Клуб любителей фантастики, 2008 - Дубинянская Яна. Страница 34

Моё внимание привлекли перламутровые открытые туфли-босоножки на высоком каблуке (мне почему-то представлялось, что именно такие, а не серебряные, изумрудно-зелёные или расшитые другими драгоценными камнями достались Элли в наследство от феи Гингемы).

И ещё волосы. Мало сказать, что они были светлыми и волнистыми. Они напоминали заколдованные водопады. Тихо-тихо струившиеся, переходившие, касаясь кончиками локонов платья, в океанско-небесную синеву.

Лицо девушки я увидел не сразу. Оно было закрыто ладонями. Узкими, с тонкими длинными пальцами — руслами для ручейков незаслуженных слёз.

Догадываюсь, почему к девушке-фее подошёл только я. Другим искателям приключений и новых знакомств, которых в это время в парке бывает немало, не хотелось чужую печаль «брать на себя».

Жизнь коротка. А выходные дни, когда нужно встряхнуться после тяжёлой рабочей недели, составляют в ней малую часть.

Лишь меня тянет к тем, кто несёт на себе отпечаток чего-то такого, что не залить водкой и пивом (или даже хорошим вином), не забыть под оглушающий ритм.

Я не знал, как начать разговор. Просто сел на скамейку, ожидая, когда незнакомка заметит, что кто-то находится рядом.

Девушка ощутила моё присутствие. Она убрала руки с лица.

Лицо было бледным, как тело ночной бабочки-мотылька. Похожим на лицо ожившей статуи.

Глаза были точно в цвет платья. В них, как в два дремлющих урагана, влекла сила стихии неба и сила стихии воды.

— Спасибо, что вы пришли, — сказала девушка. — Мне было так одиноко.

— Э… — выдавил я из себя. — Что вы. Я подумал, что с вами случилась беда.

— Я просто немного устала. И… стало больно глазам.

— Наверное, вы долго не спали. — Я ощущал себя крайне неловко. Мучительно думал, что не банального можно сказать.

— На Земле я всегда засыпаю, как только Солнце заходит, — улыбнулась девушка.

— На Земле? Значит, вам плохо спится на небесах? — попробовал я сострить.

— Там я сплю очень редко, — ответила девушка очень серьёзно. — Лишь когда попадаю в тень встречных планет.

— Кто вы?

— Наверное, фея, — девушка так улыбнулась, что мне стало не важно, можно верить ей или нет.

Фея так фея. Какая мне разница, кто она и откуда? Важно, что сейчас она здесь.

— А что вы делаете у нас, на Земле? Наверно хотели кому-то в чём-то помочь?

— Как вы узнали?

— Вы же добрая фея, — сказал я так убеждённо, чтобы по этому поводу не осталось сомнений.

— Пожалуй, да, — согласилась девушка. — Но я не умею выполнять желания людей. У меня волшебной палочки нет.

— Тогда что вы нам сможете дать?

— Я хотела помочь всем увидеть, что стоит желать.

— Ну! — воскликнул я, чувствуя себя уже в достаточной степени раскованно. — Если бы вы пришли ко мне в гости, я бы вам показал столько шикарных журналов и каталогов, что, готов с вами поспорить на любое ваше желание, вы бы нашли в них всё, о чём стоит мечтать. У меня денег хватит на любой, на самый волшебный подарок.

— А вы можете с их помощью приобрести друзей?

— Очень даже много и запросто! — сказал я, не подумав, но тут же поправил себя. — Не друзей, конечно, а приятелей — собутыльников. Сколько среди них было верных друзей, я, наверно, узнаю тогда, когда мы с вами потратим мой последний дублон.

— Верность — это прекрасно, — ответила фея печально. — Но самый верный спутник у человека — смерть. Она всегда с вами находится рядом. И с некоторых пор уже не одна…

— Здорово! — улыбнулся я, оценив по достоинству шутку. — Вот уж мы перед смертью повеселимся! Как говорят, семи смертям не бывать.

— Зачем телу жить, если душа уже умерла? — воскликнула девушка с неожиданно сильным надрывом. — Я вижу теперь не людей, а их оболочки. У меня глаза болят потому, что свет, который должен идти изнутри, от души, у многих из вас едва различим.

— Я могу вам чем-то помочь? — спросил я очень серьёзно.

— Мне ваша душа не нужна, — ответила девушка, не считая нужным скрывать, что ей мои мысли известны. — Я готова отдать своё тело тому, кто его примет вместе с душой.

— Да, я понял, — сказал я, путаясь в мыслях. — Разговор не о том, чтобы только на вечер и на ночь. Чтобы только постель. Наверно я соглашусь.

Короткий осенний день стал клониться к закату.

— Мне холодно, — сказала девушка. — Мне пора уходить.

Я снял пиджак и набросил на её оголённые плечи. (И как я не додумался раньше, дурак?)

— Спасибо, — сказала фея, — но это мне не поможет. После захода Солнца я сразу усну до утра.

— Куда тебя проводить?

Она улыбнулась:

— Я фея. Воздушный замок я строю всегда над водой. Ты смотришь сейчас сквозь него.

— Я тебя завтра увижу? У тебя в воскресенье выходной?

— Давай встретимся здесь же, на этой скамейке, в двенадцать. Пока.

Я оставил девушку сидеть на скамейке. Каждый имеет право на тайну. Не нужно спешить. Я ещё всё успею узнать.

В тот вечер я ещё долго гулял. Мне было плевать, что ворота закроют и мне придётся в костюме а-ля-от-Гауди, купленном на итальянской фирменной барахолке, лезть через забор.

Я проходил мимо озера, и каждый раз мне казалось, что в лунном свете над ним я вижу какие-то башни и шпили, какие-то полупрозрачные, скорее всего черепичные крыши.

На следующий день я приехал в парк намного раньше полудня. Я почему-то ждал, что фея уже будет здесь. Ведь она говорила, что просыпается с первым лучом нового дня.

Но скамейка пока пустовала.

Миновало двенадцать. На моих «швейцарских» минутная стрелка приближалась к шести.

— Вы наверно ждёте мою подругу, — сказала пышногрудая, крутобёдрая, загорелая черноглазая брюнетка.

— Может быть, — ответил я уклончиво и дипломатично.

— Она просила меня передать, что сегодня она не придёт.

— С ней что-то случилось?

— Нет, в общем-то нет. Она, — брюнетка загадочно улыбнулась, — в свои выходные предпочитает подольше поспать.

— Она вас прислала, чтобы мне это сказать?

— Не только это, конечно, — ответила дива, — А вообще, если честно, моя подруга не знает, что я к вам пришла. У нас ведь, — она усмехнулась и на долю секунды вдруг утратила шарм, — столько общего с вами. Зачем вам моя непутёвая, взбалмошная сестра?

— Не о вас ли она вчера говорила?

— Вряд ли. О нашем родстве она предпочитает не вспоминать.

— Она говорила, что вы за ней ходите по пятам. И ваше имя назвала. Ведь вас зовут — Смерть?

Девушка рассмеялась так весело, как будто я ей рассказал анекдот.

— Это я-то Смерть? В это можно поверить?

Я не успел, а может быть и не очень хотел оттолкнуть её руку.

Ладонь была мягкой, тёплой. Скорее даже горячей. И пока она находилась в моей, я не чувствовал даже намёка на то, что из меня пьют или тянут энергию, силу. Напротив, я их получал.

— Сестра любит всё усложнять. Она считает, что люди должны помнить о том, что в каждом есть малая часть духа Вселенной, которую вы называете словом «душа». Я с ней спорить не буду. Но нужно помнить о том, что наслаждения плоти вам будут доступны короткое время. Лишь здесь и сейчас. Скоро ваши души вернутся в обитель вечной, праведной скуки. Любопытно попробовать это блюдо на вкус? Им питаются все старики, которые уже ничего и не могут и уже ничего не хотят.

Куда нашему брату противиться феям!

— А хочешь, — услышал я голос как будто издалека, — ты сможешь лёгким прикосновением пальцев к руке привораживать к себе любую женщину, которую пожелаешь?

— Да, хочу, — сказал я…

Время было полпервого. Моя мимолётная новая, но уже безвозвратно во мне изменившая что-то подруга пропала.

К скамейке шла фея. Я не испытывал чувства неловкости или стыда. Я был так же, наверное, рад нашей встрече, как если бы фея не задержалась на… полчаса.

Фея сказала:

— Я видела тебя вместе с…

— Вместе с сестрой?

— В каком-то смысле все мы братья и сёстры. Ты извини, что я опоздала, но Смер… сестра на мой замок набросила волшебную кисею. Я проспала.