возвращаться на курс. А поскольку АЗС на этой трассе еще не построили, командиру предстоит принять решение - стоит ли жечь горючку или обойдется? А то так пару раз повиляешь по космосу и полетишь по траектории куда-нибудь... к Юпитеру. Или вообще - были межпланетной экспедицией, а станем межзвездной. Тут, правда звездный путь - он же последний.

   Игорь долго сидел над анализом и объявил решение ровно за сутки до предполагаемого сближения.

   - Маневр совершать не будем. Через двенадцать часов повторим расчеты, примем окончательное решение. Девушки, вы работаете по расписанию, потом отбой. Артем, дежуришь первым, через три часа сменю.

   Поражаюсь этому человеку. Железный просто. Титановый. Уснул и спит себе спокойно, я ходила проверить. Свет приглушила, перегородку закрыла. Не могу не сказать, что спокойствие командира действует на экипаж как снотворное. Через три часа перехватила его у закутка душевой, еще голого по пояс, майка в руках.

   - Игорь, - прижалась, поцеловала пониже ключицы. Потрогала серебряный медальон - свой подарок на наш первый новый год. Тоже Игорь.

   - Боишься, моя хорошая? - стиснул, поцеловал в макушку.

   - На сто грамм больше, чем обычно, - вздохнула я. - В пределах статистической погрешности. Больше себя боюсь. Что это было?

   - Возможно, просто счастливое совпадение, Мил. Или проявление чего-то такого, что мы пока не в силах понять. Иди, отдыхай. Постарайся уснуть.

   - Ладно, - согласилась я, не двигаясь. Он чуть отодвинулся, растрепал мне косу, поцеловал - совсем не утешительно. Я даже начала прикидывать, поместимся ли мы в кабинке вдвоем и сможем ли мы там пошевелиться, если поместимся, или дверь снесем. Но на этой волнующей ноте Игорь меня отпустил и ушел, а я осталась с чувством легкого разочарования. Зато страх ушел. Пусть трюк банальный, но ведь, главное, проверенный и действенный? Вот и я так думаю.

   Сутки прошли спокойно, каменюка пролетела на довольно близком, но совершенно безопасном для нас расстоянии - около сотни километров. Оказалось, зря боялись. Эту каменюку. В нас попала следующая, незамеченная - меньше грецкого ореха, через два дня. Для корпуса совершенно не опасная, а вот антенну дальней связи срезало, как тонкую ветку садовым ножом.

   - Есть два решения, - открыл 'командный совет' Игорь. - Сидеть без связи до конца экспедиции или выйти в открытый космос и развернуть резервную антенну.

   Как вы думаете, как я голосовала?

  - Игорь, я против.

  - Доводы?

  - Без дальней связи нашей жизнедеятельности ничего не угрожает.

  - Катя?

  - Ни к чему рисковать.

  - Понятно. Артем?

  - Технологическую схему я распечатал, оборудование подготовлю.

  - На мне расконсервация скафандра, шлюз и прожектора.

  Спрашивается, зачем спрашивали? Истерику мы с Катей закатывать не стали. Даже внутренне. Подготовка к выходу займет три недели, успеем еще. Катя всяко больше меня переживает - в открытый космос Артем выходит, связь это его специфика. Коллективно посмотрели план работ на это время, перераспределили задания и пошли работать. Я все внутренне пережевывала аргументы и пришла к выводу, что объективно профессионалы правы. Совершают же они выходы в открытый космос на орбите? При том, что станция движется со скоростью более двадцати семи тысяч километров в час, а мы летим со скоростью в шесть раз меньше. Кроме того, на земной орбите болтается множество обломков. Вообще-то 'болтается' слово не подходящее, если учесть, что они двигаются со скоростью семь километров в секунду. И температура колеблется от -120 в тени до +140 на Солнце. Или наоборот? А, неважно. Кстати, надо бы Артему сводку погоды посмотреть на ближайший месяц... Так, -270 по Цельсию, ясно, осадков не ожидается.

  Не знаю, как на Земле прошли эти три недели без связи с нами. У нас штатно. Повторюсь, только работы у всех прибавилось, посему сократили время отдыха, и так небольшое. Зато на день выхода все дела отложили. Игорь будет контролировать действия Артема из рубки, а мы наблюдать в мониторы и частично в иллюминаторы. В открытом космосе Солнце никогда не заходит, поэтому в принципе все равно, когда работать, но мы живем по московскому времени. Утром после подъема и завтрака экипировка, шлюзование и сам выход, он продлится шесть часов, не больше, на столько рассчитан запас кислорода.