История Эша (ЛП) - Эвинг Эми. Страница 3

Эмори выглядит уставшим, под его глазами виднеются тёмные круги. Ему следует увидеться с Крашенной Госпожой — она эксперт в маскировке любого несовершенства. Но Эмори обязан взять себя в руки и не показывать свое истощение.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами. — Я думаю, что Мадам пытается выжать из меня все диаманты, которые может, прежде чем со мной покончено. — Он смеется грустным, пустым звуком. — Ох, не смотри на меня так, Локвуд, — говорит он, хлопая ладонью по моему плечу. — Скорее бы уже покончить с этой жизнью.

Но что — то в его выражении, когда он уходит, заставляет меня напрячься.

***

В 19:48 я стою в ванной перед зеркалом.

Бритва в моей руке настолько легкая, что я почти могу себе представить, будто ее вообще не держу, будто это не что — то опасное, просто обрывок шелка или тонкое перо. Я никогда не заходил так далеко, не вынимал бритву на самом деле. Я думал об этом много раз. Я видел порезы на ногах Трэка, когда он переодевался после одного из наших занятий по физкультуре. И я всегда задавался вопросом, помогает ли это вообще.

Я не хочу встречаться с Карнелиан Силвер, я не хочу удовлетворять ее тетушку. Я больше не хочу быть компаньоном.

Я изучаю свое лицо, линии своей челюсти и носа, изгибы губ, цвет своих глаз. Что делает это лицо привлекательным? Почему? Я не могу понять. Я презираю всё это. Я бы хотел, чтобы в этом месте было меньше зеркал — кажется, ты не можешь пойти куда — либо, не поймав своего отражения.

Я медленно поднимаю лезвие к своему правому глазу. Я смогу сделать это. Я смогу покончить со своей жизнью одним быстрым ударом. Никаких клиентов. Никакого секса. Никакой притворной вежливости, никаких улыбок, когда хочется закричать.

Сделай это, шепчет голос в моей голове. Лезвие касается моей брови.

Синдер, шепчет другой голос. Моя сестра.

Дверь в мою комнату открывается.

— Эш?

Я бросаю лезвие в раковину.

— Рай? — Я спешу в комнату и вижу своего соседа, который растянулся на своей кровати и уставился в потолок. — Я не ожидал тебя так рано!»

— Черт возьми, знаешь что — эта женщина безумна. — Кожа Рая имеет глубокий, темный цвет, который резко контрастирует с белой рубашкой. Он вытягивает руки и взъерошивает свои густые темные кудри. Но когда он поднимает голову, все его лицо меняется. — У тебя кровь течет, — говорит он.

Я прижимаю свою ладонь к глазу, и на ней остается кровавое пятно.

— Что с тобой не так? — требует Рай, схватив меня за руку и ведя обратно в ванную. Он берет комок туалетной бумаги и мочит его под краном. — Хочешь, чтобы Синдер умерла? Они пометят тебя и вышвырнут за то, что причинил себе боль, ты это помнишь, да? И тогда больше не будет денег на ее лекарства.

— Я не… Я бы этого не сделал… — Я не знаю, что сказать. Я сгораю от стыда. О чем я только думал?

Рай берет бритву и бросает ее обратно в ящик, где она и должна находится, с остальными бритвенными принадлежностями. Я прижимаю мокрую бумагу ко лбу. — Я просто устал.

— Мы все устали, брат, — говорит он таким тоном, который я не слышал прежде.

— У меня новое задание, — говорю я ему. — Завтра я уезжаю в Драгоценность.

— Естественно. Я удивлен, что Мадам столько тянула с тем, чтобы дать тебе работу.

— Я думаю, она хочет поднять мою цену. — Это должно было быть шуткой, но на самом деле это не смешно.

Рай фыркает. — Правильно, потому что ты стоишь двадцати человек из всех нас. Пока ты не приносишь столько, сколько могут заработать человек тридцать, она не будет довольна. — Он снимает рубашку. — Я собираюсь принять душ. Посмотри на ту фотографию на своем столе и напомни себе, почему ты здесь. И не опаздывай к Мадам.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но не раньше, чем я замечаю странные пометины на его коже, маленькие полумесяцы на его спине. Я был в этом бизнесе достаточно долго, чтобы знать — это укусы.

***

Поездка в Жемчужину на следующий день проходит довольно приятно.

Я — единственный с новым поручением, поэтому весь вагон в моем распоряжении. То, что мне нужно. Я нахожу утешение в одиночестве. Никто с меня ничего не требует, никому не нужны комплименты и улыбки. Дома было то же самое. Синдер понимала. Мы могли сидеть в тишине часами. Я читал газету, если отец забыл ее выбросить, а она играла с ее самодельными куклами. Я пытаюсь вообразить ее теперь. Ей уже одиннадцать. Надеюсь, она высокая, сильная и здоровая. Я скучаю по ее сколотому переднему зубу и звуку ее смеха.

Станция Жемчужины расположена прямо в стене, отделяющей этот округ от Банка. В Жемчужину нет рельс — только гладкие мощеные дороги для королевских автомобилей. Когда я выхожу на платформу со своими сумками, меня ожидает черная машина.

— Мистер Локвуд? — спрашивает шофер в черной кепке.

— Добрый день, — говорю я.

— Позвольте мне взять это за вас, сэр.

На расстоянии я мельком замечаю Аукционный дом — монстр из розового камня с золотыми шпилями. Затем я сажусь на заднее сиденье автомобиля, и мы отбываем.

В Жемчужине нет практически ничего, кроме дворцов. Я видел это все так много раз, что теперь я знаю каждого и кто где живет. Изумрудные башни Дома Завесы. Гигантская позолоченная птица на воротах ведёт в Дом Лебедя. Рубин усеивают все в Доме Пламени.

Чтобы добраться до дворца Озера, требуется час. Подъездная дорожка не вымощена, лишь гравий, окружающий огромное синее озеро. У подножия лестницы, ведущей к множеству огромных входных дверей, меня ожидает фрейлина.

— Мистер Локвуд, — говорит она, когда я выхожу из машины. — Добро пожаловать в дворец Озера. В данный момент её светлость на встрече. Меня зовут Кора. Мне было поручено показать вам ваши покои. Сюда, пожалуйста.

Я даже не думаю о багаже — его всегда кто — то приносит — и следую за Корой по ступеням в огромное просторное фойе с фонтаном в центре. Мы проходим несколько коридоров, затем по стеклянному проходу, пока не выходим к крылу прислуги. Картины на стенах здесь попроще, ковры невзрачные, сделанные из серой шерсти. Две служанки болтают друг с другом, но при виде Коры со мной они замолкают и делают реверанс. Одна из них оглядывает меня, а затем шепчет что — то своей подруге. Обе начинают хихикать.

Кора открывает дверь в мою комнату и отступает.

— Ваши вещи скоро появятся, — говорит она. — Надеюсь, ваше пребывание здесь будет самым приятным. Мисс Силвер примет вас сегодня днем.

— Я с нетерпением жду встречи с ней, — говорю я.

Кора кривит губы, и мне интересно, что бы это значило. Я ничего не знаю о Карнелиан Силвер. Я знал некоторых королевских дочерей до того, как был к ним направлен, поскольку работал с их друзьями, либо видел их на вечеринках. Но эта девушка — загадка для меня.

— Да, говорит Кора. — Я уверена в этом. Сегодня вечером вы присоединитесь к королевской семье за ужином.

— Как пожелает её светлость.

Она коротко кивает и уходит в направлении главной части дворца.

Мои покои очень удобные — с гостиной, спальней и ванной комнатой. Я сразу же проверяю насчет тайного прохода. Он есть всегда, в любой комнате компаньона. Здесь вход находится в гостиной, скрытый за большой картиной мужчины в зеленом охотничьем пиджаке с собакой. Как только я закрываю дверь в тайный проход, прибывают мои вещи.

— Вы можете оставить их в спальне, — говорю я шоферу. — Спасибо.

Как только он уходит, я переодеваюсь в свежую одежду и сажусь на край постели на мягкое, светло — голубое одеяло. Ненавижу это. Ожидание. Мисс Силвер придет, когда ей заблагорассудится. Я этого не контролирую.

Я вспоминаю о спине Рая и думаю, чего может ожидать от меня Герцогиня. Она своего рода загадка Жемчужины. Все ее боятся, никто ее не любит, но никто никогда не скажет ей этого в лицо. Общеизвестно, что Курфюрстина ее ненавидит, но Курфюрстина родом из Банка, поэтому ее власть над королевскими женщинами весьма призрачна.

Меня не сильно волнует политика королевской власти, но было бы неплохо знать, чего ожидать. Помню шок, который я испытал, когда увидел комнату Леди Ветра, сделанную специально для компаньонов. Она стала одной из наименее любимых клиенток.