Излеченные души (ЛП) - Коул Тилли. Страница 43

Иуде удалось прохрипеть:

― Нам нужно было отправить жесткое сообщение нашим людям. Нам нужно было показать им, что бывает, когда они сворачивают с верного пути.

Я ударил его голову о металл фургона.

― Ты не должен был принимать это решение. Я Пророк Нового Сиона, и решения принадлежат мне. ― Слегка ослабив хватку, я добавил: ― Я люблю тебя. Но не предавай меня, брат. И больше, бл*дь, не лги мне.

Я отступил, выпустив его из своей хватки. Иуда прижался к фургону и глотал воздух. Я бросил телефон на землю и раздавил ногой, чтобы он полностью вышел из строя.

Я собирался вернуться в мельницу, когда Иуда выплюнул:

― Не отпускай их, брат. Не порти все, над чем мы работали.

Замерев, я медленно повернулся и покачал головой.

― Ты ничего не знаешь, Иуда. Ты веришь, что делаешь все на благо, что привести женщин сюда было хорошей идеей, но твоя наивность приведет нас только к смерти. Это все ты. Ты сглупил, и теперь мы должны уезжать, или поверь мне, к утру от нас ничего не останется.

Я направился к мельнице, когда Иуда прокричал мне вслед.

― Ты боишься их, Каин. Страх исходит от тебя. Ты боишься дьявольских мужчин.

Замерев на месте, но, не поворачиваясь, я сказал:

― И ты тоже должен, Иуда. Ты никогда не встречался с ними. Никогда не принимал участия в их делах. И понятия не имеешь, как легко они могут отобрать твою жизнь. Как я и сказал до этого, Иуда, ты наивный. Ты ничего не знаешь о мире снаружи. Ничего.

Увеличив темп, я подошел к Мэй и ее сестрам. Они все смотрели на меня с ужасом и замешательством. Самая младшая дрожала. Оглядев мельницу, она спросила:

― Ты убьешь нас?

Страх исходил от нее волнами, и я задавался вопросом, как она могла принадлежать Флейму?

Проведя рукой по лицу, я ответил:

― Нет.

Я повернулся к Мэй. и внезапно понял, что во мне не осталось энергии. В ее глазах были слезы, и она спросила в неверии:

― Ты отпустишь нас? Правда?

Мои плечи поникли от абсолютного счастья в ее голосе.

― Я не собирался забирать вас. Это был не мой план. ― Я бросил пустую сумочку на пол. ― Не сомневаюсь, что в телефоне был GPS. Полагаю, ваши мужчины скоро будут здесь.

В последний раз посмотрев на Мэй, я развернулся, затем услышал:

― Райдер?

Я закрыл глаза из-за звука этого имени, потому что в этот момент я бы отдал все, чтобы снова стать этим парнем. Я оглянулся: Мэй поднялась на ноги в жилете с надписью «Собственность Стикса», из-за которого ярость снова взбунтовалась во мне. Ее черные волосы развевались от ветра, проникающего в щели здания, и я подумал, что она никогда не была прекрасней.

― Для тебя все еще есть надежда, ― сказала она дрожащим голосом.

Я невесело рассмеялся и покачал головой.

— Это правда, ― продолжала. ― Дорога к твоему искуплению еще впереди. ― Она указала на своих сестер. ― Наша свобода только начало. ― Она провела рукой по своему животу и добавила: ― Но на самом деле ты не тот мужчина, которым пытаешься стать. Потому что настоящий ты лучше.

Из-за ее слов мое сердце пропустило удар, но я просто развернулся и покинул мельницу без ответа.

Подойдя к наемникам, я сказал:

― Мужчины приедут забрать женщин. Наш фургон полон.

Я заметил, что они нахмурились, и один шагнул вперед, сказав:

― У тебя есть деньги? Сделка была в том, что вы заплатите за доставку.

Зная, что нам нужно скорее убираться отсюда, я молился Господу, чтобы он простил меня за то, что я сейчас сделаю:

― Мужчины, которые приедут, заплатят. Получите деньги, когда они заберут девушек. ― Внезапно в моей голове всплыл образ Флейма. Если сестра Мэдди была его сучкой, этих мужчин ждет смерть.

Мужчины кивнули, поверив каждому слову. Я запрыгнул в фургон, водительское сиденье было пустым.

Я даже не оглянулся, когда вырулил на грязную дорогу. Я не оглянулся на мужчин, которых оставил на верную смерть. И я не говорил с Иудой, братом Лукой или ребенком, всю дорогу до общины.

Впервые за двадцать четыре года я ненавидел Иуду.

21 глава

Флейм

Я чувствовал, что что-то не так.

Сидя возле окна, у которого всегда сидела Мэдди, я чувствовал, что-то не так. Прошло два часа, затем три, потом четыре. Когда наступила ночь и я больше не смог смотреть на ее рисунок, где мы обнимаемся, я понял, что случилось что-то, бл*дь, серьезное.

Больше не в состоянии просидеть и минуты в доме, я надел жилет, взял ножи и направился к двери. Зайдя в сарай, завел байк и поднимал пыль всю дорогу до нашей территории.

Было тихо. Никакой музыки или разгуливающих шлюх. Соскочив с байка, пронесся через входную дверь, обнаружив, что все братья стоят в гребаной тишине. Я сразу же посмотрел на АК, Викинга, Хаша и Ковбоя, нахмурившись. Они должны были уехать на дело. И еще рано было возвращаться.

Затем заметил, что през и ВП стоят перед всеми. С их лицами было что-то не так. А Кай расхаживал туда-сюда, выругиваясь и закуривая. Его светлые волосы были растрепаны.

Пламя начало разгораться, заполняя мою кровь. В помещении было слишком тихо. Слишком, бл*дь, тихо.

Вытащив нож, я снова оглядел всех и на этот раз братья меня заметили.

— Бл*дь! — выплюнул Кай. Стикс спокойно выпрямился.

Я переводил взгляд с брата на брата — Тэнк, Смайлер, Булл, През, Кай, Хаш, Ковбой, затем на АК и Викинга.

АК запустил пятерню в свои темные волосы и сделал шаг вперед. Тэнк схватил его за голову и покачал головой. АК вырвался.

— Я должен, бл*дь, ему сказать.

АК шел ко мне. Я считал его шаги, затем выплюнул:

— Что, на хрен, не так?

АК тяжело выдохнул и сказал:

— Твоя малышка, брат. Мэдди и сестры исчезли из церкви. Кай вернулся за ними, когда его старуха не позвонила, и там было пусто. Пастор, сучки, малолетка — все исчезли. Мы думаем, что их похитили. Вот почему нас отозвали с дела раньше. Мы неслись сюда со всех ног, на случай, если нужно будет нанести кое-кому визит. И мы, бл*дь, знаем кто это. Клан или библейские у*бки.

— Нет, — прошептал я, чувствуя, как мое сердце бешено колотится в груди. Мышцы моего тела напряглись, когда я продолжал думать о его словах. Мэдди. Моя Мэдди. Церковь. Сраная церковь. Они сделают ей больно. Сделают ей больно, как умеют только они.

— Они сделают ей больно, — зашипел я, и меня начало трясти. — Они забрали ее у меня. И сделают ей больно.

АК отступил, и я увидел, как все братья смотрели на меня. Все глаза были прикованы ко мне. Насмехаясь надо мной.

Но злость уже взяла меня в свой плен. Я стиснул руки в кулаки, в то время как тело наполнилось пламенем, запрокинул голову назад и заревел нечеловеческим голосом. Но этого было мало, пламя становилось горячее, мое тело казалось горячей лавой.

Заткнув нож за ремень, я бросился вперед к столу и с грохотом его перевернул, затем стул. Подняв его в воздухе долбанул о стену, отчего он разлетелся на кусочки. Но ярость все еще не уходила. Я взял следующий стул, затем другой, кидая их друг за другом. Но облегчение не наступало. В моей голове был только образ того, как я держал Мэдди за руку. Как ее губы прижимались к моим. Как она обнимала меня.

Затем в голове всплыл образ, как она связана в церкви. В ублюдочной церкви! Я слышал ее крики. Чувствовал ее боль. И не мог вынести этого. Не мог, бл*дь, вынести.

Затем я подумал о том, что она умрет. Ее не будет в моем коттедже. Она не будет лежать рядом со мной, помогать мне уснуть. Не будет держать меня за руку, гладить мое лицо, петь мне...

Не в состоянии терпеть это чувство, я упал на колени, кровь отлила от моего тела.

Я раскачивался вперед-назад, мое сердце болело от того, что ее нет.

В моей груди была такая тяжесть, что, казалось, я не могу дышать, затем из моего рта начали исходить звуки. Звуки, которые я не узнавал.

Комната погрузилась в тишину, которую нарушал только я. Затем я услышал: