Готамерон. Часть I (СИ) - Цепляев Андрей Вадимович. Страница 105

— Нет, это не он, — довольно улыбаясь, молвил Оливер.

— Ты знал, что он здесь?

— Думаю, только он один и знал, — предположила Анабель, ударив об пол тупым концом копья.

Глядя на потемневшее от злости лицо девушки, Шанти догадался, что Оливер не был до конца честен даже с ней. Однако вместе с яростью там появился и страх, который вскоре передался остальным. Легендарные клинки попадали в подобные места, как правило, по чьей-то воле и не оставались без охраны. Шанти вспомнил о ночном рыцаре и ощутил неприятную дрожь.

— Это и есть та самая вещь, которая изменит нашу жизнь? — процедила Анабель, без радости глядя на клинок. — Все парни одинаковые. Собираешься одним мечом порубить всех наемников?

— Если потребуется. Помнишь старого Мэлвина? Я беру у него уроки фехтования. Надоело пахать землю и пасти овец. Я завоюю для нас свободу.

— Ты знаешь, сколько стоит такой тесак? — низким голосом произнес Альбрехт, изучая вергальский клинок с почтительного расстояния. — Я слышал, лорд Фелос из Криндэйла отдал за «Лунное дитя» двести мешков серебра. На такие деньжищи можно купить тысячу клинков вместе с наемниками.

— У тебя его отберут, как только увидят, — горько усмехнулся Шанти.

— А вот и нет. Я стану воином, как Грог! — огрызнулся Оливер, покрутив оружие в руках. — С таким крепким клинком в любой схватке мне не будет равных.

— Сначала вступи хотя бы в одну. Поверить не могу, что ты потащил нас сюда из-за игрушки, которую у тебя отнимет первый попавшийся наемник.

Альбрехт, судя по хриплому смеху, был того же мнения. Поднеся факел к лезвию, он еще раз внимательно его осмотрел и молвил:

— Пустая затея, парень. Говорят, даже Фелос своего меча лишился. На рудниках под Криндэйлом его отряд изрешетили стрелами бандиты. Клинок в той схватке ему несильно-то помог, скорее мешал… улепетывать от разбойников.

— Все. Мы уходим! — скомандовал Шанти. Павел был прав. В фамильные склепы лучше не забираться. Кроме черной поймы там можно подцепить массу проблем, от которых целебными мазями не отделаешься.

— Эй! — опомнился Оливер, ударив лезвием об пол. — Остальных ты спросил? Здесь полно золота…

— Забирайте его! Учитесь фехтовать. Спивайтесь. Лично я пошел в город, печь хлеб.

Он попытался оттолкнуть обманщика, но парень с места не двинулся. Шанти приготовил кулаки, чувствуя, что без драки не уйдет, но вместо упреков получил жуткий хрип. В лицо ему ударил ветер. Зажмурившись, он отвернулся, а когда снова посмотрел на Оливера, во рту у парня уже бурлило. Крестьянин дернулся, изрыгая на пол кровавый поток. Из груди его медленно поползло ржавое лезвие. Крестьянин нашел в себе силы оглянуться, пытаясь понять, что причиняет ему боль. Тогда же кусок стали устремился вверх, развалив туловище на две половины.

Расщепленное тело пахаря беспомощно завалилось на спину. Раздалась тяжелая поступь. Шанти застыл, глядя, как из тьмы навстречу выходит воин в потемневшей броне. Факел его не пугал. Поравнявшись с ним, мертвец стал медленно поднимать острый двуручник.

— Ш-ш-шанти, иди сюда, — едва ворочая языком, прошептала Анабель, но он ее не слышал.

Страх смешался с нездоровым чувством любопытства. Призрачного стража Шанти видел впервые. Нисманты говорили, что они само зло, но он ощущал лишь нескончаемую мощь. От мертвеца веяло безграничной силой, подчинявшей с первого взгляда. Из щелей его доспехов валил черный дым, словно под броней тлели угли. Золотой диск с семью столпами выгравированный на кирасе был рассечен надвое, сверкая в свете факела. Расписное забрало опущено. Сквозь две прорези оттуда на мир глядела могущественная сущность, лишенная угрызений совести и жалости ко всему, что дышит.

Шанти слышал о мертвых гамеланцах, и понимал, что перед ним не зомби, и даже не призрак. За стальной ширмой был практически нерушимый скелет, движимый злой магией и остатками воли фанатичного носителя.

— Да не стой же! — громче закричал Альбрехт и, схватив Миранду, потянул ее за собой.

Ощутив на плечах хватку Анабель, он пришел в себя. Вскоре зал с овальным сводом остался позади. Во мраке за спиной раздалась тяжелая поступь. Затем шаги остановились. Шанти стрелой влетел в новую камеру, всем телом вмявшись в стену напротив. Туда же из соседнего коридора вернулись Альбрехт и Миранда. Боковой тоннель, ведущий в дальнюю камеру, судя по всему, тоже был недоступен.

— Не ходите туда. Там скелеты! — затравленно озираясь, выкрикивал бородач. — Повсюду скелеты!

Шанти оглянулся на тоннель, откуда в любой момент мог прийти рыцарь, но в крипте пока было спокойно. Анабель стояла рядом и пристально смотрела в ту сторону, где за стеной лежало тело Оливера. Шанти дотронулся до ее плеча. Девушка вздрогнула, сильнее стиснув древко копья. В какой-то момент глаза ее округлились, и ему показалось, что та захочет броситься обратно, но Анабель не двигалась.

— Выход один, — поторопил их Альбрехт. — Прямо по коридору.

Две крышки одновременно рухнули на пол. Костлявая рука с лопнувшей кожей схватила Анабель за косу. Другая конечность притянула к себе Миранду. Дочь ведьмы пронзительно завизжала. Альбрехт замахнулся, перерубив мечом державшие ее кости. Анабель извернулась и, подняв древко, оторвала мертвецу руку. Шанти разжал цепкие пальцы, схватившие косу крестьянки. Вместо благодарности Анабель оттолкнула его и принялась колоть копьем вылезавшие из саркофагов конечности.

— Бегите к выходу! — повторил Альбрехт, срываясь на крик.

Окликнув Миранду, он поспешил к лестнице. Девушка в черном платье подняла факел и последовала за ним. Вдвоем они преодолели внутренний коридор и благополучно достигли развилки. Затаив дыхание, Шанти наблюдал за силуэтами впереди, чувствуя подвох, и оказался прав. Со всех сторон, точно волна, на них обрушилась тьма. Пламя померкло, превратив человеческие фигуры в нетвердые тени. Загремела стальная поступь. Высокая фигура с мечом, принадлежавшая Альбрехту, повернулась, встретившись с призрачным стражем. Шанти видел, как рыцарь тянет к нему руку и выхватывает у того факел. В ответ бородач взмахнул мечом, но удар двуручника последовал раньше. Тьму прорезал звон вкупе со слабым криком.

Шанти задрожал, проследив за тем, как силуэт пастуха медленно оседает во мрак. Последней во тьму погрузилась кисть, сжимавшая обломок клинка. Повернувшись к Миранде, гамеланец опустил меч и зачем-то попытался ее схватить, но шипы на металлических перчатках только оцарапали ей плечо. Девушка извернулась и, выронив факел, скрылась во мраке.

— Давайте сюда! Всех пересчитаю! — раздался за спиной воинственный голос Анабель.

Шанти оглянулся. Крышки саркофагов слетали одна за другой. Высоко подняв факел, крестьянка металась между ними, вонзая туда лезвие копья и выворачивая то, в чем оно застревало. Кости так и сыпались под ноги, наполняя крипту приторным запахом.

— Анабель! Анабель, бежим!

Безуспешно. Она его не слышала. В какой-то момент он попытался силой оттащить девушку, за что получил сокрушительный удар локтем по лицу. Придя в себя, Шанти уже не церемонился и сгреб ее в охапку, потащив прочь. Анабель визжала и отбивалась, пытаясь кусаться, но Шанти не сдавался. Вернувшись обратно в камеру, где лежали изрубленные останки, он бросил крестьянку на пол, и на всякий случай отошел. Анабель сдуру могла насадить его на копье и ринуться обратно.

Шанти стал ждать. Девушка тряхнула головой, словно очнувшись ото сна, осмотрелась и, заметив тело возлюбленного, упала без чувств.

— Да что же это? — пробормотал он, чувствуя, как дрожат колени.

В глазах потемнело. Пространство вокруг поплыло точно водная рябь. В сознании всплыли картины, навеянные словами покойного Альбрехта, — молодой пастух висел в петле у фермы Октана, покачиваясь на скрипящей веревке. Брэтт с друзьями, по всей видимости, тоже сюда спускался, и свою порцию ужаса держал при себе до первых холодов.

За спиной раздался хруст. Крышки саркофагов угрожающе задрожали. Из щелей наружу потянулись костлявые пальцы. Шанти посмотрел на вергальский клинок, лежавший на берегу красной лужи. Зеркальное лезвие сверкало в свете факела, предлагая ему себя. Ни одно умертвие не могло его взять, в отличие от него. Достаточно было сделать шаг.