Нова и Куинтон. Без сожалений (ЛП) - Соренсен Джессика. Страница 18

Это заставляет его немного рассмеяться. – Прекрасно, - он садится, тянется к тарелке и смотрит на суп в ней. - Выглядит неплохо.

Он берет ложку и начинает рассеянно помешивать суп. - Так почему мама Делайлы вдруг ищет ее?

- Кто знает? я пожимаю плечами. – Как по-моему, она всегда была хреновой матерью для Делайлы.

- Да, я тоже это понял, но опять же, таких мам очень много, - он смотрит в свою тарелку, как будто на врага и тычет ложкой в лапшу.

- Мне нравится моя мама, - возражаю я, садясь на край матраса и скрещивая ноги. - Она всегда была добра ко мне.

- Тогда ты одна из тех, кому повезло, - он всматривается в суп, его голубые глаза кажутся серыми в слабом освещении комнаты. - Неужели мне придется это съесть?

Я сурово киваю. - Да. Все это.

Он показывает мне язык, но все равно пробует. Я оставляю его и трачу следующие несколько часов на уборку, потому что это держит мои мысли сосредоточенными на устранении плесени в душе и крошек на ковре, и я даже успеваю сделать несколько стирок. Складываю одежду в спальне, укладывая ее на кровать, когда мой телефон снова начинает звонить. После звонка от мамы Делайлы, я не решаюсь ответить, поскольку я не уверена, что хочу иметь дело еще с одной драмой на ночь.

Но это Куинтон, и это определенно звонок, который я не хочу пропустить. – Привет, - говорю я в трубку, зажимая телефон между щекой и плечом и продолжая складывать одежду в упорядоченные стопки на моей кровати. - Я рада, что ты позвонил.

- Я же обещал, - звук его голоса вызывает у меня странное ощущение покоя внутри. - Я бы никогда не пропустил наше телефонное свидание.

- Да, но мы так долго переписывались по телефону, что я подумала, ты уже устал от меня.

- Не думаю, что когда-либо устану от тебя, - говорит он. - На самом деле, я думаю, мы уже выяснили, что я об этом думаю. Как я хочу прикоснуться-к тебе-так-сильно-что-не-могу-удержаться, - повисает длительная пауза. - Иисус, это звучит довольно жалко, правда? - говорит он разочарованно.

- Немного, - я улыбаюсь, но это вымученно, поскольку я все еще думаю о Делайле, и где она находится. - Но мне понравилось. Это заставляет меня чувствовать, что я узнаю настоящего тебя.

Он хихикает. - Знаешь что? В какой-то момент своей жизни я могу позволить себе быть жалким.

Его хорошее настроение заставляет мою грусть исчезнуть. - Я так рада, что ты позвонил сегодня, - складываю пижамные шорты в стопку на кровати.

- Почему? Что-то случилось? - спрашивает он обеспокоенно. - Ты, кажется, была в порядке, когда мы переписывались, а сейчас у тебя грустный голос

Я делаю паузу, сожалея о том, что вообще об этом заговорила. Последнее, что он должен услышать - это мои проблемы, когда у него столько своих. - Нет, я в порядке. Ничего особенного не происходит. Просто учеба.

- Хочешь поговорить об этом?

- Не очень, - не хочу врать ему, но в то же время я знаю, что это единственный выход. - Давай поговорим о чем-нибудь счастливом.

- Я - не самая лучшая кандидатура для этого, - говорит он честно, его настроение меняется. - Тебе, возможно, лучше обратиться к Тристану или Леа.

- Тристан болеет, поэтому он тоже не чувствует себя счастливым, - я кладу сложенную рубашку на вершину стопки. - Кроме того, услышав твой смех, я уже чувствую себя лучше.

- Да, но ты единственная, кто сделал меня настолько счастливым, чтобы смеяться. Я был немного не в себе, прежде чем позвонил.

- Почему? - беру два носка и соединяю их, добавляя их к куче носков.

- Я не хочу трепаться о своих проблемах, когда у тебя был плохой день, - говорит он.

- Пожалуйста, расскажи мне, - я прошу, подойдя к шкафу и доставая несколько вешалок. – Может, это заставит меня чувствовать себя лучше.

- Тебе слишком легко угодить, но если ты так хочешь, то... - он тяжело вздыхает. - Ничего серьезного, но помнишь, мы говорили о переезде? Ну, я-то надеялся, что отец еще передумает, но когда он сегодня пришел домой, то сказал, что уже договорился с риелтором, и принес коробки, чтобы упаковать наши вещи. И я вижу, как он взволнован этим.

- Ты ему говорил, что не хочешь ехать с ним? - я беру стопку джинсов в руки и отношу к шкафу.

- В некотором роде... я имею в виду, я сказал, что подумаю об этом, но я знаю, что не буду переезжать, - говорит он мрачно. - И я не хочу, чтобы он продавал дом... это единственное, что у меня осталось от моей матери.

Я останавливаюсь перед комодом, сдерживая слезы. Мне было очень больно потерять отца, но, по крайней мере, я провела двенадцать лет с ним. Мать Куинтона умерла, родив его, и он никогда не знал ее.

- Я так понимаю тебя, - говорю я, открывая ящик шкафа. - Даже несмотря на то, что я не буду вечно водить машину, я не могу представить, чтобы избавиться от машины отца.

- Ты... - он подбирает слова. - Ты исправила ту вмятину, что Донни... наркодилер оставил на крыле?

Я на самом деле удивлена, что он это помнит, судя по состоянию, в котором он пребывал, когда это случилось. - Ты сказал, что это больше не повторится, - помещаю стопку с одеждой на полку и иду обратно к кровати.

- Да, это так. И это моя вина... прости, Нова, - похоже, он задыхается. - За все... все это дерьмо, которое произошло в Вегасе.

Беру вешалку и рубашку. - Тебе не нужно за это извиняться. Я тебе уже об этом говорила. То, что произошло в прошлом, осталось в прошлом. Мы движемся вперед. Помнишь, чистый лист.

- Ты говоришь прямо как мой терапевт, - заявляет он, пока я надеваю рубашку на вешалку. - Он продолжает подталкивать меня отпустить прошлое и снять фотографии, висящие в моей комнате... но я не хочу все забывать. На самом деле, я должен помнить, иначе мне будет проще вернуться... если я забуду все плохое, что произошло.

Я понимаю, о чем он говорит, но все равно хочу, чтобы он не чувствовал себя так плохо в отношении некоторых из этих вещей. Кроме того, не все было так плохо. Например, пара поцелуев во время танца. Те немногие разговоры, что мы вели полтора года назад летом, которое провели вместе, когда мы впервые встретились, накурились и пошли на концерт. И пара моментов у нас была прошлым летом в Лас-Вегасе. Эти моменты были настоящими. - Я думаю, что это нормально держаться за прошлое, совсем немного, но в то же время я знаю, что ты почувствуешь себя лучше, двигаясь вперед и отпуская. Что касается фотографий Лэндона, я хранила их все в коробке в течение длительного времени. А потом, наконец, взяла их и поместила в альбом, который я просматриваю время от времени.

- И тебе не больно смотреть на них? - спрашивает он.

Я иду к шкафу, чтобы повесить рубашку. - На самом деле, нет. Даже приятно вспоминать некоторые вещи, потому что это были действительно хорошие моменты.

Он молчит некоторое время. - Тем не менее, у меня такое чувство, что все развалится, как только я сниму их со стены. Даже в Лас-Вегасе, у меня были эскизы. Я просто не могу себе представить, что их не будет вокруг меня, чтобы напоминать мне... обо всем.

- Ты придешь к этому, - обещаю я, возвращаясь к постели. - Я знаю.

- Я надеюсь, иначе мне придется посещать назойливого психотерапевта каждый день, - его напряженный тон немного смягчается. - Хотя все могло быть гораздо хуже. Я мог бы жить снова в этой сраной квартире в Лас-Вегасе.

- Значит, ты сожалеешь об этом? - я так рада услышать, что он сказал это. - О том, что жил там?

- Знаешь, в начале, когда только уехал, то нет, - говорит он честно. - Но сейчас, да. Я не хотел бы вернуться в это место. Думаю, хорошо, что оно сгорело... конечно, я бы не стал так говорить, если бы кто-то пострадал, но то, что там было - пиздец как плохо, это факт.

Его комментарий вдруг напоминает мне о Делайле. - Раз уж мы заговорили об этом, могу я задать тебе вопрос? - мой голос звучит с осторожностью, и я, сдвинув оставшуюся одежду в сторону, присаживаюсь на кровать. - Предупреждаю, это довольно тяжелый вопрос.

- Мне все равно, - говорит он. - Я хочу помочь тебе, что бы это ни было.