Ноктэ (ЛП) - Коул Кортни. Страница 39

С минуту он ничего не предпринимает, но затем наконец отстраняется.

— Ты пьяна, — повторяет он.

— Верно. — Я льну к нему, уткнувшись лицом в его плечо.

Я беру его руку и кладу себе на поясницу.

— Мне нравится быть здесь с тобой, — говорю я. — Мне нравится, как ты пахнешь. Нравится, как ты целуешься. И мне нравится, что ты такой красивый.

Деэр смотрит на меня, в его глазах мерцает веселье.

— Так значит, я красивый?

— Не напрашивайся на комплименты, — бормочу я. — Ты в них не нуждаешься.

Он ухмыляется.

— Неужели?

— Я хочу, чтобы ты снова меня поцеловал, — заявляю я, выпрямляясь. Или мне только так кажется.

— Не могу, — твёрдо отвечает он. — Ты пьяна.

— Да, — соглашаюсь я. — Разве мы не выяснили это раньше?

Комната слегка вращается, но затем приходит в норму, и я решаю взять дело в свои руки. Я бросаюсь на него, моя грудь ударяется о его грудь, когда я целую его.

В сущности, я поглощаю его.

Я страстно целую Деэра, моя потребность в нём подавляет всё остальное. Его рот горячий, и сначала он колеблется, а затем целует в ответ, его язык погружается в мой рот. Неуклюже я провожу руками по его груди к бёдрам и останавливаюсь там, где его твёрдая выпуклость прижимается ко мне. Мои пальцы касаются этого места, и Деэр втягивает воздух, ловя ртом мой вздох. А потом он резко отстраняется.

— Господи, Калла, — прерывисто дыша, выдавливает Деэр хриплым голосом. Он удерживает меня на расстоянии, когда я пытаюсь придвинуться ближе. — Серьёзно. Я окуну тебя в ледяную воду.

Я застываю, внезапно испугавшись чего-то.

— Ты не хочешь меня, да?

Деэр возводит глаза к потолку, очевидно, изо всех сил стараясь быть терпеливым.

Подняв мою руку, Деэр кладёт её прямо на свои колени, где прижимает к промежности джинсов — пульсирующей и твёрдой.

— Похоже, что я тебя не хочу? — мягко спрашивает он, убирая мою руку, хотя я отчаянно желаю оставить её там. — Я забочусь о тебе, даже если ты этого не хочешь.

— Я не хочу, чтобы ты заботился обо мне, — соглашаюсь я. — Я просто хочу тебя.

Деэр снова поднимает глаза к потолку, но я замечаю лёгкий румянец на его скулах. И понимаю, что он изо всех сил старается сохранить самообладание. Эта мысль вызывает у меня улыбку, но потом комната снова начинает вращаться, на сей раз быстрее.

Я резко падаю на Деэра, он поднимает меня, но я тут же плюхаюсь обратно.

— Мне нравится быть пьяной, — бормочу я ему в рубашку. — Я ничего не чувствую.

— Утром почувствуешь, — уверяет он меня.

И почему-то я знаю, что он прав, поскольку комната вращается и вращается, и мой рот внезапно наполняется слюной.

— Меня сейчас стошнит, — понимаю я. Деэр поднимает меня и затаскивает в ванную. Я падаю на колени перед унитазом и меня тошнит, тошнит и тошнит.

Джин, если такое возможно, по вкусу сейчас даже хуже, чем когда я его пила.

А это о чём-то да говорит.

Прохладные руки убирают волосы с моего лица, пока меня выворачивает, и удерживают их на затылке. Я пытаюсь отмахнуться.

— Уходи, — бормочу я между приступами тошноты.

— Всё в порядке, — успокаивает Деэр, поглаживая меня по спине одной рукой, а другой — придерживая мои волосы. — Всё в порядке.

Я не в порядке. Я умираю. Меня тошнит всей той едой, которую я съела за последние четыре года. В этом я уверена. И меня всё ещё выворачивает. До тех пор, пока не остаётся ничего, а потом тошнит снова.

Наконец, я сворачиваюсь калачиком на полу, прижавшись лицом к прохладной плитке.

Ничто не может быть прекраснее, решаю я, обожая все до единой прохладные кафельные плитки с ослепляющей персональной страстью.

Я закрываю глаза и не открываю их, даже когда чувствую, как меня поднимают. Мои штаны оказываются стянутыми, хотя рубашка остаётся на месте, и мною вертят как тряпичной куклой. Хотя так даже лучше, ведь сейчас мне на всё наплевать.

Меня заворачивают в прохладные простыни, но я не удосуживаюсь открыть глаза. Единственное, что я знаю: простыни пахнут Деэром… лесом и мужчиной. И в данный момент это всё, что имеет значение.

Когда я снова открываю глаза, мне требуется минута, чтобы сориентироваться, но потом я вижу лунный свет, сияющий напротив стены. Сейчас середина ночи.

Во рту сухо, словно он забит древесиной или опилками, и я с трудом сглатываю.

Я в постели Деэра.

В постели. Деэра. ДюБри.

Целую минуту я осознаю эту мысль, а потом так же отмечаю, что, к сожалению, самого Деэра ДюБри в постели нет.

Я внимательно осматриваю комнату и понимаю, что его вообще здесь нет.

Поэтому я встаю, заворачиваюсь в простыню и топаю в его гостиную. Деэр растянулся на диване, полностью одетый, и крепко спит.

Его лицо залито лунным светом и во сне выглядит уязвимым. Я долго разглядываю его, потому что, когда он проснётся, у меня не будет такой роскоши. Я отворачиваюсь, только когда вновь начинаю чувствовать головокружение, когда в голове начинает стучать и стучать, и я наконец-то осознаю, что он подразумевал, когда сказал, что я почувствую это завтра.

Завтра ещё не наступило, но я определённо уже это чувствую.

Я пересекаю комнату, в затылке уже стучит, словно отбойным молотком, и копаюсь в шкафчике над плитой в поисках аспирина. Нахожу таблетки, беру несколько штук и, пошатываясь, возвращаюсь в гостиную.

Я стою над Деэром, снова любуясь им, когда он открывает глаза.

Прекрасные ониксовые глаза.

— Не хочу оставаться одна, — шепчу я.

Он без слов раскрывает объятия.

Я ложусь перед ним, и он обнимает меня, защищая от ночи. Так и засыпаю, прижавшись к его груди и слушая биение его сердца.

Утром меня будит солнце, пока Деэр всё ещё спит.

сМне требуется пара секунд, чтобы вспомнить, где я нахожусь, как напилась вчера вечером, набросилась на Деэра, а потом меня стошнило в его присутствии.

Я сгораю от унижения, обводя глазами окна, дверь, а затем замираю.

В окно заглядывает Финн с выражением ужаса на уставшем лице. На нём до сих пор вчерашняя одежда, из-за чего я предполагаю, что вернулся он только сейчас.

Я лежу в объятьях Деэра, завёрнутая в простыню, и понимаю, как это выглядит со стороны.

У Финна совершенно неверное представление.

Я вскакиваю с кровати с намерением всё объяснить ему, распахиваю дверь, но он уже ушёл.

TRIGENTA

Я бегу за Финном до своей комнаты, где он уже ждёт меня, спокойно сидя на моей кровати, его обувь покрыта грязью с пляжа.

— Это совсем не то, о чём ты подумал, — быстро говорю я, хотя простыня Деэра до сих пор обёрнута вокруг моей талии, поскольку шорты остались в его спальне.

Финн качает головой и смотрит в окно.

— Мне всё равно, чем ты с ним занимаешься, Кэл. Это не моё дело. Я твой брат, а не сторож.

— Но я твой сторож, — огрызаюсь я в ответ. — И ты вчера ушёл один. Что, чёрт возьми, ты делаешь?

— Мне нужно было какое-то время побыть одному, — тихо отвечает он, всё ещё глядя в окно. — После кладбища.

Это заставляет меня замолкнуть, что и входило в его намерения.

— Прости, — глухо говорю я, всё ещё сжимая руками простыню. — Я должна была быть там с тобой. Но отпустила тебя одного. Мне очень жаль, Финн.

Он пожимает тощими плечами, его руки выглядят бледными в утреннем свете.

— Всё хорошо, Калла. Ты ещё не готова. Я понимаю.

— Но мне всё же следовало пойти ради тебя, — возражаю я. — Прости. Хочешь сегодня снова туда вернуться? Я пойду. Если тебе нужно ещё раз сходить, я пойду.

Финн печально смотрит на меня.

— Тебе нужно пойти ради себя, Кэл. Но ты ещё не готова. Всё произойдёт постепенно… по порядку. Обещаю.

Он несёт чушь, и меня это беспокоит.

— Ты же принимаешь свои лекарства, да? — с тревогой спрашиваю я.

Он кивает.

— Пожалуйста, перестань беспокоиться обо мне, Кэл. Я в порядке.