Москва - 36 (СИ) - Кротов Сергей Владимирович. Страница 61
-Товарищи,- спокойный убаюкивающий голос нового 'хозяина' Ленинграда мягко переключил внимание собравшихся на трибуну.- нам предстоят осенью или зимой этого года выборы в в Верховный Совет СССР и в Советы депутатов трудящихся сверху донизу по новой избирательной системе. Последние три слова смели с лиц сидящих остатки злорадного веселья, вызванного фрондёрством Ежова, и погрузили зал в напряжённую тишину.
-... В связи с этим перед нашей партией стоит задача подготовки к выборам. Характер этой подготовки, её объём, масштабы и связанная с ней перестройка партийной работы определяются глубиной тех преобразований, которые вытекают из новой Конституции для политической жизни нашей страны.
Чутко почувствовав резкую реакцию зала на даже простое упоминание о необходимости принятия конституционного закона о выборах, докладчик быстро перестраивается и заводит речь о партийной работе, о важности партийным организациям показать пример беспартийным как правильно проводить выборы. Ведь равные, прямые и тайные выборы в партийных организациях прямо закреплены в уставе партии.
-Мы клянёмся и божимся уставом,- мягко корит кого-то докладчик.- зубрим его в кружках, требуем его знания при обмене документов, а сами нарушаем его, нарушаем наш партийный закон!
Последовавшие за этим данные о том, что до тридцати процентов членов обкомов и шестидесяти процентов членов горкомов и райкомов кооптируются, а не избираются, впрочем, особого впечатления на слушающих также не произвели. Поэтому, окончательно прояснив для себя настроения членов ЦК, Жданов начинает тянуть время, рассказывая о вопиющих случаях бюрократии, сдабривая их забавными случаями, как в Ленинском районе г. Харькова, где все члены райкома оказались кооптированными, а о единственном избранном члене забыли, не приглашая его на заседания. Настроение зала заметно повысилось, чему также не в последнюю очередь содействовали звон посуды и запахи еды, начавшие просачиваться внутрь сквозь тяжёлые шторы. Сзади к Кирову подошёл секретарь и что-то шепнул ему на ухо.
-Регламент!- Председательствующий останавливает докладчика.- Вопрос, кажется, простой поэтому предлагаю голосовать по нему без обсуждения. Как, товарищи?
-Согласны, давайте голосовать...- раздалось несколько нетерпеливых голосов.
-Хорошо, кто за то, чтобы принять постановление о проведении марте-апреле выборов во всех партийных организациях страны, осудить кооптации, как нарушение устава партии... В зале появляются Сталин и Ежов, головы всех присутстствующих поворачиваются к ним, пытаясь понять по их лицам что произошло.
-... ну и вторым пунктом,- продолжает Киров.- целях ускорения выработки конституционного закона о выборах в Верховный Совет передать этот вопрос в Президиум ЦИК СССР.
Сталин улыбается поднимает руку и что-то говорит Ежову, хлопая его по плечу. Тот тоже тянет руку вверх и вымученно улыбается. По рядам забегали счётчики голосов.
-За- пятьдесят четыре голоса.
-Кто против?
-Против- семнадцать...
(Кандидаты в члены ЦК решающего голоса не имели).
-Решение принято...- Киров тяжело опускается на стул.- Объявляется перерыв в заседании, один час.
-Даже не думай об этом...- Мири грациозным движением рук взбивает густую копну кудрявых волос и замирает на мгновение, освещаемая неярким светом редких фонарей, проникающим в слуховое окно на крыше ЦТС.
'Вполоборота ты встала ко мне, грудь и рука твоя видится мне'.
Моя рука обвивает её упругий стан, скользит вниз к талии...
'Ох уж эти комбинезоны... очень непрактичны, особенно для девушек'.
-Товарищ Чаганов,- весело таращит глаза Базаров.- там вас... эта... спрашивают на проходной.
-Кто спрашивает?
-Хорошая девка, кхм-кхм,- захлёбывается слюной он.- белая, ладная я как раз мимо проходил.
'Мимо он проходил. Бегает повсюду, еду-курево добывает, что-то выменивает. А её, еды этой, нет от слова совсем. Кто это может быть? Белокурая Жози? Так её, вроде, Эйтингон с Хэмингуэем направил в Мадрид. Аделина? Аналогично, под Мадридом. Слыхал, у неё новаю любовь- лётчик Серов, будущий герой Советского Союза. И никакая она не белая... Ладно, пойду, посмотрю'.
Выхожу на злополучный пятачок, где погиб наш сотрудник, и вижу Мири, похудевшую и повзрослевшую, ласково почёсывающую холку мула, запряжённого в двуколку, из который радостные бойцы достают буханки белого печёного хлеба, оливки и бурдюки с вином.
-Алекс, май ди-ир!- Повисает на мне сестра товарища, недавно пытавшаяся меня убить.
'Действительно, олень и есть, зла не помню. Не... ну как не простить такую белокожую'...
-Я от Котова.- Горячее дыхание девушки обжигает ухо.
'...медсестру с красным крестом на зелёной сумке'.
На лестнице, ведущей на чердак слышатся тихие шаги проверяющего и снизу появляется его вихрастая голова.
-Ки таль? (Как дела?)- Парень отклоняет голову, пытаясь разглядеть в темноте фигуру Мири.
-Вали (хорошо),- закрываю её собой.- вали отсюда...
-Салюд, камарада...- тридцать два сверкнувших в полумраке зуба исчезают внизу. Овсеенко поставил караульную службу хорошо: смена часовых строго по времени, разводящие, проверяющие... Сам почти безвылазно в операторской. Ведёт переговоры с профсоюзными комитетами (а их в Барселоне сотни), которые отказались подчиняться своим вожакам, вошедшим в Женералитет. Считают их предателями. Комитеты тоже можно понять, закон о сдаче оружия одобрен, в том числе, и их представителями в правительстве Каталонии. За сутки советскому консулу удалось добиться лишь остановки боёв. Рабочие, как в июле, строят баррикады в своих районах, гвардейцы занимают центр и богатые пригороды. Позиции противоборствующих сил не сблизились ни на шаг.
В связи с событиями в Барселоне наметился новый раскол в правительстве, теперь в республиканском, в Валенсии. Против Ларго Кабальеро, склоняющегося к моральной поддержке восставших, выступил Хуан Негрин, министр финансов. Вчера, то есть уже сегодня, на очередном сеансе связи Сталин дал понять Антонову, что СССР в возможном противостоянии в Валенсии будет на стороне Негрина. Задача генерального консула, предотвратить эскалацию конфликта, в такой обстановке сильно усложнилась.
-чаганов в городе нет табака- застучал я на машинке, чтобы заполнить возникшую тягучую паузу в сеансе.
-О чём ты? Какой табак? Помолчи лучше!- Разозлился Овсеенко, прочитав из-за спины моё сообщение.
-Самый обыкновенный,- успокаиваю как могу раздражённого дипломата.- людям курить нечего.
-сталин молодец чтобы привлечь массу на свою сторону начинать надо с простых нужных каждому вещей. Сей же час дам распоряжение срочно закупить сигареты во франции и готовить пароход с табаком в батуми.
Консул опускает голову.
'Совсем растерялся. Не знает что делать. Далёк он от людей. Не получается у него возглавить ход событий, плетётся в их хвосте. Если не переломит ситуацию, то гнать его надо с дипломатической работы за профнепригодностью'.
А то после первого разговора со Сталиным размечтался: поеду в Южную Америку, условия буду создавать для грядущей революции ('горбатого могила исправит'). Ждут его там, хотя бы поинтересовался у своего помощника, как я, с какой страной там у СССР имеются дипломатические отношения, не говоря уже об открытом посольстве. Так что, скорее всего, светит ему дорога дальняя домой, а вот в каком качестве- неясно.
Котов уже в Барселоне, в консульстве, взял на себя руководство резидентурой. Долго о чём-то разговаривал с Овсеенко по телефону, видимо, убеждал вернуться того в Генеральное Консульство. Безуспешно. Напирать не стал, выжидает как разрешится ситуация с переговорами. А пока Мири каждые пару часов отлучается к соседям-поумовцам...