Осколки времени (СИ) - Эльденберт Марина. Страница 43

Оглушенная, она потерла глаза тыльной стороной кисти, уткнулась лицом в локоть и улыбнулась.

— Море полно сюрпризов.

Сэм уткнулся носом в ее плечо.

— Самый приятный сюрприз, который случался со мной за последнее время — это ты, — он помолчал и с сожалением добавил. — Кажется, я выбросил твое белье за борт.

Ульяне показалось, что она ослышалась, она даже оглянулась, чтобы убедиться, что он не шутит. Но он не шутил. Трусиков действительно нигде не было, а еще у Сэма было выражение лица, как у нашкодившего мальчишки — довольное и озорное. Глаза сияли, а солнце бликами играло на в кои-то веки взъерошенных почти высохших волосах. И тогда она сделала то, чего уж точно не собиралась делать: закрыла лицо ладонями и громко, заливисто рассмеялась.

Счастье — лучшее лекарство от сомнений и страхов. Это правда, но это же и лирика. А если вернуться с небес на землю… Ну, она все-таки сгорела. Сгорела так, что с трудом натянула на себя юбку и подсохшую блузку. О том, чтобы надеть бюстгальтер с дурацкими резными лямками и жестким замком, речи не шло. И знала ведь, что так будет, но решила предаться любви и романтике! Что мешало перед этим намазаться кремом?

Вдобавок к пылающей коже разболелась голова, поэтому из каюты Ульяна выползла только когда Сэм пришвартовался. Она надеялась, что он не обратит внимания на ее сходство с вареными ракообразными, и постаралась тихонько просочиться к лестнице, пока он возился с покрывалом на палубе. Но он все-таки заметил. Бросил покрывало, спрыгнул на причал и подскочил так проворно, что она и туфли не успела обуть.

— Ульяна! — Сэм нахмурился, рассматривая ее. — Ужин в городе отменяется.

— Прости, что испортила нам вечер. Я похожа на оживший томат?

— Скорее на клубнику. Не испортила, мы просто перенесем его домой. Если конечно, ты не против.

Еще бы она была против! По пути пришлось покупать лекарство от аллергии и крем. Ульяна проглотила таблетку и устроилась прямо поверх покрывала, которое приятно холодило кожу. Она лежала на кровати, а он осторожно мазал руки, плечи, спину и даже ноги — они тоже слегка поджарились. В кои-то веки когда Сэм касался самых разных частей ее тела хотелось не продолжения, а чтобы он прекратил, но если не сделать этого сейчас, дальше будет только хуже. К тому же, он трогательно морщился, когда она кусала губы. Когда лечебная пытка закончилась, она пообещала ему, что полежит минут двадцать и будет как новенькая, а потом закрыла глаза. И проснулась, когда тени уже расползлись по углам, а по комнате расплескалось багряное марево заката.

Приятная комната, уютная. Кровать, тумбочки, шкаф и комод — все светлое, винтажное, изящное. На стенах интересные панно, то с морскими видами, то с цветами. В изножье кровати небольшой коврик, под столиком у окна корзина с книгами. Не безликий холодный коттедж для очередного гостя, настоящий дом.

Ульяна потянулась и поднялась. Дотронулась до плеча — по-прежнему пекло, но не так, как несколько часов назад. Даже коротенький голубой халат, который она откопала в недрах чемодана, не казался сущим наказанием.

Сэм хозяйничал на кухне, а увидев ее, улыбнулся. На столе, поверх белой узорчатой скатерти, уже стояли небольшие салатницы с чем-то на вид очень вкусным, и Ульяна не удержалась, опустилась на стул, поерзала и подтянула тарелку к себе. Есть хотелось зверски. Учитывая, что завтрак в самолете был давно, а обеду она предпочла плотские утехи, организм настойчиво требовал поправить положение чем-то солидным и желательно мясным.

— Хотел спросить, как первые впечатления от Мальты, но судя по тому, как ты морщилась, пока все сложно.

— На самом деле я в восторге, — Ульяна подперла голову рукой и посмотрела на него, — правда.

То, что голова кружится и знобит немного — ерунда. Главное, что он рядом. В одежде Сэм выглядел не менее привлекательным, чем без нее. Кажется, она только что начала понимать смысл фразы: «Не могу на тебя наглядеться».

Чтобы не пялиться так откровенно, Ульяна принялась разглядывать небольшие и невесомые на вид резные шкафчики с посудой, сувенирные тарелки. Все светлое, красивое и такое… домашнее что ли.

— Я рад. Узнаешь ее получше — и уже не сможешь забыть, — Сэм помешал соус и выключил плиту. — А на ужин у нас мальтийское спагетти.

Ульяна понятия не имела, чем отличается мальтийское спагетти от итальянского или русских макарон, но запах от сковороды шел потрясающий: бекон, томаты и специи. В салатницах были смешаны сыр, орехи и груша, рядом стояла соусница с пряной заливкой, бутылка вина и два бокала.

— Тебе нравится дом?

Сэм разливал вино и раскладывал по тарелкам еду с такой ловкостью, как будто всю жизнь этим занимался. Интересно, есть хоть что-нибудь, что он не умеет делать?

— Очень уютный, — она улыбнулась. — Спасибо. Здесь уже жили ученики Центра? В смысле… Он невероятно теплый. Это чувствуется.

Сэм поставил перед ней огромную тарелку спагетти, устроился на стуле напротив.

— Здесь жила одна пара. С тех пор, как они уехали, дом пустовал. Клотильда решила, что тебе он понравится, но если нет — я найду для тебя другой.

Клотильда?! Ульяна была уверена, что именно Сэм выбирал. Почему он уверен, что дом ей не понравится? Может, он не нравился ему? Она вглядывалась в его лицо, но оно оставалось бесстрастным. Говорить с набитым ртом неприлично, поэтому пришлось сначала прожевать порцию бессовестно вкусных спагетти и сделать глоток потрясающего, с тонким ярким вкусом вина.

— Ты хорошо их знал?

Сэм приподнял брови.

— Достаточно. Они здесь были счастливы.

— Они по-прежнему вместе? — Ульяна невольно подалась вперед и взяла его за руку. Глупости, конечно, но это показалось ей хорошим знаком. Зато теперь становилось понятно, почему она так чувствовала себя здесь. Уютно. Спокойно. Тепло.

— Да, — он сжал ее руку. — Теперь у них квартет.

— С ума сойти!

Дети! Маленькие пробужденные?! Честно говоря, она смутно представляла, как их воспитывать, то есть пока весь мир еще не знает о пробужденных. Хорошо, если это алхимики, которые творят исключительно осознанно. А если иллюзионисты, архитекторы или, что еще веселее, стихийники? Начались колики — подпалил кроватку. Разозлился на вредного мальчишку на детской площадке — за ним погнался страшный монстр. Достали в школе — припаял учительницу к доске.

Ой!

Она покачала головой, перевела взгляд на Сэма: уголки губ опущены, он смотрел в сторону, будто задумался или ему стало не по себе.

— Мальтийские спагетти — самые вкусные изо всех, что я пробовала, — она поднялась, обошла стол и устроилась у него на коленях, перебирая волосы и почти касаясь губами губ, — спасибо тебе.

Он осторожно обнял ее: Ульяна даже не представляла, что прикосновения мужчины могут быть такими невесомыми и нежными. Пожалуй, так ведут себя археологи, которые откопали какую-нибудь вазу династии Мин или что-то вроде. И вот еще Сэм. С ней. Никогда и никто с ней так не обращался.

— Пробужденные могут предсказывать будущее?

— Да. Я знаю, чем закончится наш ужин, если ты не перестанешь ерзать у меня на коленях.

— Сэм!

— Пока не забыл… — он достал из кармана монетку и протянул ей. — Носи ее с собой.

Она покрутила ее в руках: вроде обычная монетка, разве что посередине квадратное отверстие, что делало ее похожей на крупную винтажную подвеску. С двух сторон по ней вились растительные узоры, но понять, к какой стране или эпохе она относится, не представлялось возможным.

— Оберег на счастье?

— Вообще-то пропуск. В Центре у всех такие. Как ты уже заметила, система безопасности там не совсем обычная.

Что правда то правда: на территории им не встретилось ни одного охранника.

— И что она делает?

— Работает по принципу маячка. А заодно и удостоверения личности.

Вот эта фиговинка? Поразительно!

— Необычно. Это кто придумал?

— Наш ведущий алхимик. И немного я, — Сэм улыбнулся. — Почему ты спрашивала о пророчествах?