Дверь (СИ) - Арнари Юлия. Страница 27
Курица была невысокой, полной тёткой. По всему видать не шибко-то умной. Разве соображающего кого Курицей обзовут? А тут всех по справедливости вроде как называли. Курица учила кое-чему из алхимии, но больше тут была за няньку и кухарку. Кормила на убой и добрая была, что злиться на неё и не позлишься — за что?
Из-за этого обиднее прям, иной раз, выходило.
— Что ты сотворить хоть пытался?
— Аа, кварц… простецкий же, — как бы оправдываясь и сетуя, сказал он. — Состав вообще тьфу! Да я столько изучил, а результат пшик.
— Ну, не расстраивайся, ещё пару годочков пройдёт, силёнок прибавится…
— Да я только это и слышу! Надоело! А что я сейчас? Ноль, что ли?
— Дурачок ты, вот что, — сказала она, поставив перед ним миску с густой похлёбкой какой-то, прям как из книжки исторической сняла. — Ешь давай. Ещё ведь заниматься побежишь.
Он стал вяло есть, внутренне нахмурившись. Чего хорошего, что его вечно раскормить хотят? Прям вот силы появятся. Они и так есть. Просто он человек. Не великий, не легендарный Древний.
«Чего-то мне недоговорили ещё. Чую, вот прямо чую, что чего-то не додали. Как они сами это проворачивают? Солька создаёт такие камни и минералы — красота, а ей что? Да даже за двадцать с большим хвостом не заступило. Скульптор с материей играется, завидка меня так и берёт, как он это делает. Хотя он, конечно, не мальчик, не как я, но всё равно… Почему я так мало могу?»
Шум шагов оповестил, что занятия окончились, адепты высыпали в коридоры и залы, кто-то заплыл на кухню, Курица сразу захлопотала и оставила наконец Школяра, а то сидела напротив и блюла, ест он или нет.
Он какое-то время ещё посидел, потом вскочил, как ужаленный, вспомнив о важном. Подлетел к столу с выпечкой, выхватил вкуснющую булку, ещё тёплую и ароматную, и помчался в коридор. Сердце у него бешено стучало. Чуть не забыл про план! Сегодня же непременно! Обязан!
Перерыв в занятиях. У адептов был час времени отдохнуть, но никто не разбегался: кто-то искал уголок в библиотеке, кто-то в зале для переписывания и ведения записей, кто-то обедал, кто-то выбирался в сад, а кто-то шёл практиковаться в залы. А он шагал к центральной секции библиотеки. Вульгарно, с булкой. Внутренне он трясся до самых пяток и до глупости был счастлив. Лишь бы перехватить Галочку перед входом, звать её вслед будет совсем уж смешно и неловко.
Ему повезло. Девушка стояла в коридоре и что-то записывала в свой дневник чародея прям на весу. Мысль, стало быть, в пути настигла! Как это на него тоже похоже!
Сегодня Галочка как всегда была в чёрном: узкое платье с горлышком, длинные рукава, блестящие серебряные пуговицы и пряжки. Длинные-длинные волосы заплетены в толстую косу, а коса закручена сзади в тугой и сложный узел. Строгая, собранная и не обращающая внимания на ерунду.
Школяр набрал в грудь воздуха и заговорил (голос предательски сорвался):
— Я… я вот… самый вкусный забрал.
Галка посмотрела на него не то с опаской, не то с обидным вопросом. Он схватил ртом воздух, чувствуя, что уши у него уже горят, и добавил:
— Тебе принёс.
И протянул восхитительную булку, любовно завёрнутую в салфеточку.
Галка нахмурила красивые бровки (а у неё всё красивое было, по его мнению) и сказала:
— Не нужно.
Впору было понурить плечи, что Школяр и сделал. Вокруг активно зашептались. А Галочка ушла с чинным и неприступным видом.
— Ну… ты знаешь… Она очень вкусная! И… я хотел тебя угостить, — пролепетал он себе под ноги.
Так он и остался стоять, как дурак, с булкой в руках.
Отшили в лучшем виде. О, жестокая Галочка.
«Но под конец ей стало меня немножко жалко, я уверен, я видел…»
Он поплёлся прочь от библиотеки. И буквально через пару шагов в него врезалось что-то твёрдое, жёсткое и невидимое, в следующий миг булку из руки выдернули, а под зад отвесили хорошего и обидного пинка.
Он шлёпнулся и больно припечатался подбородком, зарычал, разворачиваясь. Саранча звонко и противно смеялась, победно держа булку.
— Ишь, на кого нацелился! — с издёвкой протянула она. — Губёшки-то закатай, неудачник.
Адепты, ставшие свидетелями его фиаско, тоже засмеялись.
Он поднялся и зашагал прочь, сгорая от стыда. Конечно, Саранча решит, что он сбежал, и будет рада. Он и правда хотел бы сбежать. Хоть на край света, только бы её морду не видеть. Вечно издевается над ним и при этом умудряется строить из себя жертву.
«А всё-таки она права… Неудачник я. Неудачник. Даже простейший кварц вырастить не могу. Галка на такого и не глянет. Вообще не знаю, на кого она глянуть может… Надо быть… демоном, наверно. Или тёмным властелином. Иметь сотню-другую душ в рабстве, огромный особняк или вообще замок. Пыточную?.. — Он передёрнул плечами, но быстро вновь погрузился в угрюмые размышления. — Дурак я, оно понятно. Разве тут кого булкой удивишь? Мастерство показать надо! Вот выращу кристалл и подарю. Точно! А если его не разом выращивать, а постепенно?»
Он прибавил шагу, потом почти побежал, уже строя тысячи схем в голове и представляя триумф. Надо найти кого-нибудь из Наставников и поговорить.
Не откладывая, Школяр прямиком направился к кабинету Ваятеля, постучал, бодро и нетерпеливо, и — ответ показался ему застрявшим в веках — буквально вломился внутрь. Наставник вытирался салфеткой, перед ним на тарелке лежал надкусанный сэндвич, рядом плошка салата.
— Знаете, я тут подумал!..
Наставник возвёл глаза горе и вздохнул.
— Я хочу вырастить кристалл! Но постепенно! Я буду поливать его энергией, прямо как растение… Давайте я нарисую! — воскликнул Школяр, плюхаясь на стул перед наставническим столом и на ходу вытаскивая ручку из кармана рюкзака…
***
План казался ему идеальным. Нужно было только время и место, чтобы растить свой великолепный кристалл. Над этим Школяр думал всё занятие по стихиям, за что под конец Наставница оттаскала его за уши и задала сдать ей упражнение в следующую встречу. Чтобы как-то исправиться, он задержался, решив вымыть кабинет с помощью магии воды, но только всё подтопил и одними ушами не отделался…
— О, Тёмный создатель, ну что ты за егоза? Магу непростительно таким быть! Отвлечёшься на миг… нет, на долю мига — и бац! — всё в руинах! Используй уже голову по назначению! — отчитывала его ведьма Погодница.
— Я и использовал!
— Ты должен серьёзнее относиться к своим способностям! Хватит витать в облаках. Хватит радоваться всему, как идиот! Ты здесь обращению с высшими материями обучаешься!
— Так я…
— Одно движение, один вздох — и ты можешь развеять целый город. Любой из вас.
— Ну не лю…
— Да, не любой! — сама же согласилась она. — Но ты — можешь! И многие могут. И пока у тебя голова забита играми, другие…
— Ну-ну, сестра, довольно его отчитывать, — пропел мелодичный, ангельский голос.
Школяр подскочил со шваброй в руке и круто обернулся к двери. И сразу же расцвёл, засиял, увидев прекрасную Леду.
С её появлением в комнате стало светлее и будто просторнее, а ещё свежее. Леда улыбалась, как величайшая из муз.
— Простите меня, — поклонилась Погодница, — но от него одни неприятности.
— Все мы были молоды и неопытны, но не все так рвались к знаниям. Дорогой Школяр, однако, ты слишком торопишься.
Он втянул шею в плечи и промямлил: «Простите».
— Может, вы сможете его вразумить? — с надеждой спросила Наставница.
Школяр непроизвольно покивал.
— И что с тобой делать? — с притворным укором покачала головой светлейшая Леда. — Пойдём-ка, я кое-что тебе дам.
Он полетел за ней как на крылышках, едва не утащив с собой и швабру…
Они прошли ярус, за ним ещё один. Прошли все коридоры, к которым у Школяра был доступ, и ступили туда, где он ещё ни разу не был. Леда привела его в комнату, где на стеллажах из белого дерева в пузатых стеклянных колбах хранились кристаллы всевозможных форм и расцветок. У Школяра челюсть отвисла от такого великолепия и многообразия.