Слишком много врагов (СИ) - Розанов Вадим Вадимович. Страница 32

Но все когда-то кончается. Убедившись, что ничего больше "отжать" из Федора нельзя, его новые знакомые взяли с него подписку о неразглашении и отправили обратно к военным медикам с рекомендацией дать Федору пару месяцев отпуска, а потом использовать по специальности, но ни в коем случае не направлять обратно в Монголию.

Так и оказался Федор опять перед начальником медицины киевского военного округа. Тот порылся в его бумагах, вспомнил события начала года и скривился.

- Опять Вы. Обладаете невероятной способностью попадать в истории. Не помню случая, чтобы в течение одного года мне приходилось уже второй раз заниматься судьбой военного врача Вашего ранга. Вероятно, Вам нужно место поспокойнее. Вас просят отправить в отпуск на два месяца... С какой стати, в отпуске по ранению Вы недавно были. Вы что, опять были ранены?

- Никак нет, но есть личные дела...

- Вот и получите две недели для устройства личных дел, а потом отправитесь служить в Таганрог. Там в стрелковой бригаде есть вакансия младшего военного врача. Свободны!

От генерала Федор выкатился потрясенным. На поездку к Маше времени оставалось всего ничего, а потом в какой-то Таганрог. А ведь хотелось бы еще и родителей в Воронеже навестить.

Еще почти целый день ушел на оформление всяческих бумаг, а затем - на поезд в Казань. Так и отправился в дорогу с одним маленьким саквояжем. У Федора было такое ощущение, что он как будто идет по следам Маши: вот только что она вышла из этой вокзальной двери, может быть даже ехала в тот же купе и чай ей приносил тот же проводник.

Казани Федор толком и не увидел. Взял на вокзале такси и назвал адрес, который ему дала Ольга, плохо понимая, что он скажет этим незнакомым людям и о чем будет их спрашивать.

Доехали быстро. Район был тихий, но явно не из бедных. Дома, частные, как правило, двухэтажные, похожие друг на друга, но каждый с изюминкой, своим палисадником, двором и службами в глубине. По адресу, который ему дала в свое время Ольга, Федор нашел тоже двухэтажный дом, еще и с мансардой, построенный из красного кирпича несколько в прусском, как определил для себя Федор, духе. За домом был виден сад, правда сейчас уже голый.

На звонок Федору открыл дверь молодой человек, примерно его же возраста и вопросительно посмотрел на гостя.

- Извините, это дом Германовых? - Федор не знал толком с чего начать разговор.

Молодой человек еще более удивленно посмотрел на Германова, а потом вышел наружу и проверил: медная табличка с надписью "Профессор Германов" по-прежнему висела на стене сбоку от двери. Что-то в его немногословном поведении показалось Федору знакомым.

- Извините, а Вы случайно не медик?

- Случайно медик. А Вам нужна помощь? Вообще-то я сейчас не практикую, приехал в гости, но если что срочное, то могу помочь.

- Спасибо, пока не требуется, коллега. Но у меня другая нужда. У меня есть основания полагать, что в этом доме может находиться моя невеста...

Федор не успел кончить фразу. Молодой человек просиял и закричал куда-то внутрь дома:

- Маша! Иди скорей сюда! Твой Федор приехал!

Затем он схватил Федора за руку и потащил в дом, приговаривая:

- Вот хорошо, вот славно, и за бромом не надо идти.

В следующую минуту на Федора налетела Маша и только благодаря своему совсем не субтильному сложению ему удалось устоять на ногах.

Последующее Федор помнил плохо.

С него вроде бы кто-то снял шинель. Затем он сидел в просторной столовой и вокруг было много народу. Все его о чем-то спрашивали, женщины ахали, а Маша сидела рядом и, не отпуская, держала его за руку. Вроде бы пили чай и что-то ели. Периодически к Федору подбегал мальчик лет 7 и теребил его мундир, ордена и погоны. Из жителей дома Федор знал только Ольгу, но как раз она все время куда-то выходила и, глядя на него с Машей, только качала головой. Его о чем-то спрашивали, и он что-то отвечал. Какой-то моряк наливал ему коньяк, он благодарил, но не пил. Сколько это продолжалось, Федор потом сказать не мог, но все изменилось, когда в доме появился его хозяин - представительный мужчина лет 50 профессорской внешности.

И именно хорошо поставленным профессорским голосом он провозгласил:

- Все, хватит! Замучали парня, он уже ничего не понимает. Давай я тебе сначала объясню, кто есть кто и куда ты попал.

Я - профессор Германов. Это мою жену ты выручил в Нижнем, за что тебе сердечное спасибо. С Ольгой ты, таким образом, знаком. Этот молодой человек - твой коллега и мой сын, Александр. Он тоже медик, кончил курс в Москве, получил назначение в уездный город там же в губернии и заехал к нам с семьей похвастаться прибавлением. Татьяну, его жену, ты, наверное, видел: она бегает туда-сюда - у них маленький, три месяца. Мой внук, значит. Проснется - покажем. Вот этот молодой человек, который сейчас оторвет тебе погон, мой младший сын, Алексей. А красивый сам-собою моряк - наш старинный друг, капитан Петров. Капитан во всех отношениях - и по званию, и по должности. И вообще, имей в виду: своим мундиром и наградами ты тут никого не удивишь. Случалось и нам воевать. А Маша твоя у нас живет и жить будет, пока вы со своими планами не определитесь.

Моряк усмехнулся:

- Любишь ты, профессор, покомандовать. И признаю, умеешь. А Вы, молодой человек, давайте, начинайте рассказывать. И не стесняйтесь. Что бы Вы нам здесь ни рассказали, поверьте, удивить не сможете. А вот посоветовать что-то умное у нас, глядишь, и получится.

Теперь, в свою очередь, усмехнулся профессор:

- Вы, Федор, ничему не удивляйтесь. Старого разведчика только могила исправит. Все вызнает. А сейчас ему интересно, сил нет. По глазам вижу. Он Вас коньяком уже угощал, я вижу? Так и мне налейте!

Сидели долго. О некоторых вещах - например, историю Николая и Лизы - Федор рассказывать не стал. Пытался не упоминать Пуи, но Петров быстро догадался:

- Это вы, значит, императора там прихватили? Лихо!

Вообще Федор старался меньше упоминать конкретных людей, но с такими слушателями что-то скрыть было сложно.

Упомянул и о генерале-советнике, который напутствовал его перед рейдом, а потом прилетел во Владивосток. Стоило ему упомянуть об этом, как тот же Петров спросил:

- А на левой руке мизинец у него есть?

Федор - медик все же - еще тогда сразу заметил у генерала след старого ранения и сейчас ответил:

- Нет, рука вообще здорово покорежена. А Вы откуда знаете?

- Старый знакомый... Стажировался одно время у нас. Кстати, за хозяйкой нашей одно время ухаживал. Все порывался в Сибирь свою ее увезти. Тогда подполковником был. Быстро поднялся. Мужик смелый. А из Вашего рассказа почерк виден. Таких в любой службе немного.

- Хватит тебе. - Ольга, судя по всему, была совсем не рада от того, что Петров пустился в эти воспоминания. - Тоже еще что вспомнил. А то вот я тоже в памяти пороюсь...

- Закругляйтесь-ка вы оба с воспоминаниями, друзья мои. А то напугаете наших гостей, а им и так досталось. - Германов на правах хозяина дома решил подвести черту. - Давайте дадим молодым людям побеседовать, им есть о чем, а сами расходиться будем. Ольга, мы где Федора устроим?

Дальше начались хлопоты по хозяйству. Дом был большой, но и гостей собралось немало. Но все как-то быстро разошлись, оставив Машу и Федора в большой комнате, игравшей роль и гостиной, и столовой. Там же Федору потом и постелили на диване. До постели он, впрочем, добрался только под утро - всю ночь сидели и говорили: о себе, друг о друге, о том, как будут жить дальше.

И не знали о том, что Германов с женой и Петровым тоже еще долго сидели на кухне, о чем-то размышляли про себя, скупо обмениваясь словами. В заключение Петров пообещал:

- Мое судно сейчас в затон встает, навигация-то кончается, а у нас двигатель барахлит. Так что пока справятся без меня, а я тем временем съезжу на юг в низовья, до Дона и Азова доберусь, поговорю со знакомыми. Надо бы понять, не затевается ли там чего. У этого симпатичного парня есть потрясающая способность влетать во всякие неприятности, а Бог, как известно, любит троицу.