Рикошет сна (СИ) - Агеева Рита. Страница 24

— Возвращаясь к интригующей теме слухов… Это правда, что ты приняла решение превратиться из мужчины в женщину после того, как два года проработала у Фаревда?

Арчи закашлялся. Известие о том, что Эмма — не биологическая женщина, для него становится сюрпризом. Впрочем, вопрос Байта можно интерпретировать и так, что факт смены пола тоже ставится под сомнение и может оказаться слухом.

Эмма взмахивает головой, и ее масляно-черная коса рассекает воздух, делая в сторону Байта предупреждающий замах. Не удивлюсь, если сплетня про нее окажется правдой — главный оружейник Черной Зоны кого угодно заставит забыть о своей истинной природе и подчиниться его каверзной, изуверской воле…

Глава 14. Вес и объем пустоты

На следующий день Арчи наконец перебирается из того домика, где находился на положении стационарного больного, в соседний. Личных вещей у него практически нет, поэтому перевозить-переносить нечего. Но ему предстоит детально ознакомиться с распорядком дня (и ночи) на территории комплекса, узнать расположение и предназначение всех построек и начать давно откладываемое знакомство со всеми его обитателями.

Обитатели почти ничего не знают о новеньком и объяснимо горят любопытством. Они не раз видели бледного тоненького подростка в саду и не могли не заметить, сколько времени, сил и внимания уделяют ему вечно занятые менторы. В историю с неизвестной болезнью и доставкой безденежного пациента на спецкорабле с Большой Земли они поверят без проблем — особенно потому что раньше Ритрит действительно принимал таких больных, и тому есть свидетели.

Благодаря переселению Арчи сегодня все будут при делах и в небольшом ажиотаже. Так что пока мы с Эммой торопимся в склад, запрятанный в дальнем углу склада, нас никто не останавливает и не отвлекает.

— Когда он в таком настроении, — сообщает не слишком довольная ментор, почти срываясь на бег, — он мало к кому прислушивается и часто совершает необдуманные поступки.

Нда уж. Раньше я бы никогда не подумала, что Вильгельм и прилагательное "необдуманный" совместимы хотя бы на малейшую долю секунды. Но, вспоминая его удалую походку в лесу прошлой ночью, я готова согласиться с Эммой.

Дверь склада и открывается, и закрывается за нами совершенно бесшумно. Кикко сегодня не будет — он занят своими скаутскими изысканиями. Байт сопровождает Арчи и заодно следит за тем, чтоб он случайно не побрел по саду в сторону склада. А Вильгельм…

— Ты что! — вскрикивает Эмма, и в ее обычно прохладном голосе хрипят разозленные мужские нотки.

Вильгельм держит револьвер в руках и, прищурившись, целится в мишень, которая стоит прислоненной к стене на двух водруженных на стол коробках. В роли этой мишени выступает не что иное как мобильный телефон Арчи.

— Ну так мы ж договорились испробовать его сегодня, не так ли? — Вильгельм весь олицетворяет азарт, алчность и нетерпение.

Был ли он таким всегда до попадания в Ритрит? Или только когда работал на Фаревда? Или он становится таким только по исключительно важным случаям, касающимся применения оружия? Как же я мало знаю о своем ближайшем наставнике…

— Включи голову и пойми! — шипит на него Эмма. — Он стре-ля-ет! Пусть не самыми обычными пулями — но он несет разрушение! Ты сейчас собираешься одним нажатием пальца уничтожить наш главный рычаг воздействия на этого смутного, скрытного карнавалетика!

— Мы можем попробовать выстрелить по какому-нибудь другому носителю электронной информации, — безразлично пожимает плечами Вильгельм. — По флэшке, жесткому диску или даже компьютеру, на твой вкус… Но тогда мы потратим один из шести патронов.

— Вот именно! Патронов шесть! А телефон один! — Эмма хватает гаджет и засовывает его себе в нагрудный карман футболки. — Им совсем никак нельзя рисковать!

Вильгельм хохочет и пытается отобрать мобильник у Эммы, та уворачивается. Вильгельм откладывает револьвер на край стола и хватает коллегу обеими руками, что до боли напоминает схватку в школьном коридоре на переменке. Эмма складывается в три погибели, прижимая телефон как можно плотнее к коленям — и ее бывший напарник-охранник вынужденно сдается: если начинать внутри склада полноценную драку, можно повредить расставленные и разложенные вокруг вещи.

Я подхожу к окну и опускаю жалюзи. Кошмар, как же мой наставник потерял голову! Его десять раз могли увидеть через окно — для этого даже не требовалось подходить слишком близко к постройке! Может, Вильгельму настолько наскучило в Ритрите и он так горько ностальгирует по своей былой работе, что решил спустить на тормоза абсолютно все меры предосторожности?

— Ладно, хватит бузить, — обращается ментор сам к себе и отходит к стеллажу у дальней стены. — Но вообще хочу заметить, что шум поднял вовсе не я. Я подготовился тщательно и скрупулезно, и не начинал сразу по приходу обвинять других в опрометчивости, — ледяные выразительные глаза Вильгельма уперлись в Эмму, которая поправляла косу на затылке. А потом он извлек из пакета второй телефон, полностью идентичную копию "мишени".

Больше книг на сайте - Knigoed.net

— Ахаха! Шантаж — дело тонкое, — смягчается Эмма. — Я и забыла, что ты профи с многолетним стажем и просто иногда любишь потрепать окружающим нервы.

— Не то слово люблю — обожаю! — причмокивает губами Вильгельм, — но мишенью был все-таки подлинник. Тот аппарат, который сейчас находится в моих руках — это муляж одной лишь внешней оболочки телефона. По размерам и весу этот корпус точно совпадает с настоящим смартфоном, но внутри него нет никакой начинки, и включить его невозможно чисто технически.

— Сколы, пятнышки и царапинки все перенес, ничего не забыл? — уточняет Эмма. — Если мальчик долгое время выживал один на один с этим гаджетом, он его каждый миллиметр с закрытыми глазами опознать сможет…

Вильгельм ничего не отвечает, но поднимает с полки коробку для компакт-диска. Надо же, этот формат еще используется? Я про него и думать забыла. В коробке обнаруживаются сразу три идентичных диска, которые продавались чистыми и чья поверхность одинаково безлика — лишь крошечные маркерные пометки дают понять о содержимом носителя.

— На этом, — Вильгельм поднимает первый диск, — записан документальный фильм о полном цикле выращивания тройноплодной клубники, от выбора семян на рынке до сбора урожая с грядок. Контент исключительно мирный, безобидный и местами настолько умилительный, что аж слеза наворачивается. На втором диске — тоже документальная съемка, только совсем иного характера. Это кадры сначала подавления восстания ремесленников Югократии, потом исход мятежников из городов и зарождение партизанского движения в сельской местности, потом час непрерывной мясорубки во время какого-то там сражения, о котором сейчас уже никто не помнит. На этом втором диске сплошная кровь, мясо и ужасы. На третьем… — ментор подковыривает третий плоский кругляшок и невинно моргает, — сборная солянка, равномерная нарезка кадров с первого и второго диска. То беленькие цветочки в огороде — то оторванные головы на улицах бунтующего города. То таблетки удобрений в земле — то пулеметные очереди по палаточному городку. Стелла, по чему ты хочешь выпалить: по повстанцам или по клубнике?

Я открываю рот, чтобы напомнить о своем минимальном опыте обращения с огнестрельным оружием — но тут же закрываю. Мне предоставляется редкий шанс! Во-первых, я не на Той Стороне — а значит, правила моего личного Устав на меня сейчас не распространяются. Во-вторых, стрелять предстоит не по удаленной, мелкой, движущейся или неким иным образом капризничающей мишени — а по удобному и понятному диску, который я могу поставить чуть ли не впритык к револьверному зеву.

Совсем впритык, конечно, я не ставлю — но и отхожу не не максимально возможное в пределах склада расстояние. Сейчас главное — не красота моего жеста, а точное попадание.

Податливый курок словно бы сам шевелится под моим пальцем, и в диск летит белый луч — который в теплом дневном свете, просачивающемся через краешки жалюзи, видится по-хирургически ледяным.