У войны есть имя (СИ) - Верницкий Владислав. Страница 17

— Ага!

— Ну, ладно! Вот выберемся мы из этой норы — покажу, где раки зимуют! — зачерпнув ложку варева, погрозил пальцем друг.

— Оки доки!

— Чё?

— Говорю, договорились! — улыбка не переставала слезать с губ Максима.

— Ааа! Ясно!

Ребята проснулись ближе к полудню и сразу приготовились к дальнему пути. За рулём теперь фигурировал Альберт. Машина проехала ещё около тридцати километров и остановилась у КПП. За воротами стояли уже четверо и двое на вышке, в стороне. Шлагбаум закрыт. Один из фрицев отделился от весёлых ребят и направился в сторону грузовика. Подойдя к окошку Альберта, постучал в него и потребовал документы. Друг порылся в нагрудном кармане, достал жёлтые и коричневые бумажки, передал часовому. Тот принял их, быстро пролистал, вернул обратно водителю и отдал честь.

Надпись над воротами говорила о том, что выхода больше не будет из этих мест. Альберт, не долго думая, выжал сцепление и следом — педаль газа. Автомобиль Т-214 пополз вперёд. Через некоторое время, остановив машину, два друга вышли на улицу. Их встретил наряд фашистов. Ребята объяснили, что необходимо встретиться с начальством. Один из фрицев взял рацию, на рупоре надавил кнопку и сообщил о срочном визите оберфюррера. На том конце провода мужской голос попросил проводить солдат в кабинет. Второй фриц, с автоматом, махнул рукой, раскрыл деревянные двустворчатые двери и вошёл в двухэтажное здание. Ребята вошли следом.

Окна здания оказались расширенными в полтора метра, чем обычные, со ставнями. Стёкла вставлены в деревянную раму. Крыша покрыта серым шифером, местами треснутым от времени. Пройдя немного шагов по коридору первого этажа, ребята поднялись по бетонной лестнице на второй этаж. Фриц замедлил шаг по середине коридора.

Кабинет группенфюррера СС оказался по середине этажа. Рядовой фриц приоткрыл дверь и махнул рукой в сторону кабинета. Друзья вошли в комнату, принимая приглашение. Дверь закрылась. С той стороны послышались отдаляющиеся шаги немца. Группенфюррер СС встал в стойку приветствия. Ребята повторили его действия.

— Господа! Меня зовут Эрик Бах-Залевски! Чем могу служить?

— Мы прибыли сообщить о том, что наш лагерь разбит русскими лазутчиками! — Макс перешёл сразу к делу. — Кроме нас, выжил ещё один, но судьба его пока не известна! Так же нам известно, что наш человек взял в плен одного из тех русских лазутчиков! Разведчика необходимо уничтожить!

— Не торопитесь с выводами оберфюррер! Мне понятны мотивы этого смельчака! Он захватил лазутчика в виде языка, чтобы тот раскрыл планы русских!

— Мне кажется, что мы сейчас говорим о разных вещах! По нашим сведениям — русский хотел присягнуть к немецкому войску, зная, что наши войска мечены добром и силой Всевышнего! Внедрение, понимаете!? Русский хочет внедриться в наши круги! Он будет знать всё! Каждый наш с Вами шаг! — вступил в диалог Альберт.

— Вы так считаете!? — засомневался Бах-Залевски.

— Да! По нашим сведениям эти лазутчики нарочито сбежали из русского полка, а напав на наш лагерь, они пытались раздобыть себе немецкую форму, чтобы без казни внедриться в наши круги лже-немцами!

— Что же! Я подумаю над этой информацией! Её необходимо проверить! А что касается допроса… Вы и будете его проводить, оберфюррер!

— Махон де Фонк Гесс! — представился Макс.

— Странное у Вас родовое клеймо, однако! — не удержался от смеха группенфюррер.

— В моём роду были по большей части французы и кочевые немцы!

— Вот значит как! Интересно, кем окажутся твои дети!?

— Не могу ответить корректно на заданный вопрос, группенфюррер! У меня их нет, но если появятся — чистокровные немцы!

— Этот настрой уже радует! Род Великого германского народа необходимо продолжить, чтобы был достойный защитник великой страны! Ещё есть ко мне вопросы или предложения?

— Да! Расскажите, что это за земля? Хотя бы небольшую её историю?

— А для чего Вам это надо!? — не понял Залевски.

— Просто хотелось бы сохранить эту память достойно и передать будущим детям и внукам нашим! — соврал Макс.

— Хорошо! Молодое поколение должно знать о подвигах своих отцов дедов и прадедов! Итак! Освенцим — второй по величине город Бельского воеводства! Он находится здесь, на юге Польши! Насчитывает около сорока пяти тысяч жителей! Он расположен у слияния двух рек — Солы и Вислы — на скрещении старых торговых путей! Основанный в двенадцатом веке, он входил в состав Чехии, потом недолгое время был столицей самостоятельного княжества, а в середине шестнадцатого века Сигизмунд Август присоединил эти земли к Польше! Город получил торговые привилегии! Сюда везли сукно, рыбу, вино, платили властям дорожные пошлины; Освенцим богател — здесь появились ратуши, костел, приюты для бедных! Благополучие продолжалось недолго: пожары и эпидемии, шведы и австрийцы не оставляли горожан в покое! Только в прошлом веке железнодорожные пути, соединившие эти места с Краковом, Катовицами и Веной, дали новый толчок хозяйственному развитию! Население города росло, однако по сегодняшним меркам было не велико! К двадцатым годам этого столетия — насчитывал немногим десять тысяч жителей, примерно половину из них составляли евреи! — группенфюррер подошёл к серванту, открыл дверцу и достал оттуда заполненную белой жидкостью бутыль с гранёными стаканами. — Что Вы предпочитаете, шнапс или коньяк?

— Если можно — шнапс! Уважаю его терпкость! — изъявил жеание Максим.

— Наш человек! Да благословит нас Господь на благие дела нашей страны!

— Да благословит Он нас! — поддержал тост Максим.

— Я продолжу с Вашего позволения, оберфюррер! С тысяча девятьсот сорок первого года начинается новая история Освенцима! В начале Второй Мировой войны весь Бельский повят был включён в состав третьего рейха! Освенцим мы переименовали в Аушвиц, дав название, которым пользовался ещё австрийский император во время разделов Польши! Мы вскоре устроили здесь известный концлагерь, а в городе стали возводить химические предприятия! По нашим стратегическим планам — мы уверены в том, что это продолжится до конца тысяча девятьсот сорок пятого года!

— Вот значит как!? Интересно же Вы рассказываете, группенфюррер!?

— Это ещё не конец! — отрезал тот. — Приказ о создании концлагеря в Освенциме появился в апреле тысяча девятьсот сорокового года, а летом сюда привели первый транспорт — семьсот двадцать восемь поляков! У Вас, оберфюррер наверняка возникнет вопрос — почему был выбран именно Освенцим? Я Вам объясню! Это важный железнодорожный узел, куда удобно было доставлять обречённых! Кроме того пригодились опустевшие казармы Войска Польского, где и устроили концлагерь Аушвиц! Он стал крупнейшим в Европе местом уничтожения людей разных национальностей, главным образом — евреев! Масштабы террора росли и в следующем году в трёх километрах от Освенцима — в деревне Бжезинке, переименованной в Биркенау — построили новый лагерь Аушвиц-2! Ещё через год, незадолго до вашего приезда, в Моновицах появился Аушвиц-3! Вот так!

— История впечатляет! Она достойна публикации в газете! Я обязательно займусь этим вопросом, тем самым прославляя наш народ! — признался Альберт.

— Давай выпьем за наш Святой народ, помазанного рукой Господа!

— Поддерживаю, группенфюррер! — согласился Максим.

— Прошу прощения, но у меня много дел! Внизу осталось несколько свободных комнат-кабинетов! По коридору влево!

— Благодарим за совет! Мы найдём!

— Не благодарите, оберфюррер! Удачи в бою!

— Удачи в бою! — повторили друзья хором.

— Я перепугался, что он нас вычислит, братишка! — наконец заговорил Альберт, когда друзья спускались по лестнице.

— Тише, прошу тебя! У стен есть тоже уши! Нам ещё подругу спасать! Все разговоры оставим в уединении!

Комната-кабинет оказалась просторной. Альберт подошёл к запыленному столу, выдвинул ящик, проверяя слаженность петель. Из него друг достал маленькую чёрную брошюрку, на обложке которой белым мелом начерчена свастика фашистских крестов. С не меньшим интересом Максим всмотрелся в ту же книжечку, похожую на чей-то дневник. Прочитав его, ужаснулись последней цифре жертвенности — более 145 тысяч.