У войны есть имя (СИ) - Верницкий Владислав. Страница 24

— Пойдём! — согласился воин.

Девушка не спорила с "хозяином". Она вышла во двор, заплаканная и обиженная. Её можно понять — ещё надежда на счастье ускользнула прямо из рук. Только суть Марина поймёт позже, отпустив парня от сердца или тихо любя — каждому своё время и… рано или поздно, но всё встанет на круги своя. Всё пройдёт будто сон, когда книга наконец-то будет уничтожена. Мёртвые вернутся к жизни, а старики — молодыми; реки из нового русла перельются в старое; изменится всё в обратную сторону, что изменит чёрный витязь, повелевающий судьбами и времёнами — Керсан. Это понимал только странник, но одному до книги теперь просто так не добраться. Значит надо нанимать воинов в этом времени. Надо ждать. Кто знает, что ждёт парня за следующим поворотом воздушной каравеллы. Только время вершит судьбами. Оно — царица всего мироздания.

Макс открыл дверь, поставил ступню на порог, одним мановением руки подозвал к себе девушку и пригласил внутрь дома. Девушка кротко вошла, пододвинулась в сторону, пропуская воина к остальным. Стол оказался уже давно накрыт. На его поверхности несли глазу радость буженина, кролик в горчичном соусе с поджаренными помидорами, белорыбица со свининой, мясо по-охотничьи. Ну, и конечно же графин с вином. Все расселись трапезничать.

— Мариэль! Принеси всем тряпицы, дабы никто в жиру не запачкался и присаживайся сама! — приказал Марине воин.

— Слушаюсь, мой господин! — послушно склонилась в поклоне девушка.

— Везёт тебе, мил человек! Собственная холопка облегчает жизнь! Мне тут если честно самому тоскливо стало! Когда мы с дочуркой сюда сбежали, думал, вот оно счастье! Никто не трогает и оброками не осыпает, ан всё от тоски хочется взвыть! Вот «спасибо» хочу Серафиму сказать, что не забывает и раз в год пусть, но приезжает! Теперь мыслим мы с Русланой на Русь возвертаться! — поделился своими мыслями Святогор.

— То, что вернуться хотите — мудрое решение, а что до оброков… так всё терпимо и отец Серафим, думаю, Вас поддержит во всех параметрах! Если что, я тоже поддержу и помогу чем надо! — посмотрев на старца, Максим развёл руками.

— Ах, спасибо юнец! Только я хотел бы попросить тебя об одолжении! Поскольку ты являешься теперь моим родственником, хочу попросить тебя поехать с нами на Русь-матушку! Девушка без тебя теперь дыхнуть не сможет! Она у меня принимает всё слишком близко к сердцу!

— Точного ответа я дать не в силах на сие предложение, но до Руси провожу! Там и посмотрим, как дальше дела пойдут! Считайте, что я согласился! — поддакнул Святогору воин.

— Вина? — предложила Марина, сидящим на скамьях мужчинам.

— А почто не отведать!? — усмехнулся хозяин и протянул свой стакан.

— Мариэль! Дитя моё! Пойди пока, наложи в печь дров и подожги! Пущай банька чуток нагреется! — попросил девушку Серафим.

— Иди! Иди! — заметив её вопросительный взгляд, Макс кивнул, разрешая выйти.

— Добродушен ты с ней! Всем бы рабам таких хозяев в далёком Хорезме! — заметил подвох Святогор.

— Откель не знаешь, кто такие холопы?! Ай-яй-яй, дорогой! Это ж не рабы, а служка!? — ехидно посмеялся Макс.

— Тогда ясно! Добротная у тебя холопка! Симпатичная!

— Ну-ну! На чужой кузовок не разевай роток! — зашёлся в смехе воин.

— За что пить будем, други? Максим, ты у нас самый красноречивый на хвалебны? — предложил Максу старец.

— Ну, что ж! — Максим встал из-за стола и кашлянул в свободный кулак. — Я предлагаю выпить за короткий поход мой в этой стране и долгую счастливую жизнь на Руси с Русланой. Пусть родит она своему отцу от меня двух внучек и трёх внуков. Хочу выпить так же за то, чтобы дом его наполнен был всегда детским смехом и улыбками его любимой дочери. За лесного князя. Будет. — стукнувшись со стаканами мужчин, воин выпил красное терпкое виноградное вино, показал сухое дно чаши и присел на своё место, вытерев губы рукавом руки.

— Ну, коли так! Будет! — улыбнувшись, выпил вино также до дна Святогор.

— Будет! — повторил за всеми Серафим.

— Ну и что ты намерен делать, когда вернётесь на Русь? — спросил у Максима старец.

— Не знаю! Пойду к князьям в дружину, наверное! Ратное дело мне по душе! Как кровь врага мне в лицо хлынет, так такой пик души ловлю!

— Чего ловишь? — не понял Святогор.

— Силу души! — перефразировал воин.

— Теперь то понятно! Это ты правильно думаешь! Мужику али в поле соху тянуть, али в бою славушку получать!

— Я именно так и мыслю! — откусив очередной добротный кусок крольчатины, пробубнил Максим.

— Хозяин! Банька натоплена! — сообщила только что появившаяся на пороге Марина.

— Хорошо, девочка моя! — кивнул я девушке и обратился уже к товарищам. — Ну, что товарищи? Гулять, так гулять! Всем париться! — вновь обратился к девушке, ожидающей нового приказа. — Мариэль! Позови мою зазнобушку в баню, собирай тут всё со стола и приходите туда со всем добром!

Трое мужчин зашли в предбанник, разделись донага. В парилке присели на полки. Тело сразу отреагировало на накалённую жаром полку приятным покалыванием в самое мягком месте. Полки были прибиты с двух сторон по три на каждой. У центральной стены стояла каменка, напротив которой возвышался вырубленный из сосны столик. По сути, здесь всё сконструировано Святогором из сосны. Всё, кроме печи. Она была выложена из камней. Вместо цемента здесь использовался торфяник с глиной вперемешку. Если она их растопит под определенными градусами, то эта смесь превращается из жидкости в твёрдую массу. Оттого при набеге татар на Рязань весь город сгорел дотла, оставив целиковыми русские печи.

Мужчины слегка разомлели в банном пару. Кожа на теле каждого начала розоветь. С волос ручьём стекал пот. Грязь в области груди и плеч сходила, давая место раскрытым порам. Плоть странника волей неволей начало поднимать бунт. Мужики, увидев такое зрелище, захохотали всем своим басом. От стыда Макс просто развалился на одном из самых верхов, покрываясь краской. В парную скрипнула дверь. Минутное молчание. После чего послышались чей-то возбуждённый возглас и шлепки веничком вдоль голенькой спинки. Вдруг, то же самое воин почувствовал на собственной спине. Горячий, но довольно нежный, веничек прошёлся по распаренному телу от шеи до пят. Макс расслабился так, что умудрился заснуть.

— Можешь переворачиваться! — услышал Макс до боли знакомый голос.

— Руслана! Единственная моя!

— А ты кого ожидал увидеть? Свою холопку?

— Я просто думал, что ты не захочешь чужеземца омывать! Просто так подумал! Ревнуешь? — ответил воин.

— Конечно, ревную! Вдруг она тебя захомутает! Не отдам! Понял!

— Да понял я! Понял! У меня в сердце только ты, звёздочка моего небосклона! — Максим сказал комплимент и замолчал, наслаждаясь ласкам листьев веничка.

Девушка помогла Максу присесть. Сама плеснула на камень воды и присела рядом. Мужики тоже присели на полки, налили в стаканы вина из глиняного графина. Мужчины дружно по очереди говорили тосты, здравицы, пожелания и претензии к «местной» власти. Разгорячённые все идеей пойти на охоту среди ночи, чтоб заколоть лося, бабы как обычно взяли власть в свои руки. Одели мужиков и проводили встречать сон тренаж. Вот чем, а в подобной ситуации и в двадцать первом веке ничего не изменилось. Часто дарят женщинам под пьяный разум богохульный букет русского фразеологизма, а им хоть бы что — поплачут, простят и снова всё в порядке. Но никогда не было понятно — откуда в мягкой хрупкой женщине столько силы, что и на абордаж их не возьмёшь. Одним словом — бабы.

Глава 2 — Монсегюр.

Утро настало для Максима внезапно. Казалось, будто задремал всего на пару минут. Проснулся от шума во дворе. Еле разлепив глаза, свесил с кровати ноги и осмотрелся. Максим находится в доме, а точнее в опочивальне Русланы да ещё на её кровати. Постель смята, но хозяйки не было видно в радиусе видимости. Опёршись ладонями на бортик кровати, встал и пошаркал в сторону сеней, где за дверкой серванта оставались остатки вина.