Принцы Пограничья (ЛП) - Абнетт Дэн. Страница 19

Одно слово.

БОЛЬШОЙ.

— Итак, где все? — спросил Джек.

— Ну… — ответил Йанто и развёл руками.

Джек окинул взглядом Хаб.

— А я-то думал, что проспал, — он зевнул.

— Кофе готов, — сказал Йанто.

Джек вдохнул аромат.

— Я знаю. Хоть что-то в этом мире идёт как надо.

— Другие аспекты несколько менее стабильны, — сказал Йанто, вручая Джеку лист бумаги. — Это было зафиксировано сегодня утром. Я подумал, что вы в первую очередь захотите увидеть это.

Джек прочитал текст на листе и кивнул.

— Ты знаешь, что это?

— Я редко беру на себя риск высказывать догадки.

Джек помахал в воздухе листом бумаги.

— У нас впереди тяжёлый день.

— Как всегда, — заметил Йанто.

— Точно.

Дверь в виде зубчатого колеса открылась, и в Хаб торопливо вошла Тошико, подавляя зевок.

— Простите, — крикнула она. — Простите, я проспала — не услышала будильника.

Она начала снимать плащ. Джек подошёл к ней.

— Хочешь поговорить об этом? — тихо поинтересовался он.

— О чём?

— О слишком долгом сне?

— Не о чем тут говорить, я просто устала. Ещё с прошлой недели. Я никак не могу с этим справиться. Каждое утро я думаю, что буду в порядке, и… — она снова зевнула. — Извини. Кажется, это только хуже становится. И головная боль. Какой-то слон в голове.

— Что в голове?

— Звон.

— Ты сказала «слон».

— Нет.

— На самом деле, да, ты так и сказала, — крикнул Йанто.

— Ну вот, я же говорю, что устала.

Джек озадаченно взглянул на Тошико.

— У этой штуки ужасные побочные эффекты, правда?

— Кстати, — сказал Йанто, подходя к ним. — Об этом я тоже хотел сказать.

— О, да. Давай.

Йанто показал на рабочий стол Тошико.

— Оно и должно так делать?

Они подошли к столу. Накануне Тошико закрыла Амок в герметичном ящике. И теперь все слышали его. Он стучал по металлическим стенкам контейнера.

— Ого, — сказал Джек.

— Я услышал это, когда пришёл. Сначала я подумал, что это Оуэн опять заперся в подвале.

Тошико внимательно посмотрела на контейнер.

— Когда мы закрыли его в ящике в первый раз, оно спало.

— Но теперь оно не спит, — возразил Джек. — Кажется, оно раздражено.

— Мы должны проверить, — сказала Тошико, бросив косой взгляд на Джека. Тот кивнул.

Она надела защитные очки и подтолкнула ящик к удерживающей консоли. Зажимы из нержавеющей стали автоматически захватили контейнер и со скрипом повернули его, чтобы он стоял ровно. Тошико закрыла пластиковую крышку. Когда она нажала на выключатель, контейнер залился пульсирующим синим свечением. Дисплей графического анализа на пластиковом куполе начал демонстрировать показания.

— Я устанавливаю десятый уровень изоляции. Блокаторы фокуса на максимуме, всё, что у нас есть, плюс дополнительные вещества, замедляющие реакции. Брандмауэры класса «К», Йанто. Мы знаем, насколько агрессивной может быть эта штука.

Йанто кивнул и начал стучать по клавиатуре на соседней консоли. На его экране появились графики.

— Хорошо, — сказала Тошико и снова нажала на выключатель. Крышка контейнера открылась и скользнула в сторону. Свечение моргнуло.

Амок медленно поднялся из контейнера в воздух и повис в ореоле голубого сияния, медленно вращаясь. Графики на пластиковом куполе и на мониторах Тошико и Йанто начали зашкаливать.

— Судоку-убийца с планеты Крышеснос недовольно, — заметила Тошико.

— Это очевидно, — сказал Джек, наблюдая за происходящим.

— Брандмауэры? — крикнула Тошико Йанто.

— Оно уже пробилось через три из них, но сейчас мы его удерживаем.

Тошико указала на дисплей.

— Повышенное количество энергии. Тепловыделение. Здесь есть что-то на границе спектра, и я совершенно не понимаю, что это. Оно отвратительно. Очень взволнованное. Очень злое.

Джек кивнул.

— Не думаю, что ему нравится то, что мы испортили его игры. Не думаю, что ему нравится то, что мы заперли его в коробке, лишив всех внешних сенсорных входов. — Он посмотрел на Тошико. — Думаю, оно хочет, чтобы кто-нибудь с ним поиграл.

Тошико передёрнуло.

— Я знаю, что у нас есть устройства, защищающие нас от его эффекта, но мне становится плохо, даже когда я просто смотрю на это.

Йанто поднял руку.

— Голова болит, — отчитался он.

— Психосоматика, — сказал Джек. — Оно просто пугает нас. Оно не может смириться с тем, что не может до нас добраться. — Он наклонился и улыбнулся вращающемуся металлическому предмету. — Ведь не можешь?

Он бросил взгляд на Тошико.

— Тем не менее, спрячь его в коробку, запри покрепче и изолируй, убери его в подвал до тех пор, пока у нас не появится время на его деактивацию или уничтожение.

— А сейчас у нас нет на это времени? — спросила Тошико.

— Нет, — ответил Джек. — Неотложные дела. — Он передал ей лист бумаги, который вручил ему Йанто.

Тошико прочитала текст.

— Я не понимаю…

— Судя по тому, что больше никто не явился на работу, эта работёнка для нас с тобой. Йанто, ты не мог бы позвонить всем остальным и напомнить им, что они работают на меня?

— Будет сделано, — сказал Йанто и потянулся за своим мобильным телефоном.

— Я всё равно ничего не понимаю, — сказала Тошико. — Куда мы идём?

— Мы идём в церковь, крошка, — ответил Джек.

Несмотря на то, что Дэйви смазал колесо тележки, оно по-прежнему скрипело.

Дэйви покатил тележку к земельным участкам. Небо было пустым и белым, как чистый лист бумаги. Спокойный день, абсолютно никакая погода. По крайней мере, дождя пока не было.

Сильно пахло ночным дождём: сырой почвой и мокрыми растениями. В переполненных сточных канавах булькала вода. В ветвях живой изгороди щебетали птицы.

Он собирался избавиться от своего гостя в первые же часы после пробуждения. Около половины пятого гроза стихла, и небо внезапно прояснилось, на нём загорелись звёзды. К этому моменту Дэйви, уже полностью готовый, надел свой пиджак и вышел из дома во влажную темноту.

Но это был холодный, зловещий час. Купол неба — словно полированный чёрный камень, колючие звёзды, янтарное сияние огней Кардиффа. Крыши и дымовые трубы вырисовывались зубчатыми силуэтами на фоне неба. Где-то жалобно лаял лис. Его вой доносился с дальних улиц, через дома и заборы, зловещий крик — предзнаменование наступления зимы.

От этого Дэйви почувствовал себя одиноким и уязвимым. Он вернулся в дом и решил подождать до утра.

Он включил свет в ванной и снова сел.

— Извини, — сказал он, — но завтра мне придётся вернуть тебя на место. Я не могу…

Он запнулся. Гул слегка изменил тональность.

— Мне нельзя держать тебя дома, я так думаю. Прости. Мне нужно спать, и я не могу видеть такие сны. Это ведь твои сны, правда?

Никто не ответил.

— Думаю, это так. Кажется, они для меня просто невыносимы. В любом случае, извини.

При холодном свете дня он подвёз тачку к сараю и открыл дверь. Кое-что пострадало во время ночной бури, но нигде не было ни следа человеческого вмешательста.

Он занёс своего постояльца внутрь и аккуратно положил, так же, как раньше.

— Здесь ты будешь в безопасности, обещаю. Тебя никто не потревожит. Я буду тебя проведывать.

Дэйви повернулся, чтобы уйти.

— Здесь ты можешь видеть во сне всё, что захочешь, — сказал он.

Вернувшись к себе на кухню, поставив чайник и включив радио, Дэйви принялся шарить в ящике стола в поисках проездного на автобус. Он уже решил наведаться в библиотеку.

Он поставил на пол миску с едой и открыл вилкой консервную банку, но кошка не появилась.

В квартире, откровенно говоря, царил беспорядок, и воздух был спёртый, тяжёлый. На кухонной стойке громоздились грязные тарелки, как будто Рис тренировался перед каким-то конкурсом по мытью посуды, и мусор следовало бы вынести. На ручке ящика кухонного шкафчика висел переполненный пакет.