МаглиЯ. Загадочные плоды Пунья (СИ) - Решетников Дмитрий. Страница 39

Застолье началось с того, что Виктор Максимович торжественно поведал всем о том, что благодаря его широким связям, Гришу зачислят в Международный институт археологических и гуманитарных исследований.

— Значит, тебе всё-таки удалось запихать его! Ну ты даёшь! — немного расстроенно сказал Пётр.

Вера Михайловна поддержала сына, радостно восклицая.

— Поздравляю Гриш! — поднимая бокал сказала Татьяна.

— Архиолух! — радостно пробубнил жующий Николай и потрепал брата за плечо.

Гриша решил закрепить успех и рассказал про то, что его пригласили в экспедицию на следующей неделе, и то, что она может продлиться дольше трёх месяцев, отец, посерьёзнев сказал.

— Странно как-то, первый раз слышу о таком подходе, а как же учёба? Ты же так пропустишь начало учебного года?!

Мать удивлённо поддакнула.

В разговор тут-же вступил Виктор Максимович, явно ожидавший такого вопроса. Громко прочистив горло, так что у всех в ушах запищало, он заговорил:

— Вы же знаете, знакомых у меня много, а в данном случае, это заслуга моего хорошего друга, с которым мне часто приходилось работать в экспедициях. Он является членом русского географического общества, а также работает деканом международного института археологии. Так вот декан его факультета, мой старый друг, сказал, что институт выделил деньги на экспедицию и их нужно срочно потратить по назначению. Я должен буду его сопровождать, а Гриша будет оформлен как помощник, для него это замечательная возможность накопить опыт практических работ, посмотреть, как выглядит из себя экспедиция и настоящие исследования. На днях придут документы и трудовой договор, я вам всё покажу, всё совершенно официально.

Судя по всему, капитан подстраховался и применил какой-то свой трюк, так как выражения лиц присутствующих внезапно стало рассеянным.

— Ладно оглоед, не захотел значит идти по стопам папки, ты хоть учись там хорошо, чтобы деду за тебя не пришлось краснеть. Вер, слышишь, мы оказывается в нашем сыне учёного не разглядели, видишь его даже в экспедиции берут! — иронично воскликнул Пётр Викторович, подняв бокал с белым вином.

— Дедовы «Экспедиции»! — хихикнул Николай, сидевший рядом с Гришей.

Григорий быстро уткнулся в стакан с соком, чтобы никто не заметил, что он нервничает, ему казалось, что ещё чуть-чуть и у него начнёт дёргаться глаз или щека, или даже всё лицо сразу выйдет из-под контроля.

Дед же, довольно улыбаясь, накручивал ус.

Первой из-за стола ушла Татьяна, забрав с собой мирно дремавшего Витю, за ней ушёл Николай. Гриша же рассказал родителям о своих походах, тут пришлось пофантазировать, не обошлось и без помощи деда. Пётр Викторович в свою очередь, рассказал историю о том, как они ходили в совместные походы с друзьями, ещё до того, как Гриша родился, а Николай был ещё маленьким.

Вера Михайловна, тем временем, занялась уборкой посуды.

Гриша, улучив момент слинял в свою комнату, на второй этаж, чтобы его не заставили её вытирать. Было уже поздно, но ему было интересно посмотреть, что ему написали друзья в социальных сетях. Неожиданностью было то, что столько знакомых ему напишет, одни звали играть в онлайн игры, другие звали на покатушки на велосипедах по городу, кто-то узнавал куда он поступил. Гриша поприветствовал всех и загрузил фото из путешествия. Спать завалился уже почти во втором часу.

Глава 8. Горькая пилюля

Григорий проснулся, наслаждаясь тишиной и покоем. Поездка с дедом оказалась не такой уж и весёлой, а теперь и вовсе ему предстояло идти в другой мир с людьми, которых он едва знал. Теперь, когда он оказался дома, где спокойно и уютно, Гриша растерял энтузиазм к приключениям.

Заметив свои страдальческие мысли, он встал из постели, решив разведать почему дома так тихо. Оказалось, все уже ушли по своим делам, оставив Гришу домовничать.

Отец летом редко бывал дома, поэтому не удивительно, что он уже уехал. Мать скорее всего отправилась по делам, но скоро вернётся, так как теперь её участие в бизнесе особо не требовалось, и у неё появилось куча свободного времени. Дед вчера говорил, что заглянет в свою халупу проверит не завёлся там кто-нибудь от сырости.

Шёл десятый час, Григорий принял душ, и только собирался пойти завтракать, как раздался первый звонок. Это был Кирилл, школьный друг и заядлый велолюбитель. Он кататься один не любил, ему нужна была толпа, поэтому он часто приходил не один и вытаскивал Гришу на велопрогулку, которая иногда заканчивалась посиделками, либо у костра на какой-нибудь из сопок, либо в парке под дружное хихиканье барышень. У него ещё была удивительная способность заводить новых друзей и новые знакомства, с чем у Гриши всегда была великая проблема, большие компании он не любил, в особенности незнакомые. Если же такое случалось, то он постоянно старался отгородиться от происходящего тем, что доставал большущий блокнот и начинал там рисовать. Правда порой этот манёвр оборачивался тем, что девушки начинали требовать свой автопортрет. Грише, конечно, льстило такое внимание, но оно обычно длилось не долго.

Когда Григорию исполнилось шестнадцать, в компании часто стали встречаться подростки, которые уже курили или выпивали. Пока, что это было для них как баловство, но не все могут вовремя остановиться. Кирилл вёл спортивный образ жизни, ездил на различные соревнования, и пока успешно избегал все пороки общества несмотря на то, что некоторые его друзья спортсмены уже курили спайс и баловались спиртным. Как-то Гриша даже высказал Кириллу своё неудовольствие по поводу одной из компаний. Тот согласился, что лучше уж звать проверенных людей.

Вот и теперь Кирилл приглашал его на велосипедную прогулку в Форт номер шесть. Гриша согласился, и они, обговорив время и место встречи распрощались.

Не успел он положить трубку, как раздался новый звонок, номер был незнакомым, и Гриша не сразу решился принять вызов.

— Привет Гриш, уже проснулся я надеюсь? — спросил знакомый голос Виктора Максимовича.

— Да, дед, а что это за номер?

— Это рабочий. Слушай можешь заехать ко мне домой, мне нужно кое о чём поговорить, это не на долго, — попросил капитан.

— Хорошо, буду через часик.

— Ага, водки захвати…

— Чивооооо?

— Шучу! — заливаясь от смеха выдавил капитан.

— Смотрю ты сегодня в ударе, — растерянно улыбаясь, ответил Гриша.

Откашлявшись, наконец Виктор Максимович сказал:

— Ладно жду, пока короче.

Григорий устроил себе лёгкий завтрак из двух бананов и кефира, затем оделся, собрал рюкзак, и позвонил матери, сказал, что поехал к деду. Выкатив велосипед из гаража, он запер все двери и выехал на аллею.

Долго петляя по длинным извилистым улочкам коттеджного посёлка, Гриша проехал мимо форта номер семь и опорного пункта Литер три. Места тут были красивые, уединённые, Гриша часто катался тут с Кириллом. Поднявшись в горку он, свернул у пекарни к кладбищу, перебрался через автостраду Уссури, по надземному переходу, и ещё долго ехал в сторону залива по частному сектору, прежде чем добрался до аллеи на которой стоял домик деда.

Здесь на перекрёстке стоял контейнер для мусора, проезжая мимо которого, юноша встретил родственника, в этот момент выбрасывавшего мусорные пакеты.

Внук поприветствовал деда, и они вместе пошли к его домику. Неторопливо шагая, капитан начал беседу, что называется издалека, поведав Грише о том, как ему в молодости приходилось заниматься выморозкой. Дед иногда любил такие лирические вступления, в которых он мог поделиться жизненным опытом и одновременно подвести к нужной теме разговора. Сегодня юноша узнал, что закованное во льду судно, плавно освобождают ото льда, делая некое подобие смотровой ямы для того, чтобы произвести ремонт или подготовить к весенней навигации пораньше. Занятие это тяжёлое приходиться много работать руками, добывая лёд из-под судна, так что помимо знания навигации в условиях северных широт, судоходство требует немалую долю физической работы. В то время, кстати, дед жил с родителями в Якутии, и на эту работу пристроил его отец. «Бензопил тогда не было, и лёд приходилось колоть, а потом ползать на карачках разбивая коленки об неровные выступы льда» вспоминал Виктор Максимович. Там-то он и встретил свою жену, которая прибыла за ним вместе со своим наставником, и забрала его из этой как она выразилась «дыры».