Что-то в воде (ЛП) - Баксендейл Тревор. Страница 26

Тошико пожала плечами и, шмыгнув носом, вернулась к работе.

— Мне, как всегда, везёт.

— Я проверил телевизионные новости, — сказал ей Йанто. — Может быть, тебе будет приятно узнать, что ты не единственная, кто плохо себя чувствует. Количество респираторных заболеваний резко возросло в Южном Уэльсе и частично — в Юго-Западной Англии. Говорят, это начало эпидемии гриппа.

— Это могло бы объяснить моё мерзкое самочувствие.

— Я бы не слишком беспокоился из-за этого. Возможно, ты просто переутомилась, и происшествие в Гриндаун Мосс тоже не пошло тебе на пользу.

Тошико снова кашлянула и простонала:

— Не напоминай мне об этом. Кажется, я так никогда и не вымою грязь из волос. Но, может быть, ты прав. В любом случае, спасибо за кофе.

Йанто ловко подхватил чашку, как только Тошико поставила её на стол, стараясь не касаться её краёв.

Глава восемнадцатая

Боб Стронг постепенно приходил к выводу, что он умирает. Ему пришло в голову, что следовало бы позвонить матери, однако он был слишком слаб, чтобы двигаться.

С кашлем он отхаркивал всё больше и больше крови — вязкие тёмные сгустки её смешивались с едкой слизью, от которой его тошнило. Он стоял на четвереньках, дрожа, словно испуганный пёс, выплёвывая всё большее количество красной мокроты на пол гостиной, когда раздался звонок в дверь.

Это был настолько обычный звук, до нелепости обычный, что Стронг чуть не засмеялся. Динь-дон! Затем он снова закашлялся, и к моменту, когда приступ прошёл и он вытирал дрожащие губы остатками рваного, расползающегося бумажного полотенца, он понимал, что не сможет даже добраться до двери, чтобы открыть, не говоря уж о том, чтобы задумываться, кто бы это мог быть.

Звонок прозвенел снова. Целую минуту Боб пролежал на холодном ламинированном полу, перепачканном мокротой с вкраплениями крови и заваленном старыми использованными бумажными салфетками. Когда в дверь позвонили в третий и четвёртый раз, всё более и более настойчиво, часть его полубессознательного мозга начала концентрироваться, анализируя ситуацию, находясь при этом в состоянии, подобном сну.

Может быть, это Оуэн Харпер, человек из Правительства.

Может быть, это он стоял за дверью. С лекарством или какой-нибудь вакциной. Или команда медиков, одетых в специальные костюмы и готовых отправить его в карантин. Боб подумал, что существуют специальные процедуры, протоколы для подобных вещей.

Каким-то образом он нашёл в себе силы подползти к входной двери. В прихожей ему с минуту пришлось пережидать очередной приступ кашля, а затем приложить усилия, чтобы встать на ноги, используя в качестве опоры дверную раму. Наконец он был на ногах, он чувствовал себя больным, голова у него кружилась — казалось, что мир вокруг него вращается, — а боль в груди и горле почти не давала ему дышать. Только теперь ему пришло в голову, что, если бы это были представители власти, представители службы спасения или ещё кто-то в этом роде, они, вероятно, уже выломали дверь и пришли ему на помощь.

Он посмотрел на входную дверь. По другую сторону матового стекла виднелся силуэт. Женщина.

Открыть дверь ему удалось не с первой попытки, потому что пальцы одеревенели и были мокрыми от пота. Он не мог как следует ухватить защёлку на замке. В конце концов ему удалось отпереть замок, и дверь открылась, явив его взгляду молодую, довольно привлекательную блондинку в плаще. У неё были странные, запоминающиеся зелёные глаза, которые он сразу узнал, несмотря на своё состояние.

— Саския?

— Здравствуйте, доктор Стронг.

И никаких «О Господи, вы ужасно выглядите, что с вами?». Только «Здравствуйте». Это было настолько нормально и неожиданно, что Боб почувствовал немедленный, фантастический прилив надежды и теплоты. Возможно, всё было не так плохо, как он думал, если она не отшатнулась от страха и отвращения, только взглянув на него. Возможно, он чувствовал себя хуже, чем выглядел. Однако потом он вспомнил, с кем имеет дело.

— Саския, — резко сказал он; в его горле всё ещё было полно мокроты. Понять, что имелось в виду под этим гортанным шумом, было сложно, и он с усилием сглотнул и начал заново. — Саския… Знаете, сейчас не время.

— Что-то не так? Вы не очень хорошо выглядите, доктор Стронг.

Действительно ли на её прекрасных губах мелькнула улыбка? И было ли в её глазах беспокойство, а не насмешка?

Стронг попытался заговорить, выкашлял очередную порцию слизи и оставил дальнейшие попытки. Саския Харден тут же шагнула к нему, протянув руки, чтобы помочь ему устоять на ногах.

Она привела его в гостиную, никак не прокомментировав царящий вокруг беспорядок. Помогла ему сесть в кресло.

— Отдохните немного.

Он протестующе поднял руку.

— Что вы здесь делаете? — он мучительно откашлялся и попытался снова сосредоточиться на ней.

— Вы знаете, что с вами? — мягко спросила Саския.

Он пожал плечами, и его передёрнуло.

— Не знаю. Думаю, это что-то вроде того, о чём говорили по телевизору. Наверно, я должен пойти в больницу, но…

— Но?..

— Ну, ко мне уже приходили люди, которые работают над этим, — сказал он. — Они сделали несколько анализов крови и изучают этот феномен.

— Но вы знаете, что это?

— Пока нет. — Он рыгнул и торопливо заговорил, слова слетали с его губ словно в спешке, потому что он знал, что его вот-вот вырвет. — Они говорят, что это грипп, но они не правы. Я думаю, это какой-то вирус. Я имею в виду, вирус как в «биологической опасности». Как биологическое оружие — я знаю, это кажется диким, но я в этом уверен. Я видел репортажи по телевизору… оно распространяется по всему региону, и они продолжают говорить всем, у кого это диагностируют, что не нужно беспокоиться, что это просто незначительная эпидемия гриппа или ошибка, но я могу сказать, что они пытаются что-то скрыть… Вы, наверно, думаете, что я чокнулся… — Она покачала головой: ничуть. — …Но у меня такое чувство, будто у меня в горле осиное гнездо, и я не могу перестать кашлять. Я хочу выкашлять всё это, но это ничего не даст. Ради Бога, я кашляю кровью! — Он кашлянул, вздрогнул и добавил: — Предполагается, что я врач. Я не могу паниковать из-за этого. Я не должен.

Он провёл ладонью по лицу и удивился шершавости своего подбородка. Он понял, что наверняка выглядит, как бродяга; холодный взгляд зелёных глаз Саскии продолжал тщательно скользить по нему, словно она пыталась признать в нём того человека, которого видела в клинике накануне.

— Смотрите, — сказал он, выдавив слабую улыбку. — Я предупреждал вас, что сейчас не лучшее время. Может быть, я просто параноик, или эта болезнь как-то воздействует на моё сознание, но… В самом деле, что вы здесь делаете?

Она смотрела на него спокойным, твёрдым пристальным взглядом.

— Я пришла за своим ребёнком, доктор Стронг.

Внедорожник нёсся в направлении площади Роальд Даль Пласс, Оуэн ехал следом на своей «Хонде».

В машине Торчвуда яркий свет уличных фонарей отбрасывал оранжевые отблески на лица Гвен и Джека.

— Тот человек, — сказала Гвен, глядя на дорогу, — я хорошо осмотрела его. Как и ты.

Джек покосился на неё, но ничего не сказал.

— Я видела, как ты смотрел на него. — Гвен повернула голову и пристально посмотрела на профиль Джека, который вёл машину. — То, как он был убит… его фактически вскрыли. Ты бы смог выжить после такого, Джек?

— Ты же знаешь, что да.

— Я знаю, что ты не можешь умереть. Но такая рана… Как бы ты оправился после неё? Как ты мог бы это сделать? Ведь это, конечно, не могло бы просто… зажить?

— Это заняло бы какое-то время, но рана бы зажила. Я бы остался жив.

Гвен передёрнуло.

— Не могу представить себе такое.

— Постарайся не думать об этом, — посоветовал Джек. — Так же, как я.

Она снова взглянула на него.

— Но… ты должен думать об этом. Ты должен.

— Теперь уже нет. Я не думаю о смерти. Только о жизни. — Он бросил на неё быстрый взгляд и ухмыльнулся. — Кроме того, я не планирую позволять кому-либо разорвать меня, как того парня. Поверь мне. Это должно быть разумно.