Ермак. Начало - Валериев Игорь. Страница 32

Дорожка закончилась и, развернув Чалого, я поскакал назад, решив показать еще два упражнения. Махом наклонил к передней луке, подбросив тело над седлом, перекрестить ноги, и сел спиной вперед. Таким же образом вернулся в исходное положение.

После этого лег поперек седла на живот, держась за обе луки. И спиной вперёд вышел в положение обратного волочения, держась за обе луки. После выполнения упражнения поднялся в седло и, сделав соскок с седла на землю, повис, держась за переднюю луку, вдоль корпуса Чалого на руках, ногами касаясь земли. В положении «прямого волочения» проехал метров двадцать сделал заскок и сел в седло. Всё, джигитовка для меня закончилась, я вернулся на старт, забрал своё оружие и встал на левом фланге в конный строй казаков-малолеток. Будем ждать результатов.

Минут через двадцать объявили результаты состязаний по наездничеству, по которым для стрельбы на скаку с коня было допущено одиннадцать казаков, включая меня. Дождавшись своей очереди «последнего» отстрелялся, но не с двухсот шагов, как все, а где то шагов с трехсот или около двухсот метров. При этом все три пули положил в голову мишени.

— Что скажите по выступлению Аленина? — Селевёрстов обратился к Буревому.

— Ну-у-у, стрельба что стоя, что на скаку просто феноменальная, джигитовкой особо не удивил. Хотя для пятнадцати лет, очень хорошо, я бы даже сказал отлично. А прыжки через горящий барьер и ров, просто великолепно. Это говорит о том, что конь у него замечательно выезжен. Надо будет в полку такое упражнение ввести! — войсковой старшина очистил от инея усы. — Хорошо придумано.

А с награждением как быть? Аленина в реестре нет. — Атаман выжидательно смотрел на высокое начальство.

— Нда, финансовая коллизия. С одной стороны наградить молодого казака с победой и 1 разрядом во всех состязаниях надо, но с другой стороны, в реестр отчетности как казак приготовительного разряда Черняевской сотни Аленин не входит, и наградить его за счет казны мы не имеем права. — Войсковой старшина развернулся к своей свите. — Что будем делать господа? Какие предложения?

— А что этот молодой казак выиграл? — поинтересовался штаб-ротмистр Некрасов, который числился заместителем Албазинской сотни в Амурском казачьем полку.

— Винтовку, седло, портупею. По казённой цене всё на 24 рубля. — Зная чаяния Тимофея о призах, ответил атаман Селевёрстов.

— Нас здесь двенадцать свитских. — Продолжил штаб-ротмистр. — Думаю, по два рубля на призы для уникального стрелка скинемся.

— Поддерживаю, — высказался корнет Блинов. Остальные офицеры и штатские свитские Буревого молча склонили головы в знак согласия.

— Ну, а я в целях компенсации растрат из-за моего приказа 10 рубликов добавлю. — Войсковой старшина достал красненькую ассигнацию и, увидев недоумевающие взгляды своей свиты, пояснил. — Аленин стрелял своими патронами, а стоят они для восьмизарядного Маузера рубль за две штуки. Вот за мой приказ, да за мой вензель буквы «Н» на листе из восьми пуль, красненькую ему и жалую. Принимай, атаман, для своего героя. Надеюсь, карабин, седло, да портупею найдешь для награждения.

Так точно! — Селевёрстов принял от Буревого и других офицеров ассигнации. — Сейчас же всё приготовим. К моменту награждения всё будет готово.

— Атаман, иди, готовь всё к награждению. А мы пока пойдем сбитнем погреемся. А то за три часа на морозе заиндевели уже! — Буревой указал на поле рядом со стрельбищем куда подъехало более десятка саней.

С саней выгружались столы, короба с едой, угощениями. На одном из уже поставленных столов дымился самовар. Это жители Черняевского округа готовились к встрече по окончании состязаний первого дня масленицы и шермиций — древнего казачьего обряда, которое пришло на Амур с донскими казаками.

Через полчаса, когда Буревой и свитские отогрелись сбитнем и более «горячими» напитками, да под икорку амурского осётра с блинчиками и прочие закуски, что предоставила Черняевская сотня, началось награждение.

Казаки приготовительного разряда Черняевской сотни отстрелялась на «отлично», набрав шестьдесят три процента попадания пуль в мишень, вместо требуемых пятидесяти пяти. Пять казаков отстрелись по первому разряду, четыре по второму и пятнадцать по третьему. Восемь казаков-малолеток попали в мишень два раза и меньше. В состязаниях по наездничеству 15 казаков выступили по первому разряду и десять по второму. Из одиннадцати казаков допущенных для стрельбы на скаку, два раза и больше поразили мишень только четверо. Результаты были очень хорошие, можно сказать отличные, поэтому и атаман Селевёрстов, и войсковой старшина Буревой «цвели и пахли». Атаман Селевёрстов надеялся на поощрения от Буревого, а войсковой старшина надеялся на поощрения от командира Амурского полка полковника Винникова Григория Васильевича.

Глава 12

Шермиции

Был доволен и я. Новый кавалерийский карабин Бердана-Сафонова, седло и портупею вручили мне перед строем казаков-малолеток, объявив основным победителем в стрельбе стоя и стрельбе на скаку. При этом недовольство девятнадцатилетних и старше казаков-малолеток было яркими мазками нарисовано на их лицах. А как перекосилось личико Семёна Савина? Смотреть на это было приятно. Особенно, зная, что Сёмочка в мишень попал один раз. Потом, строй казаков приготовительного разряда распустили, а народ начал собираться к походному алтарю на поле, где батюшка Черняевской церкви во имя Сретения Господня протоирей Ташлыков должен был провести службу во славу русского воинства.

Свалив все призы в сани Селевёрстовых, которые стояли на краю поля, и привязав Чалого к коновязи, я вместе с Ромкой пошёл послушать службу батюшки Александра. Будучи в прошлой жизни крещённым, служб я не посещал, потому что считал, что между мною и богом не нужны посредники, да и не веровал в бога особенно. В храмах чувствовал себя как-то неуютно, на ряхи новорусских попов смотреть без брезгливости не мог. В глазах этих бизнесменов от религии видны были только доллары и евро.

Вспоминаю, как к моему другу егерю Генке Борисову, прошедшему две Чеченские компании контрактником-снайпером, в середине декабря 2015 года приезжал из Благовещенска на охоту на лося благочинный Алексей. Рождественский пост, а этот церковный служитель, здоровый двухметровый мужик лет сорока пяти, выжрал литра полтора дорогущего вискаря, который привёз с собой, заел всё это тушеной, жареной кабанятиной и лосятиной, а потом, макая свою бороду в салат, пьяно заявил: «Всем у тебя хорошо Генок, только бл…й нет!» И с такими служителями Иисуса Христа встречался в той жизни неоднократно.

Попав в это время, первое время мне как-то тяжело было соблюдать все внешние проявления православной веры. Потом незаметно втянулся, тем более казак без веры в Бога не казак. «За Веру, Царя и Отечество» — три основных столпа казачьей жизни и службы. Постепенно и службы в церкви стали нравиться, особенно когда их проводил батюшка Александр.

Вот и сейчас, сняв папаху и крестясь в нужных местах, чувствовал, как в моей памяти будто выжигаются отдельные фразы службы протоирея Ташлыкова

:

«Доколь не водворятся на земле правда и истина, дотоль необходимы вооруженные защитники Церкви и Отечества». «Звание воина, по самому существу своему, весьма близко к самой высокой степени совершенства христианского». Далее, характеризуя качества христолюбивых воинов, батюшка Александр басом вещал, что их отличает «правота побуждений, чистота намерений и прямота действий». Они, «смело поражая врагов веры, царя и отечества, обязываются не проливать крови понапрасну, не производить разрушения без цели и пользы; не нарушать уважение к тому, пред чем должны равно преклоняться и друзья и враги; быть кроткими к мирным жителям и великодушными к побежденным».

Минут через десять, с учетом крепкого мороза, служба закончилась, и казаки-малолетки потянулись гуськом к батюшке Александру на благословление. Я как еще не принявший присяги, этого сделать не имел права. Не казак ещё, не воин. Обидно, но переживем.