Неудержимый мужчина (ЛП) - Эшли Кристен. Страница 16

Я почувствовала теплый жар в животе из-за его усмешки и одного вида, как его голова застряла в моем холодильнике, когда услышала звонок своего мобильного.

Я засунула кофейник под кофеварку и двинулась к сумочке на кухонном столе, задаваясь вопросом, кто может мне звонить в такой час и зачем. Вытащив свой телефон, посмотрела на экран и увидела, что это Марта.

Черт.

Я нажала кнопку на экране, принимая вызов и приложила трубку к уху.

— Привет, дорогая, — поздоровалась я. — В чем дело?

— Его грязный, ржавый, побитый, отчаянно нуждающийся в продаже грузовик все еще находится перед твоим домом, вот что случилось, — приветствовала Марта, и я перевела взгляд с кухонной дверной рамы к переднему окну, которое все еще было закрыто жалюзи.

И спросила:

— Откуда ты это знаешь?

— Потому что я проехала мимо тебя по дороге на работу, чтобы проверить и посмотреть, насколько сумасшедшей, глупой ты стала с обжигающе горячим парнем, и я обнаружила, что ты превзошла все ожидания, став совсем сумасшедшей, глупой с обжигающе горячим парнем.

— Марта! — Сорвалась я.

— Я ошибаюсь, или его грузовик не завелся прошлой ночью, и он отбыл домой? — спросила она.

Мои глаза перешли на микроволновку, затем на кухонную столешницу.

— Я не верю тебе. Это ты из нас сумасшедшая. Во-первых, ты не ездишь на работу в час и во-вторых, мой дом в тридцати минутах от твоего пути на работу.

— Я выполняю миссию, желая остановить тебя от совершения еще одной очень плохой ошибки, — ответила она.

Я слышала, как захлопнулась дверца холодильника, но мне даже не нужно было слышать, как она захлопнулась, чтобы вспомнить, что Брок был здесь же на кухне и слышал каждое слово.

— Я не могу сейчас говорить об этом, — сказала я ей. — Приходи вечером в пекарню после работы. Мы съедим по кексику и поболтаем.

— Девушка, я одинока, а моя лучшая подруга только что сбросила десять фунтов и сделала прическу за триста долларов. Я ни за что не съем ни один из твоих кексов, потому что съесть один, значит съесть четыре, и мне не нужны эти кексы на моей жирной заднице, когда я с тобой пойду на поиски сексуального парня. Никто и раньше особо на меня не заглядывался, когда я шла с тобой, с твоей великолепной грудью и твоим взглядом, сообщающим всем желающим: «Разве не мило, весь мир похож на Диснейленд!» Я съем твои кексы, которые никогда не осядут на моей заднице, когда стану невидимой.

— Это неправда, — сказала я ей.

— Что именно? — выстрелила она в ответ.

— Все, — мгновенно ответила я.

— Девочка, очнись... проснись.

Я вздохнула. Потом мои глаза передвинулись к Броку, я увидела его бедра напротив столешницы, открытую бутыль молока в руке, и я точно знала, что тосковала по нему, пьющему прямо из бутылки.

Недостаток.

Он ухмыльнулся мне, и я почувствовала сладкий гул в воздухе, заметив, как искрятся смехом его глаза, поняла, что он улыбается, пытаясь не рассмеяться.

Ладно, аннулируем этот недостаток. Он мог пить прямо из бутылки молоко и все, что хотел, пока от него у меня на кухне создалась отличная атмосфера, пока он ухмылялся мне, а я все утро смотрела на обжигающе горячего парня.

— Алло! — крикнула Марта мне в ухо, и я оторвала глаза от Брока.

— Я здесь, — произнесла я.

— О боже, он там морочит тебе голову, — пробормотала она.

В этом она не ошибалась.

Пришло время для серьезных отношений.

— Марта, правда, дорогая, нам нужно поговорить.

— Дерьмо. — Все еще бормотала она.

— Это важно, — прошептала я и почувствовала, как веселая атмосфера Брока меняется, наполняя кухню теплом.

Марта услышала мой тон, осознала и сразу же сдалась.

— Хорошо, но мы не будем встречаться в пекарне за кексиками. Ты приходишь, а я готовлю салат.

Я моргнула, глядя на столешницу.

— Ты готовишь салат?!

— Я собираюсь приготовить салат.

— Дорогая, последний раз, когда я ужинала у тебя дома, ты жарила сельдерей.

Тепло в комнате зависло, но гул вернулся, и он исходил от корчившегося от смеха Брока.

Я зыркнула на него, но он проигнорировал мой намек, продолжая смеяться, вернее ржать, покачивая головой.

— Слышу, ему это кажется смешным, — раздраженно заметила Марта.

Я отвернулась от Брока и заявила:

— Марта, детка, ты жарила сельдерей. Любому это покажется смешным.

— Я опытный шеф-повар, — ответила она.

Это было правдой. Но она не была такой уж успешной.

Я снова вздохнула.

Затем предложила:

— Как насчет того, чтобы ты пришла ко мне, и я сделаю салаты.

— А этот обжигающе горячий парень тоже будет?

— Его зовут Брок, — прошептала я.

— А этот обжигающе горячий парень Брок тоже будет, который тебе не подходит? — внесла она поправки.

— Я не знаю, — честно ответила я. — Но, должна сказать, не стоит затягивать, и он знает, о чем я хочу с тобой поговорить, так что, если он будет, тебе придется иметь дело с ним. Если его не будет, тогда не будет. А?

Тишина.

Затем.

— Так это не связано с ним?

— Нет. Это связано с тем, что я должна была уже давно тебе сказать, но не сказала, и мне нужно..., — мои глаза скользнули к Броку, и я увидела, что он внимательно смотрит на меня, направляясь ко мне. Он добрался до меня. Его рука обвилась вокруг моего живота, он ударился грудью о мою спину, я почувствовала его тепло, его голова уткнулась мне в шею. Только тогда я продолжила: — Мне нужно избавиться от этого, так что пришло время тебе рассказать.

С места в карьер она прошептала свое предположение:

— Дэмиан.

Вот когда я поняла, что она уже знала, или может, на самом деле, не знала, но чувствовала глубокие личные проблемы, стоящие у меня на повестке дня, но она отступила, давая мне возможность разобраться с ними, а когда я настояла и, наконец, избавилась от моего бывшего мужа, не погружаясь в глубины отчаяния, она выдала мне это.

— Да, — прошептала я в ответ.

Рука Брока сжалась вокруг меня.

Я закрыла глаза.

— Хорошо, детка, я буду в семь часов.

— Марта? — Позвала я.

— Да, Тесс, — ответила она.

— Люблю тебя, дорогая.

— Я тоже тебя люблю, детка.

— Но, ты продолжаешь следить за мной, твоя любовь убивает, — предупредила я, поддразнивая ее.

— Неважно, — пробормотала она, зная, что я ее поддразниваю, потом она отключилась.

Я провела по экрану, закончив вызов, и положила телефон на столешницу. Брок развернул меня к себе, мы стояли лицом к лицу, и обе его руки были вокруг меня.

— Не самая моя большая поклонница, — пробормотал он, но он даже не казался расстроенным.

— Если ты хочешь зависать со мной, возможно тебе следует провести некую работу в этом направлении, — предположила я.

— Точно, — ответил он, — нет, детка. Я скажу тебе, нравлюсь ли я ей или не нравлюсь, мне пох*й.

Хм. Еще один недостаток.

— Она моя лучшая подруга, — напомнила я ему.

— Если это так, она увидит, что будет хорошо для тебя, и она разберется со своим дерьмом. Если она не такая женщина, она не будет с этим разбираться. Вместо этого она будет видеть только мистификацию и не поймет, что мужчины не хотят королевы драмы, требующую к себе повышенного внимания, так как они управляют курсом, и пока она не уберет это дерьмо из своей жизни, будет одинокой. В отличие от ее подруги, которая видит, что ее мужчина пьет молоко из бутылки, но скорее всего маловероятно, она будет отучивать его от этой привычки, если учесть, что ему сорок пять лет, и пьет так молоко с тех самых пор, как был ребенком, и его женщина не реагирует и не зацикливается об этом ни на секунду, вместо того, чтобы начать говниться, что по существу ничего не даст, только пустая трата сил, оставив в обоих случаях ощущение вылитых помой.

Ну, должна признать, все это было интересно, проницательно и по-взрослому.

Пока.

— Раз мы затронули эту тему, несколько негигиенично пить из бутылки молоко.

— Детка, сегодня утром я десять минут держал язык у тебя во рту. Чем это отличается?