У войны есть имя (СИ) - Верницкий Владислав. Страница 16

Фашисты вошли в ворота. Увидев вооружённых мужчин, подняли стволы МР-38 и хотели нажать на курок, но один из них вскрикнул от немыслимой боли, повернулся спиной и упал намертво. Из его спины аккуратно выглядывает ручка Luftwaffe. Со стороны улицы показалась девушка. Она подошла к трупу, вырвала из его спины нож и махнула им вдоль глотки ещё одного уже растерявшегося фашиста. Из горла хлынула струя алой жидкости. Фриц упал на пол, протянув правую руку. Марина забрала арсенал у трупа, сняла с него всю форму и ушла в дом. Макс подошёл к связанному верёвкой фрицу. Мужчина средних лет. Имелся шрам на левой щеке. Взгляд мстительного егеря. Губы тонкие — жаждущие крови. Брови в разлёт говорят о его решительности и неповиновении. Альберт продолжал ждать у грузовика.

— Ну что, мразь! — Макс плюнул фрицу в лицо. — Говори, где твой лагерь?

— Не знаю, о чём Вы говорите? Кто вы такие твою мать?

— Валерьян Иосифович, а ругается-то он по-русски! Что? На мат перевода не нашлось? — посмеялся Макс куда-то в пустоту.

— Не знаю, о чём вы говорите! — повторил немец.

— Ах, не знаешь! Хорошо! Попробуем по-другому вправить мозги! — парень навёл на плечо немца Флюгер 29 и произвёл выстрел. Немец отчаянно закричал, взывая о милости.

— Хорошо! Хорошо! Я скажу, где стоит наш дозорный лагерь! Вот карта! — фриц достал из нагрудного кармана потрепанную жёлтую бумагу. — Здесь! Объект указан обведенными синими чернилами! В семнадцати километрах от Кракова, с южной стороны, расположен дозорный лагерь Великой Германии! Отсюда мы перевозим мясо и рыбу в контейнерах! В дежурном лагере делаем перерасчёт — смотрим, ничего ли не было потеряно по дороге! Часть оставляем там, а остальное везём на базу!

— Сколько вас в лагере?

— Всего четырнадцать вместе с убитыми вами! Они погибли за честь Великой Германии!

— Хватит причитать! Где база? — не унимался Макс.

— В тридцати трёх километров от дежурного лагеря по той же дороге! На карте всё указано! Пожалуйста, не убивайте! Меня дома ждут жена и три дочки, которых надо кормить! Прошу Вас!

— Извини, но я не мстить пришёл, а восстановить справедливость! Поднимайся! Побежишь к своим! Я тебя отпускаю!

Максим забрал у фрица карту, раздел его до портянок, вывел полуголого на дорогу, развязал верёвку и приказал бежать от грузовика. Альберту подал знак рукой, давая понять, что всё под контролем. Оберфюррер СС побежал, но пули из флюгера оказались быстрее. Одна врезалась в его твёрдый череп, а вторая куда-то между лопаток. Фриц вскинул руки и упал пластом в вязкую дорожную грязь.

Как только все переоделись и расселись по местам в стареньком Форде, Макс заметил убитого фрица возле дерева. Альберт не промах — зря время не терял. Марина включила зажигание грузовика, выжала сцепление и резко надавила педаль газа. Машина, тяжело пыхтя выхлопами из трубы, тронулась с места.

Дорога разбита. Колёса грузовика то и дело проваливаются в рытвины, размытые от времени дождями. Подкрылки грузовика скрипели от набивающейся туда грязи. Всё вокруг дышало тишиной. Свежий ветерок гулял по кабине, проникающий в открытое ветровое окошко с моей стороны. Травка на улице слегка колыхалась, выцветшая за летний период. Впереди, на дороге, собралась свора воронья, но грузовик испугал их. Вороны разлетелись по деревьям. Через несколько минут автомобиль свернул к лесу, где и поджидал одинокий фриц на КПП за шлагбаумом.

Фриц махал руками и что-то кричал, кажется, он хотел, чтобы остановили грузовик для проверки документов. Вместо тормоза, Марина вдавила в пол педаль газа. Базовый грузовик М-37 выбил из звеньев цепи шлагбаум и проехал дальше. Откуда-то сзади послышался стрекот МР-38 и крик вдали. Макс посмотрел в боковое зеркало — далеко сзади лежало тело мёртвого фрица, который минуту назад стоял дозорным. Проехав ещё полтора километра, парень попросил девушку остановить грузовик.

Лёгкий автомобиль М — 37 (Т — 214) остановился. Все трое вышли на улицу и взяли с собой оружие. Пройдя ещё двести метров пешком, ребята вышли на немецкий лагерь. Возле него расположились удобнее и стали дожидаться полночи. Несколько часов ребята лежали в зарослях между двумя соснами.

Полночь. Новолуние. Тишина. Ребята рассредоточились по всему лагерю. Марина подошла к караульному фрицу, который поддерживал пламя костра. Её нож прошёлся по глотке немца. Девушка аккуратно уложила тело на землю. Альберт вошёл в одну из палаток, где спали мирным, но теперь вечным, сном четверо фашистов. В другой палатке началась возня. Из неё вышли два гитлеровца. Они направились в палатку, где с другими фрицами расправлялся Альберт. Макс вскинул МР–38, перезарядил и нацелился. Держа грудь одного фрица на мушке, нажал на курок. Из ствола автомата вылетела очередь пуль, врезавшихся в его грудь. Второй фриц вскинул Браунинг и начал пальбу. Через некоторое время из палатки выбежал Альберт. Увидев фрица, он ударил кровавым лезвием топора в его жалкую и беззащитную спину. Немец опустил пистолет стволом к земле, наклонил голову, встал на колени и упал пластом, закинув её назад.

Больше книг на сайте — Knigoed.net

Лагерь разбит. Марина исчезла. Прочесав весь периметр лагеря, нашли только её нож с окровавленным лезвием. Откуда-то издалека послышался рёв отдаляющегося мотоцикла. Максим с Альбертом забрали все магазины для автоматов и пистолетов, гранатомёт с четырьмя ракетами и пять ручных гранат. Так же подобрали все пайки с котелком в придачу. Ребята закинули всё в грузовой отсек машины, но нагнать последнего фашиста так и не удавалось. Друзья остановились на ночлег чуть дальше разбитого лагеря.

Лес по-прежнему питался тишиной. Над ним стелился туман. Луну не видно за макушками сосен. Где-то вдалеке выли волки. Воздух клубился от морозного дыхания. Друзья натаскали сухого хвороста и развели костёр. Вокруг лагеря Макс посыпал перцем. После чего повесил котелок с кашей и водой на заготовленный Альбертом вертел. Окончив приготовления, присел к костру ближе.

— Ну и чё теперь делать? — поинтересовался Альберт.

— Пока только ждать завтрашнего утра, а потом поедем Маринку спасать от этой фашистской гадины! Да и не поедешь же ты таким вот — уставшим и голодным?! Считай, отделение целое положили!

— Так-то оно да! Но что с ней могут сделать там?

— Всё что угодно! Могут сделать майорской шлюхой, а может вообще расстреляют! — предположил Макс.

— И ты так легкомысленно об этом говоришь!?Я вот волосы рву на голове от ужаса произошедшего! — помешивая палкой в котелке, занервничал друг.

— А что ты можешь сделать!? Езжай тогда, раз такой умный!?

— А чё ты раскричался!?

— Да потому что ночь, а дороги не видать ни чёрта и туман начал сгущаться! Один неверный поворот и всё — кювет! — не сдержался от гнева Макс.

— Ну, не подумал, брат! Прости! Сам знаешь по себе, как нервы рвутся!

— Не подумал он! Ладно! Давай не будем ругаться, а поедим и пойдём спать в грузовик! Завтра трудный день! Нам сил нужно набираться после сегодняшней борьбы!

— Мудрое решение, дружище! — согласился Альберт.

— Кстати, заметил, как жители Кракова нам поверили!?

— А что тут странного? Что!? Мало тут таких партизанов, вроде нас, по этому миру бродит да немчуру постреливают?! — будто прочитав мысли друга, сказал Альберт.

— Хотя да! Вон в сорок первом был такой отряд «Гордеевский»! И где он!? Всплыл! Нет его больше!

— Вот! Сам же себе на свой вопрос и ответил! — засмеялся друг. — Ладно! Кажется, готова каша! На вид конечно ни к чёрту, но может на вкус сойдёт! Ты вот что скажи — какого рожна перцем весь лагерь просыпал? Никак колдовал?

— Да нет! Просто зверьё резкие запахи терпеть не может, потому и не подходит на ближайшие пятьдесят метров!

— И что? Реально помогает?

— Не знаю! Первый раз попробовал так сделать! Утром если с тобой растерзанными не будем, то поможет! — Макс улыбнулся с ноткой иронии.

— Ну, ты и сволочь! Ты специально надо мной издеваешься?!