Римское сумасшествие (ЛП) - Клейтон Элис. Страница 31

Мы продолжали идти вдоль Тибра, вдоль улицы тянулся ряд деревьев, а пространство все больше заполнялось парочками, семьями, бегунами, туристами и местными, которые вышли на прогулку, чтобы в очередной раз насладиться своим городом. Он закинул свою руку мне на плечи, когда наклонился сообщить, что мы находимся недалеко от Большого цирка (Circus Maximus – самый большой ипподром в древнем Риме – прим. пер.).

– Ох... В смысле ты про тот, где снимался Гладиатор? Обожаю этот фильм,–ответила я.

– Ты меня дразнишь?

– Нет! Ты же смотрел его, верно? Рассел Кроу надирает зад в Колизее. Круто.

Он хмыкнул.

– Историческая неточность.

Я засмеялась, толкая его в плечо, когда он нахмурился.

– Не будь таким ревнивым. Расселу с тобой не сравниться. Покажи мне еще больше Рима.

И он показал. Мы продолжили бродить по улицам, наугад выбирая направление.

Когда я намекнула, что слегка проголодалась, то он купил мне упаковку маленькой жареной рыбы, приправленной солью и соком лимона. Вкуснотища.

Я была согрета не только теплой погодой, но и его вниманием, а как же иначе. Его более чем реальное присутствие, самоуверенность, которую он не растерял за прошедшие годы. Когда он поймал меня за подглядыванием, то грудь его непроизвольно поднялась, отчего я не смогла сдержать улыбку.

Весь день он был обходителен и практически не приближался ко мне. Он дотрагивался до меня только если это было случайное касание плечами или же чтобы придержать меня за спину, когда мы обходили какие-либо препятствия, но это всегда было уважительное прикосновение. Несколько раз я чувствовала, как его рука случайно касается моей, а затем он её сгибал и прятал в карман.

К тому времени, когда солнце начало скрываться за горизонтом, мне стало все труднее и труднее игнорировать то мощное притяжение, которое всё еще было между нами. Напряжение между нами напоминало струну, которая связывала меня, нас, с воспоминаниями о Барселоне.

Я почувствовала словно невидимая рука толкает в спину, заставляя меня приблизиться к нему. Словно позади нас были стены, которые двигались, заставляя нас быть ближе к друг другу. И в отличие от предыдущего вечера, в этот раз я не убегу.

– Марчелло? –спросила я, коснувшись его предплечья. Я почувствовала, как напряглись его мышцы. Его рука сжалась в кулак прежде, чем он накрыл мою ладонь своей. Это был первый раз, когда он намеренно дотронулся до меня, и даже несмотря на то, что данный жест был совершенно невинным, я ощущала его совсем по-другому.

Было заметно, что он борется с собой. Брови его были сведены, а взгляд опустился на наши руки, он словно изучал их. Рот изогнулся в улыбке, и я горела желанием узнать, о чем же он думает в этот момент.

Он кивнул, тяжело сглотнул, теперь уже он замедлил шаг.

– Давай еще немного погуляем. Хочу кое-что показать тебе до того, как стемнеет,–произнес он, указывая в направлении улицы с наименьшим количеством народа. – Расскажи, как много штампов в твоем заграничном паспорте.

– Штампов?

– У тебя было столько планов, связанным с путешествиями по всему миру – я помню, как ты не могла дождаться, чтобы заполнить все пустые страницы штампами. Поэтому расскажи мне обо всех местах, которые тебе удалось посетить после Испании. Последние несколько часов из нас двоих именно я болтал без умолку, так что теперь твоя очередь.

Я прекрасно помнила тот наш разговор. Мы лежали в постели – там происходила большая часть наших разговоров – и я использовала его тело в качестве карты мира. Каждый поцелуй, оставленный на его коже, обозначал страну, которую я собиралась посмотреть. Мне хотелось понять их стиль жизни, культуру. Искусство.

– Ох.Так... – Я остановилась, чтобы сделать фото заката позади древнего амфитеатра. Позже я собиралась сделать зарисовку этого пейзажа.

– Эвери, выглядит так, словно ты пытаешься избежать ответа, да? Расскажи.

Я вздохнула и прислонилась к автобусной остановке.

– Я путешествовала. Много. Бесчисленное количество раз, на самом деле. Давай посчитаем...Гавайи, Каймановые острова, Мальдивы, Белиз, Сейшеллы. – Я перечисляла на пальцах все мои отпускные путешествия. И давайте не будем забывать о десятках выходных, когда мне приходилось бывать на соревнованиях по гольфу в Вегасе, Майами, Лос-Анжелесе.

Пока я продолжала рассказывать о невероятно шикарных курортах с голубой водой, неожиданно поднялся сильный ветер. Чисто машинально Марчелло обнял меня за плечи и притянул ближе к себе, чтобы защитить он резкого порыва ветра. Я продолжала свой рассказ о том, как однажды победила в конкурсе танцев лимбо на Каймановых островах, а Марчелло внимательно смотрел на меня.

– Могу я кое о чем спросить тебя?

– Конечно. – Где-то неподалеку послышался звон колоколов. Восемь вечера. Мы гуляли несколько часов.

– Все эти путешествия. Звучит так, что всё это не ты.

– Что ты имеешь в виду?

– Словно поездки во все эти места выбирал кто-то другой, верно?

– Да, – согласилась я, обдумывая, следует ли мне рассказать про Дэниела и про то, что произошло, когда я вернулась домой. Я минимум три раза открывала рот, чтобы начать рассказ, но мне просто не удавалось сформулировать всё в своей голове.

Он ждал, терпеливо и спокойно, пока я пыталась принять решение. Он видел, как я сомневалась, но затем избавил меня от мучений.

– Эвери, всё в порядке. Расскажешь мне всё, что можешь и когда сможешь, хорошо?

– Скоро, мы обязательно поговорим о моей жизни в Бостоне.

Удовлетворенный, он продолжил вести нас.

– Значит, ты не ездила никуда из тех мест, где хотела бы побывать?

– Однажды. – Я сделала глубокий вдох и встретилась с ним глазами.– Испания была тем местом, которое мне понравилось. То время, которое я проводила за рисованием в храме Святого Семейства. Плавание в том же самом море, в котором купался Дали много лет назад. Понравилось, как я потерялась в Готическом Квартале, – я опустила взгляд. – Ты.

Он дотронулся до моего подбородка.

– Звучит так, словно это говорит та Эвери, которую я помню.

Он быстро перевел меня через пешеходный переход, через загруженный перекресток, заполненный гудками, громкими криками и пронесшимися мимо пары мотороллеров. Мы шли и наслаждались заходящим солнцем, которое на таком расстоянии было похоже на огромный купол, накрывающий город. Я ускорила шаг, чтобы поскорее увидеть, что же он хотел показать мне.

И у меня буквально не было слов.

– Чёрт возьми! – пробормотала я, но Марчелло одной рукой обнял меня за талию, а палец другой приложил к моим губам.

– Не так. И не здесь, – прошептал он, заставляя меня гадать, относилось ли это к поцелую или к моему восклицанию.

– Это невероятно, – прошептала я, поворачиваясь вокруг своей оси, чтобы рассмотреть светлую каменную стену, которая поднималась высоко вверх над нашими головами.

Он привел нас на площадь Святого Петра.

Я никогда не была религиозной. Мы ходили в церковь, когда я была совсем ребенком, потому что именно это делали все приличные люди. Именно по этой причине я делала это и с Дэниелом. Ты надеваешь все самое лучшее и завтракаешь с худшими. Но ничто из этого в церкви делать не требовалось.

Здесь ты ощущаешь себя... не знаю...я не говорю, что почувствовала какое-то божественное присутствие... или всё же почувствовала. Любое движение вокруг всегда заставляло меня чувствовать хоть что-то. Например, искусство, которое я обожала, история, которую я изучала столько времени за столом в библиотеке до самой ночи. А те ощущения, которые охватили меня сейчас, были каким-то иными. Волшебными.

– Пойдем. – Он слегка подтолкнул меня, подставляя для удобства согнутую в локте руку. Такой старомодный жест, но именно ему он очень подходил. Он повел нас в сторону каната, натянутого для того, чтобы упорядочить посетителей, которые плотным потоком проходили вдоль него, а затем я остановилась, раскрыв рот и с огромным желанием сделать зарисовку именно в данный момент.