Сюрприз для маркиза (СИ) - Горенко Галина. Страница 43

Виверн удивленно приподнял бровь и уточнил цель нашего, столь раннего визита. Без лишних прелюдий маркиз начал свой рассказ.

— Как ты видишь, бич проклятия больше не тяготеет надо мной, — дождавшись кивка монарха, он продолжил, — как бы не трудно мне было рассказывать тебе то, что напрямую затрагивает честь и достоинство моего рода, я не в силах умалчивать эту ужасающую правду.

Потомок Шираса Силье ни разу не сбился, не обманул и не приукрасил неприглядную историю становления, возведенного Цесской властью, герцогского рода. Он с горечью и раскаянием исповедовал нелицеприятные факты. На лице Вседержителя не дрогнул ни один мускул, все-таки дипломатии и умению держать себя в руках правителей учат сызмальства. Когда рассказ был закончен воцарилось тяжелое гробовое молчание, словно упал полог неодолимой тишины. Спустя несколько томительных мгновений, Тристан встал на одно колено перед Цессом: — Теперь Вы знаете все, Ваше Величество, — Себастьян слегка поморщился от официального обращения одного из самых близких друзей, но не сделал не единого жеста, чтобы поднять кающегося маркиза, — и только в Вашей власти восстановить историческую справедливость. Я со смирением и резигнацией* приму любое Ваше решение.

Потомок венценосного рода Вивернов сделал жест рукой, и Тристан поднялся с колен.

— Мне необходимо некоторое время чтобы принять решение, — ответил после квази раздумий Цесс, — я бы попросил вас не покидать дворец, — обратился он уже к нам двоим, — Соланж, ты можешь занять свои прежние покои, и я думаю Теана была бы рада тебе, она сейчас в своем кабинете, и думаю ей пригодится немного дружеского участия. А с тебя Тристан никто не складывал полномочия первого помощника главы Магконтроля и в связи с надвигающейся катастрофой… в смысле с саммитом Кватры, нам с Рэйджем нужна твоя помощь.

Во дворце творилось невероятное столпотворение. Люди сновали туда — сюда, пока я неспеша прогулялась до личных покоев Цессы один из придворных посыльных встретился мне четырежды. Каждый раз, он церемониально приветствовал меня, кланяясь почти в пол и снова отправлялся по делам. У меня создавалось стойкое ощущение, что я находилась в порту. Каждый раз перед своим возвращением Жан предупреждал меня о своем прибытии. Короткая записка неведомым образом обгоняла фрегат, и всегда я встречала его в назначенное время. Ровно в двенадцать леоров, синхронно, с выстрелом пушки в Цесском дворце, небольшая флотилия торговых судов заходила в порт Орума. На ведущем фрегате реял флаг с изображением графского герба. Хотя однажды братец заметил, что издали он прочно смахивает на пиратский флаг. И действительно, наша геральдика представляла собой стилизованное смешение черепа и вязи рун на красном фоне. Те, кто давно промышлял на пиратском поприще прекрасно разбирались в разнице рисунков на гезе**, но связываться с потомственными некромантами не рисковали, особенно после того раза, когда Жан брал меня с собой и я, защищала нашу небольшую флотилию от пиратской армады. Я подняла из морских глубин пару тройку разложившихся кракенов и кашалотов, а про мелких тварей вроде тигровых акул и гигантских осьминогов я вообще молчу. Тогда я на треть проредила эскадру пиратских судов, и теперь встречать гордо реющий флаг Де Бургов пиратские суда предпочитают, чем дальше, тем лучше.

Когда я вошла в покои Цессы, из ее кабинета выходил подобострастно кланяющийся вельможа. Он неловко запнулся, наступив пяткой на свою же длинноносую туфлю, украшенную бархатным бантом, и крякнув покачнулся. Из его плотной кожаной папки посыпались испещрённые бисерным почерком листы, и он суетливо стал их подбирать. Большой живот сильно усложнял его задачу и бухнувшись на колени, мужчина стал ползать на корячках и хватать шелестящие бумажки. Гвардейцы смотрели на это представление сурово сдвинув брови и положив руки на шпаги, что сильно нервировало и без того дерганного толстячка. Его шелковые бриджи цвета игристого вайна совсем неаппетитно обтягивали упитанный зад, что мешало мне наслаждаться открывающейся картиной. Он подобрал уже все листы кроме одного, и уже встав, увидел еще один, лежащий поодаль, исписанный цифрами и таблицами лист. Пыхтя и потея, он наклонился за ним, проявив чудеса гибкости, к сожалению его панталоны, не выдержав пухлого напряжения тихонечко хрумкнули и разошлись на половинки, являя мне, и нервным гвардейцам расчудесные белые кальсоны в желтую уточку. Еле сдержавшись, чтобы неприлично не расхохотаться, я обошла его по кругу, подмигнула страже и вошла в рабочую вотчину Цессы.

Теана сидела за своим массивным столом, заваленным кучей бумаг. Ее светлая головка то и дела пропадала за особо большой стопкой и оттуда раздавался шорох и бормотание, как будто мышки нашли в кладовке головку сыра и совещаются как лучше транспортировать ее к себе в норку.

— Уй, стервятники… Матушку Софию не заменить, святая была женщина, с себя последнее снимет, где я еще такую найду… А этим лишь бы руку поглубже в казну запустить, да нахапать побольше… Гиены проклятые, — бурчала Ее Высочество.

— Гиены? — удивилась я, — странно…

— Ну да, подальщики, вонючки страшные, — ответила Теана и наконец-то подняла голову, увидела меня и засияв радостной улыбкой, засыпала меня вопросами, — А ты почему здесь? Когда приехала? — и не дождавшись ответа сразу начала жаловаться. — Я так тебе рада, ты и Нори словно свет в окошке, вокруг одни лизоблюды, просители и подхалимы и еще не известно кто лучше. Даже некому похвастаться, что меня больше на мыло не тянет, как отрезало…

— Правда? Это просто замечательно, — заметила я. Расспросить об этом достижении Теану поподробнее мне не удалось, так как именно в этот момент, предварительно музыкально стукнув в двери кабинета, ворвалась Оноре. Приветственно кивнув мне и Цессе она подошла к столу и с неимоверной гордостью вытащила из замшевого ридикюля под цвет своего сногсшибательного янтарного платья, небольшую крафтовую коробочку бледно желтого цвета.

— Вот, — сказала она Теане, — я забрала последнюю, и мне пришлось немало попотеть, чтобы перебить цену. Та несса вцепилась в него словно клещ в шкуру собаки, но я сразила ее контраргументом.

— Каким? — спросила Ее величество, — и что ты мне принесла.

— Мне пришлось пообещать ей приглашение на свадьбу Касси, а в коробке самое натуральное, нежное, ароматное яичное мыло в Содружестве. — На несколько мгновений возникла многозначительная, торжественная пауза, но потом, поймав сияющие глаза Теаны, мы громко рассмеялись, я хохотала так, что из глаз брызнули слезы. Впрочем Цесса не отставала, утирая слезящиеся глаза.

— Норри, — обратилась она к недоумевающей нессе, — ты замечательная подруга. Я так рада, что та шаманская пуля привела тебя во дворец, — Оноре продолжала хлопать ресницами и обиженно сопеть. — За квази до твоего прихода, я как раз рассказывала Соль о том, что эта ужасная, неправильная извращенная тяга к этой отросли парфюмерной продукции уже прошла…Впрочем теперь меня тянет на мел, и я отгрызла приличный кусок от фрески в малой гостиной.

Наш дружный хохот было слышно далеко за пределом личных покоев Цессы.

*Резигнация — (от лат.) отречение, покорность неотвратимому; может основываться или на познании и чувствовании Высшей силы, или на болезненности и бессилии;

**Гез — нарицательное название носового флага корабля, который наряду с государственным, гражданским, торговым флагом обозначает государственную и родовую принадлежность судов.

Глава 33. Сокровище только предлог, чтобы отправится на поиски

Сидя за маленьким ажурным столиком из полированной вишни мы, втроем, пили совершенно невероятный напиток. Терпкий и мягкий одновременно. Отвар пах земляничным листом, шиповником и ромашкой, был бледно розового цвета и оставлял послевкусие лета и солнца. Теа рассказала, что это ее собственный рецепт и такой сбор пили все ее предки. К нему подавали крошечные миндальные пирожные со свежей ягодой и сливочным соусом.