Зенит Левиафана. Книга 2 (СИ) - Фролов Алексей. Страница 45

— Это все, — Арминиус тяжело опустился на землю. Фригийский царь попытался найти в его лице признаки усталости, но ничего не вышло. Тем не менее, это отчетливо ощущалось — ритуал действительно отнял у вампира немало сил. — Не знаю, каков будет эффект в мире Дивов. Здесь никто никогда не применял тауматургическую дисциплину.

— Ты скрыл нас? — полюбопытствовал Карн, который хорошо видел кровавый круг, начертанный каинитом. В энергетическом спектре это была целая конструкция, тончайший математически выверенный узор, вытравленный на самой ткани Лимба в несколько слоев. Удивительно, как Арминиус сумел возвести ее в столь короткое время!

Но вслед за восхищением пришел ужас. В этом элегантном, даже шедевральном узоре парень видел жизненную силу, ранее принадлежавшую старику Вячке. И это было жестоко, ненормально, даже по меркам Лимба.

— Именно так, — каинит не шевелился, по своему обыкновению уставившись прямо перед собой. — Нас не увидит никто, кроме Сына Каина из моего же клана. Но сейчас это… маловероятно.

— Если твоя магия подвела… — процедил Мидас, до хруста стискивая зубы. Он отстранился от Пересвета и выставил перед собой клинок, ощущая приближение врагов.

— Прежде чем подумать плохо, подумай хорошо, — мягко прервал его Арминиус, за которым раньше не водилось тяги к философствованию. А потом из-за деревьев показались гарпии и фригийский царь проглотил язвительный ответ.

Крылатые существа, не переставая клекотать, полетели над ними и устремились дальше. В их аурах Карн ощутил непонимание и ярость. Волна облегчения прокатилась по его телу и он непроизвольно рассмеялся.

— Получилось! — радостно выкрикнул Пересвет, но тут же, ойкнув, зажал себе рот руками.

— Не бойся, они не услышат, — успокоил его Карн, присев рядом с Арминиусом. — Колдовство каинита полностью экранирует нас от внешнего пространства.

— Экра… что? — переспросил мальчишка, но Мидас перебил его.

— Сколько он продержится? — фригийский царь впился в замершего вампира и лишь теперь понял, что тот смотрит вовсе не в пустоту, как это бывало раньше. Арминиус не отрывал взгляда от тела Вячко, которое осталось за пределами круга.

— Достаточно, чтобы вы могли восстановить силы, — проговорил каинит. — Понятия времени в землях Дивов не существует.

— Это мы знаем, — огрызнулся Мидас, который, хотя и понимал, что они поступили верно, не мог отделаться от мысли, что можно было попытаться найти другой выход. Ведь за свое спасение они отдали жизнь славного воина, пусть и едва способного держать в руках оружие. Вячко еще мог послужить своему народу, передать опыт и знания молодым, научить их.

Но гнев Мидаса рассеялся также внезапно, как и пришел. Бог глубоко вздохнул и перестал юлить перед самим собой. Он ведь злится вовсе не на Арминиуса. Если бы хотел помешать ритуалу — сделал бы это, ведь так? Но не сделал, а значит принял этот вариант развития событий. А вампир…он, по сути, уже в который раз спас их жизни.

— Прости, — фригийский царь тоже сел, широко раскинув ноги и наклонившись вперед так, что хрустнули затекшие позвонки.

Вампир не ответил.

— Нужно придумать, как выбраться отсюда, — Карн попытался разрядить обстановку, переведя разговор в насущное русло. — Мы не можем бежать вечно. У нас почти нет еды. Насколько я понимаю — кое-что осталось в переметных сумках Рады и Уйки, но этого едва хватит детям. Здесь нас ждет только смерть.

— Будь мы в Ра, нашли бы Место Силы и использовали Вегвизир, — Мидас достал магический артефакт и с укоризной посмотрел на него. — Но Всеотец сразу предупредил, что в Лимбе его магия иссякает.

— А нет у тебя еще ритуала? Такого, чтоб вернул нас? — Уйка подняла взгляд на вампира и шмыгнула носом. На вид ей было лет двадцать, не больше. Белокурая, с круглым лицом и медовыми глазами. — Если нужна еще кровь… — она всхлипнула, не сдержавшись. — Только спаси Хорта и Рада, деток наших! Ты ведь охотник, скиталец, ты должен уметь! Я слышала, что говорят про тебя воины в Радогосте…

Каинит взглянул на женщину. Она сразу опустила глаза и тихо заплакала. Ее маленький сын, Хорт, научивший Карна, как принято благодарить у русов, посапывал на руках матери. Он спал легко и безмятежно, будто не находился по ту сторону реальности и будто его жизнь не висела на нитке, истончавшейся с каждым мгновением.

Вампир не ответил, но его взгляд был красноречивее любых слов, и Мидас в очередной раз убедился, насколько ошибочным было его мнение о роде Каина. Арминиус сожалел. В его взгляде фригийский царь читал вину. Вину за то, что он оказался в тупике и не мог больше исполнять свое призвание — помогать людям. Это ранило каинита, как могло бы ранить существо, обладающее душой.

— Никто из нас не знает, как пересечь порог Яви, — медленно проговорил Пересвет. Мальчишка сдвинул брови к переносице и сощурил глаза, демонстрируя активную мыслительную деятельность. Он поджал губы, сосредотачиваясь. — Значит, надо найти того, кто знает.

— А кто знает? — спросил у него маленький Рад, сидевший на руках у Дары. Едва ли малыш понимал, о чем идет речь, но вопрос был правильным.

— Думаю знает тот… кто привел нас сюда! — брови Пересвета взметнулись к короткой русой челке. Его глаза засияли, а рот приоткрылся в немом восторге. Он забегал глазами по лицам сидевших рядом мужчин и женщин, понимая, что больше не нужно ничего говорить. Он уже все сказал. Он нашел выход!

— Что там насчет уст младенца? — Мидас изогнул бровь и посмотрел на Карна, потом на Арминиуса.

— Это невероятно, — покачал головой вампир. — Мальчик прав.

— Я уже не мальчик! — Пересвет вздернул подбородок и Мидас увидел, что каинит улыбается. По-настоящему, как это делают люди. Не только губами, но и глазами.

— Тогда немного передохнем, и попробуем изловить гарпию, — констатировал Карн, вытягиваясь прямо на голой земле. Поверхность казалась холодной, но парень понимал, что последнее, чего ему сейчас стоит опасаться — это застудить почки. Гораздо важнее дать телу хоть немного отдыха.

— А ты сумеешь? — Мидас серьезно посмотрел на друга. В его голосе не было и тени сомнения, но ему нужно было знать, что об этом думает сам Карн.

— Не сомневайся во мне, — ответил парень, широко улыбнувшись. — А не то я сочту это за оскорбление. Ты ведь не хочешь оскорбить Левиафана, а?

Каинит бросил короткий взгляд на парня, потом уставился на Мидаса, молчаливо требуя пояснений.

— Долгая история, — отмахнулся фригийский царь. — Как-нибудь позже.

— Если выживем, — невозмутимо добавил Пересвет, ковыряя землю скрамасаксом.

***

Трудно сказать, сколько времени они провели внутри Кровавого круга. Мидас даже успел вздремнуть, взяв пример с малюток Хорта и Рада, которым, казалось, все нипочем.

Стареет, подумал Карн, глядя на мерно вздымающуюся грудь фригийского царя, распластавшегося на голой земле. Сам он, несмотря на усталость, заснуть не сумел. Так и лежал, уставившись невидящими глазами в призрачную глубину пронизанных алыми отсветами небес. Чужих небес.

А когда парень почувствовал, что, возможно, готов окунуться в объятия Морфея, как по команде проснулся Мидас. Каинит ощутил его пробуждение и поднялся на ноги. Он, само собой, не спал и вообще не двигался с места все это время.

Женщины, сидевшие на земле с малышами на руках, встрепенулись и заскользили тревожными взглядами по лицам воинов. В их заплаканных и раскрасневшихся глазах читалась надежда. Последнее, что им оставалось.

— Они ведь где-то рядом? — спросил фригийский царь, водя головой из стороны в сторону. Серую безжизненную прогалину, на которой они прятались от погони в Кровавом круге, со всех сторон обступали пологие холмы, покрытые плотным строем вывернутого наизнанку леса.

— Да, — кивнул Карн. Он сидел, скрестив ноги, и фокусировался, расширяя до предела свой ментальный локатор. — Они на удивление умны. Знают, что мы не могли просто исчезнуть, поэтому не уходят. Летают взад-вперед. Но это гарпии, гончих я не вижу.