Десятая сила (ЛП) - Констебль Кейт. Страница 14

— Меня зовут Матифа. Идемте, я живу рядом. Уже почти комендантский час, а я могу вам помочь.

— Как помочь? — прорычал Тонно, потирая голову. Двенадцать дней среди обманщиков Геллана заставляли его подозревать всех вокруг.

— Идемте внутрь! — широкие юбки Матифы в полоску шуршали, она повела их по пустой улице. — Это мой дом. Твой друг кому-то насолил, да?

— Он ничего не делал.

Матифа щелкнула языком и повела их к узкому дому.

— Защитники думают, что правят на улицах, и это позор! Стоит криво на кого-то посмотреть, и тебя уводят в лазарет. Это случилось с мальчиком сестры кузины моего мужа — было поздно ему помочь, но вам я помогу! Не сегодня, уже поздно, но завтра. Завтра мы легко заберем вашего друга из лазарета!

— Почему мы должны тебе поверить? — проворчал Тонно.

— С чего мне вас обманывать? — парировала Матифа, расширив зеленые глаза. — Какая мне от этого выгода? Только беды, если меня схватят. Они всегда думают о выгоде!

— Так не делают там, откуда я родом, — кисло сказал Тонно. Они с Халасаа переглянулись.

Голос Халасаа зазвучал в разуме Тонно:

Мы должны довериться ей, брат. Хотя бы пока что.

— Как скажешь, — буркнул Тонно и скривился в сторону сияющей Матифы, изображая улыбку.

Следующим утром Тонно и Халасаа были в темном подвале дома Матифы, дергали люк, пока их новая подруга держала лампу. Тонно невольно думал, что с напудренным лицом она напоминала девочку, что упала в банку муки.

Они отошли, люк открылся, и зловоние сточных вод вырвалось из подвала. Тонно закашлялся, Матифа прикрыла лицо вышитым платком, и Халасаа побледнел под татуировками.

— Точно не пойдешь с нами? — едко спросил Тонно.

Матифа моргнула над платком, ее тюрбан дрожал.

— Нет, я останусь, — приглушенно сказала она. — Но желаю вам выгоды и скорости! Помните указания?

Халасаа кивнул и ответил в голове:

К полудню мы должны быть у лазарета.

— Другого пути точно нет? — пробормотал Тонно.

— Бедняга! — вздохнула Матифа, ее широкие юбки шуршали, пока она передавала лампу Тонно. — Заперт в том месте! Идите, и удачи вам!

Спасибо за помощь, — Халасаа не мог запомнить, что гелланийцы не благодарили друг друга. Это считалось позорным, принятием, что ты не оплатил что-то.

— Прощай! — буркнул Тонно, они спустились по скользкой стремянке в ручей грязи глубиной по колено, текущий по туннелям. — Да, она нам помогла, но они могла бы затихать, чтобы хотя бы дышать.

Канализация Геллана была почти такой же старой, как город, и состояние было хуже осыпающегося кирпича на зданиях сверху. Сотни лет и зим грязь и отходы города спускали в древние туннели. Содержимое горшков, кровь и кишки из магазина мясника, жир с кухонь Геллана, рвота, объедки, животный навоз смывались в стоки с каждым разом, когда шел дождь.

Туннели двигались почти под всеми старыми улицами, и Матифа даже рассказала, как дойти до лазарета. Порой слышался плеск, постоянные капли указывали, где находился сток. Они слышали писк и топот крыс. Над их головами гудели кареты и стук ног, пока их ноги плюхались в жижу внизу.

— Хорошо, что это не мои лучшие сапоги, — буркнул Тонно. — Откуда Матифа столько знает про канализацию?

Она сказала, что ее муж был инженером, пока не умер.

— Повезло нам.

Гелланийцы не верят в удачу, — серьезно сказал Халасаа. — За все должны платить.

— Я заплатил, слушая ее болтовню до боли ушей, — прорычал Тонно.

Теперь направо, — слова Халасаа звучали спокойно в разуме Тонно.

— Уже близко, слава богам, — лампа Тонно отбрасывала жуткие тени на изогнутые стены туннелей, сделанных отчасти из красных кирпичей, отчасти вырезанные из камня. Что-то большое и мокрое пронеслось мимо них в ручье, Тонно чуть не уронил лампу, отскочив с дороги.

Тише, брат. Это мертвый пес.

Тонно скривился.

— Надеюсь, Дэрроу отблагодарит нас.

Налево. Последний поворот.

Туннель стал еще уже, и они пригибались, а река грязи доставала почти до бедер. Пол был очень скользким, и только быстрая рука Тонно не дала Халасаа нырнуть.

Смотри, — Халасаа указал на ступени, вырезанные в стене впереди. — Наверное, они ведут в лазарет.

— Надеюсь, — буркнул Тонно. — Я — человек моря. Я не должен лазать под землей, как крыса.

Халасаа улыбнулся.

Мы вернемся другим путем. Дэрроу откроет чарами замки, и мы защитим его от прикосновения зараженных. Мы не колдуны, нам болезнь не навредит. Мы можем выйти вместе.

Тонно посмотрел на себя. Он был в пятнах грязи, на ногах засохла гадкая жижа. Халасаа выглядел еще грязнее.

— Я еще не ходил по улицам города в таком виде. Даже после месяцев в море я так не вонял.

Они придерживались за стену, покрытую слизью и мхом, стряхнули побольше грязи со ступеней. Дверь тут сделали для инженеров канализации, она была заперта изнутри и не открывалась годами. Тонно с усилием сдвинул засов и заглянул в лазарет.

Как только дверь открылась, они поняли, что не нужно быть тихими и переживать из-за запаха. Тут воняло не лучше, чем в канализации, хоть запах был другим — грязная постель, моча и затхлый воздух. Разбойники и больные певчие попадали в лазарет одинаково, и в плену они могли заслужить удобства, ведя себя как стражи. Никто не заботился о больных, не менял постель, не заваривал травы.

Халасаа и Тонно ожидали тишину больницы или мрачное молчание подземелья, но лазарет был полон криков и стонов. Где-то неподалеку оловянная кружка скрежетала по камню, и кто-то кричал: «Молчите!». Нескладная песня разносилась по коридорам. Слышался топот, звон тарелок, звякнул колокольчик, и страж рявкнул:

— Ужин! Жалкие черви, ползите ужинать!

Тонно коснулся рукояти ножа.

— Готов?

Халасаа кивнул, и они пошли по коридору, оставив дверь приоткрытой.

Лазарет сильно охранялся снаружи, стены были из толстого камня, а высокие окна скрывала решетка. Но все двери внутри были открыты, пленники свободно ходили по месту. Неприкаянные мужчины и женщины бродили по коридорам, сидели на порогах.

Халасаа заговорил в голове Тонно:

Не иди так прямо, брат. Играй больного.

— Это просто, — буркнул Тонно, его мутило от вони.

Если присмотреться, было видно, что их лица не были бледными, как у зараженных, а Халасаа вообще был с медной кожей, но они были грязными и походили на других пленников, никто не разглядывал пару, пока они шли по лазарету. Зеленая и коричневая форма Защитников нигде не виднелась.

— Интересно, где Дэрроу? — пробормотал Тонно. Халасаа улыбнулся.

Почему не спросить?

Тонно фыркнул и пожал плечами.

— Почему нет? — он заглянул в ближайший дверной проем.

Четыре мужчины в полосатых одеялах сидели на грязной соломе и неловко играли в кости. Они хмуро посмотрели на Тонно.

— Что-то надо?

— Пленник по имени Дэрроу, — прорычал Тонно им под стать. — Где его найти?

Мужчина с редеющими волосами и хитрым лицом, как у хорька, поднял голову с искрой интереса.

— Дэрроу, колдун железа? Сколько дашь?

Тонно скривился. Все в Геллане имело свою цену, они были к этому готовы.

— Два серебряника.

— Сделай шесть, и я припомню.

— Четыре.

Мужчина пожал плечами, и Тонно передал монеты.

— Его, в кляпе и со стражей, повели в Башню предателей. Там — башня на юге с видом на могильные ямы. Там они держат опасных. Просто так вы туда не пройдете.

Тонно начал благодарить его, но остановился. Он сказал:

— Если хотите свободу, дверь в канализацию открыта.

Мужчины переглянулись. Один рассмеялся.

— Свободу? Зачем? Для нас там ничего нет. Тут нас кормят, и мы можем умереть в сухом месте.

— Ваш друг знает, что вы идете за ним? — мужчина с лицом хорька жутко оскалился. — Может, ему лучше остаться тут.

— Он не болен, — процедил Тонно.

Мужчина с кислым лицом рассмеялся.