Битая грань (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна. Страница 38

Катя и сама все поняла, увидел в ее глазах. И благодарность тоже за то, что поддержал и прикрыл перед матерью. Но, елки-палки, ему реально не по душе было, когда на его котену наезжали! Даже мать! Не ей в жизнь Катерины мешаться после всего, казалось. Котена сама прекрасно разберется, если ей не сбивать ориентиры. Его же вон и без подсказок выбрала…

Надеялся, что она это в его глазах тоже без слов поняла, как и веселую поддержку почувствовала.

— Но… — Елена была сбита с толку. — Работа важна…

— У меня есть несколько вариантов, мам. Несколько проектов, которым я помогала, люди обращаются за индивидуальной организацией и логистикой. Я отвечаю. Не отказываю. Но… Я сейчас на музыке сосредоточусь больше. Хочу вернуть себе все то, что упустила за эти годы. Вспомнить, рукам ловкость вернуть… Такое удовольствие от этого получаю! — искренне поделилась своим счастьем с родными.

— И правильно! Если можешь, наслаждайся. Жизнь такая непредсказуемая штука, что радость упускать нельзя! — уверенно вмешался Андрей, тоже уловив, что в семье нарастает напряжение. Попытался разрядить обстановку.

Елена глянула на мужа, возможно, не вполне с такой позицией согласная, но не спорила. Молча дожевала свой салат.

Нет, ему определенно этот прокурор все больше нравился! Напоминал одного столичного приятеля, тоже прокурора. Тот с Олегом крепко дружил, ну и с Саньком теперь тоже накоротке время от времени общался. Жизнь так сложилась… У них у всех. В свое время, когда Олегу шанс подвернулся дальше продвинуться, выйти в политику, в чистый бизнес, Санек без споров поддержал друга. Взял на себя многое, они переключили на него все теневые рычаги и потоки. Но каждый другого поддерживал без вопросов. Теперь Горбатенко и Санька выводил на «чистую» сторону, прилагая максимум усилий для этого… Ну и с Алексеем свел тесно, что пригодилось. Как и знания Марии, жены Горбатенко, тоже юриста, о многих тонкостях.

Но ладно, не об этом сейчас. Текущих проблем полно, потом вспоминать станет.

— Десерт? — Елена поднялась, начав собирать тарелки.

— Я помогу, — подхватилась и Катя. — Саша точно будет, если это то, что я думаю… — улыбнулась широко и легко впервые за вечер.

— Буду! — ухмыльнулся Ольшевский, поняв замысел. — Если речь о вашем фирменном шоколадном торте… Никогда не мог устоять.

— Да, я помню! О том и говорю, — поддержала этот веселый тон Катя. — А еще, как ты когда-то мне последний кусок уступил, а сам смотрел с таким горем, что я прожевать не могла.

— Эй, я тогда не ел толком два дня, и тут этот торт. И ты с грустными глазищами…Конечно, давился слюной! — возмутился Санек, уже откровенно смеясь.

Но тут заметил внимательный взгляд Андрея и немного испуганные глаза Лены. Они явно могли сболтнуть лишнего с котеной. Более того, возможно, что Елена хотела бы мужу говорить. Не знал, насколько тот в принципе осведомлен о деталях прошлого жены.

— В общем, скажи спасибо, что я без боя уступил тебе тот кусок, малышка. Видно, и тогда ни в чем тебе отказать не мог. За это сейчас отъемся, — поднялся и он, держа на лице все ту же беззаботную усмешку, типа помогая женщинам донести тарелки, которые у Кати забрал, до раковины.

А потом, под видом срочной необходимости, слинял в ванную комнату, чтобы не отвечать на вопросы, которые у Андрея вполне могли появиться, пока хоть как-то не поймет, что Елена хочет или нет сообщать мужу. Вроде и понимал, что прокурор не мог не узнавать. Но… Как бы там ни было, а и подставлять Елену не собирался.

— Господи, доченька! Как ты с ним связалась? Зачем?! — мама так говорила, словно с Катей случилась ужасная трагедия, и она уже готовится ее хоронить.

— Не «зачем», мам. Я с ним счастлива. Так, как даже не думала, что могу. Потому что доверяю, знаю и уверена, что Саша никогда мне боль не причинит, не обидит… — постаралась ровный тон держать, делая вид, что ее не задело.

— Специально, да, не обидит. Саша всегда хорошим был парнем. Но… какие он тебе гарантии и в чем дать может, Катенька? Разве твой отец хотел меня обидеть или тебя сиротой оставить?! — еле слышно прошептала, еще и тревожно глянув через плечо, где Саша ушел, а вот Андрей остался.

Пусть и не за столом уже сидел, поднялся, доставая из серванта десертные тарелки всем. Катя тоже оглянулась на отчима.

— Мам, не надо драматизировать, — вроде и спокойно, но с намеком попросила она. — Ты знала, на что шла, когда вы с папой женаты были. И я знаю, чем Саша занимается… Он часами торгует, мам, искусством… — посмотрела ровно и твердо, не позволяя матери спор завести.

Да и Андрей подошел:

— Вам помочь, девочки?

— Да, родной, вот, эти можешь забирать, — споро разложила мама куски торта, который теперь было модно называть «брауни», по тарелкам. Так, что всем стало ясно, пытается мужа отсюда спровадить.

— Я понял, — хохотнул Андрей, но не спорил. — Секретничайте. А Александр хороший, Катюша. Мне очень понравился, — глянув на нее с одобрением, добавил отчим.

И, что-то невнятно напевая себе под нос, пошел назад к столу.

— Вот видишь, — ввернула Катя матери с некоторым сарказмом.

— Хороший… Кто ж с этим спорит? — все равно несчастным голосом выдохнула мама. Но оборвала себя, заметив, наверное, что и Ольшевский возвращается. — И все же…

— Мам, я спросить хотела, — прервала ее Катерина. — У тебя часы папины остались? Саша сейчас очень увлекается этой темой, коллекционирует. Мне кажется, ему приятно будет, если я подарю. Да и он для нас столько сделал, заслужил. И папа одобрил бы, я думаю, — не позволив себя прервать, выдала на одном дыхании заготовку, которую еще вчера придумала.

Ну не лазить же тайком по ящикам в доме, ей-богу! Не шпионы же, в самом деле!

— Часы? — мама растерялась. Вновь как-то виновато глянула на Андрея, немного грустно на Катю. — Да, есть… Но… у меня же больше от отца и не осталось ничего, — совсем тихо и глухо, уткнувшись взглядом в торт, который уже и резать перестала.

— А я? — даже с некоторой обидой хмыкнула Катя, наблюдая за Сашей, который подошел к столу. Покачала головой, когда поняла, что он безмолвно предлагает помощь…

— Ты права… — неожиданно, хоть и все еще глухо, согласилась мама, неуверенно и робко коснувшись ее руки. — Да и право имеешь. Я тебя лишила всего, что от отца осталось. Пусть часы твоим наследством будут, памятью. Только, Катюша, ты уверена, что?..

— Уверена, мама, — ей даже легче стало. И тепло в душе вдруг ощутила, которого так давно от матери жаждала. — Он заслужил. Саша уже столько мне дал… Мне даже словами не выразить!

— Ну, смотри, — мама вздохнула все так же тяжело. — Взрослая. Раз не хочешь на моих ошибках учиться… Сейчас принесу, — грустно улыбнулась, когда Катя  скорчила гримасу. — Садитесь, я сейчас кофеварку включу, — уже ко всем обратилась мама, направившись к лестнице на второй этаж, где их спальня и кабинеты располагались.

А Катя, улыбнувшись и Саше, и Андрею, которые обсуждали какие-то проблемы нынешней политической обстановки в стране, подошла к столу, расставляя чашки.

Глава 14 часть 2

— Ну что? Попробуем? Или будешь до утра их взглядом гипнотизировать? — чуть поддевая ее, Саша замер у кровати, немного нависая над Катей.

Он так и остался в костюме, в то время как она успела натянуть домашние штаны и лонгслив, и теперь сидела на той самой кровати, скрестив ноги. И вертела в руках коробочку из плотного картона, в которой и лежали отцовские часы.

— Попробуем… — глубоко вздохнула, понимая, что Саша прав.

Да и ему интересно.

И встречи у него еще какие-то, она помнила… Но не торопил же! Просто ждал, когда Катя соберется с мыслями и силами. А это было непросто. Стоило ей  открыть крышку — и стольким захлестнуло! Накрыло, буквально погружая в прошлое! Поднесла к лицу, принюхиваясь. И показалось, что уловила даже аромат одеколона отца, хоть и вряд ли, столько лет прошло… А на глаза слезы навернулись, и в груди ком, огромный, дрожащий какой-то — папу так четко вспомнила! Со всеми мелочами, которые в обычной жизни не замечаешь: тоном голоса, хрипотцой, какими-то шутками или словечками, ранее ее достававшими вечно. А теперь так не хватало!