Проданная чернокнижнику (СИ) - Риа Юлия. Страница 14

Видимо, я слишком долго размышляла, а может, терпению Самаэля пришел конец

—      я не знаю. Однако стоило мне шагнуть в нужную сторону, как опора под ногами исчезла. Я испуганно дернулась и, не думая, вцепилась пальцами в… во что? В плечи Самаэля?!

Удерживая меня на руках, он двинулся к выходу. Двигался при этом уверенно, твердо, будто видел сквозь тьму и легко переступал спящие тела. И так же твердо он приземлился на дорогу, спрыгнув со ступеньки. Потом зашагал дальше.

—      Мы выбрались. Теперь я могу пойти са…

—      Молчи, Эвелин. И сиди смирно.

Его голос вибрировал, словно готовый скатиться в рычание. Недовольство, раздражение, злость — сейчас в нем слышалось слишком много эмоций, чтобы выделить одну. Но только и во мне спокойствия не было.

—      Люди не игрушки, Самаэль! Их нельзя купить, если захочется, сломать, когда надоест, и развлекаться, если стало скучно. Зачем вы заставили их озвереть? Считаете, это весело? А тот мальчик? Вы подумали, как это выглядело для него? Неужели, вам совсем плевать на остальных? Неужели вы действительно такой жестокий и черствый, как о вас говорят?

—      Эвелин, я же приказал молчать! — рявкнул Самаэль, скидывая меня с рук.

К собственной радости, я не упала. Выпрямилась, точно пружина, и вперила в него негодующий взгляд. Все во мне горело праведным гневом. И я хотела, чтобы Самаэль увидел это пламя.

—      Очередной приказ, пояснять который вы даже не подумаете? Потому что вам так хочется? Потому что не любите делиться планами? Да будь они прокляты ваши планы, если все, что они несут — зло!

Напряжение бессонной ночи, погоня Товера, ужас пережитого в дилижансе — эмоции переполняли меня. Их было слишком много, чтобы суметь удержать под контролем. Но по правде сказать, я и не желала их сдерживать.

Самаэль поймал меня, второго побега он точно не допустит. Я знаю, что меня ждет: новые артефакты, новая слабость и повторение судьбы Айрис. Но только это не значит, что я безропотно приму уготованную участь.

—      Думаешь, я несу зло? — мое лицо снова сжали. Самаэль наклонился очень близко — так, что я ощущала его дыхание на своих губах. — Ошибаешься, моя дорогая.

—      Это из-за вашего артефакта все обезумели! Я видела, он изменился и…

—      О да, он изменился, — тихо, но оттого особенно жутко произнес Самаэль. — А знаешь, что его изменило? Что уничтожало его?

—      Ваша сила?

—      Напротив, моя сила питала его. Пока ты была в поместье, артефакт работал, но чем дальше ты убегала, тем слабее он становился. Теперь он выжжен окончательно… — Самаэль сжал браслет, и тот, хрустнув, сломался. По пальцам скатилась колючая крошка. — Ты уничтожила его, Эвелин. Как уничтожила и кольцо. И это из-за тебя люди в дилижансе обезумели.

—      Что? Нет! — я дернулась, желая вырваться из рук Самаэля, но он удержал.

—      Я все пытался понять, какая же именно сила течет в твоих жилах. Знал, что она опасна, но не представлял, насколько… У тебя дар ненависти, Эвелин. Ты пробуждаешь ее в каждом, с кем оказываешься поблизости. И чем дольше находишься рядом, тем сильнее отравляешь сердца.

—      Нет! Неправда! — я снова дернулась. — Будь это так, вы бы держались от меня подальше!

—      Твой дар поражает лишь тех, чьи лица ты видишь. По этому-то охотники и надели на тебя мешок сразу, как поймали. Это я приказал им.

—      Нет!

—      Отрицание ничего не изменит, Эвелин! Прими правду, смирись с ней.

Принять правду? Поверить, что я опасна для окружающих? Что из-за этой силы не смогу обрести любовь? Семью? Что мне суждено провести всю жизнь во тьме, лишь бы не видеть чужих лиц? Не могу я принять такую правду!

Меня затрясло. Пальцы, до этого отталкивающие Самаэля, сжались на его плаще.

Я так верила, что зло исходит от чернокнижника, от того, кем пугают непослушных детей, и кого так старательно зазывают в лавки торговцы, что ослепла. Я не видела ответов, потому что не желала их видеть. Позволила себе запутаться в сетях самообмана, лишь бы не принимать ужасающей правды. Тьма не снаружи, она внутри… внутри меня самой.

—      Ты поэтому хотел сделать меня калекой? — мой голос надломился. — Чтобы не могла сбежать и навредить, как сейчас?

Рука на моем запястье сжалась.

—      Калекой? Ты виделась с Айрис?

Я подалась вперед и привстала на носочки, будто пытаясь заглянуть в лицо Самаэлю.

—      Пожалуйста, не наказывай ее, — заговорила быстро. — Это моя вина, только моя. Я боялась… не знала, зачем ты хочешь лишить меня ног. Но теперь понимаю и… и…—слова застряли в горле.

Даже сейчас я не могла сказать, что согласна с таким решением. Нет, не согласна. Я хочу остаться собой, хочу ходить, бегать, хочу свободы и счастья. Но разве та, что сеет ненависть, достойна счастья?

—      Ну же, Эвелин, продолжай, — в голосе Самаэля вновь зазвенела ярость. — Мне не терпится узнать, какие еще глупости наговорила тебе моя драгоценная сестра.

Глава 15

У меня нет причин верить Самаэлю. Ни одной. Но только я поверила, не усомнилась даже на миг. Самаэль может умалчивать, уходить от ответа или отвечать загадками… Но он ни разу не солгал мне. И мне не нужны подтверждения или доказательства — я просто знаю, что это так.

Не отпуская его плаща, я сбивчиво пересказала нашу с Айрис беседу, поведала о том, как избавилась от печати. Самаэль не перебивал. Казалось, он даже не шевелился, но я чувствовала, что дыхание его стало чаще, а пальцы на моем запястье сжались сильнее.

—      Презанятно, — только и бросил он, когда я замолчала.

Взмахнул рукой, и окружающая тьма начала стекаться ко мне. Я по-прежнему не видела ее, но чувствовала, как она уплотнилась возле моих ног, как поднялась выше, окутывая тело, и как накрыла тяжелым капюшоном. Плечи дрогнули под ее весом, но я не согнулась.

—      Держись рядом. И смотри под ноги. Только под ноги, Эвелин. Не заставляй меня идти на крайние меры.

Я нахмурилась, не понимая, к чему Самаэль говорит мне это. Однако уже через мгновение поняла — наведенная тьма рассеивалась. Сначала я увидела толстые архейды, росшие по краям дороги, светло-голубое, кажущееся прозрачным, небо, а потом и собственные туфли, выглядывающие из-под черного плаща. Вскинув руку, я ощупала капюшон, нависающий почти до самого носа, огладила мягкую ткань.

—      Теперь я выгляжу как вы? — спросила, не поднимая головы.

Самаэль хмыкнул.