Десятая сила (ЛП) - Констебль Кейт. Страница 27

Эту историю рассказал мне Халви из народа Пылающего дерева, а ему — его мать, Иаана. Я передаю ее сыну и дочери Халви.

Калвин и Халасаа переглянулись.

Давно, когда самые высокие деревья были ростками, Древесный народ жил в бесконечном лесу. Мир танцевал рука об руку. Люди с деревьями, деревья с землей. Земля с морем, море с лунами, а луны со звездами. Музыка и танец кружили без начала и конца. И в ночь кровавой луны…

— Древесный народ тоже зовет это кровавой луной! — громко прошептал Траут.

— Шш! — хмуро взглянул на него Тонно.

…кровавой луны из тьмы меж звезд приплыл серебряный корабль. Древесный народ собрался, чтобы посмотреть на это чудо. Дверца корабля открылась, и вышли люди: маленькие, бледные, с волосами разных цветов. Люди открыли рты, вылетел шум, как звуки зверей. То были Голоса, и Древесный народ боялся, — Древесный народ у костра закрыл глаза, они словно вспоминали древнюю сцену. Калвин ощущала в их телах шок и страх предков, испытанные в тот миг. А ее предки из Голосов? Наверное, и они боялись, увидев тихих незнакомцев в лесу. Но Брайали не поведала эту часть истории. — Древесный народ и незнакомцы смогли понимать друг друга. Тогда был мир. Голоса пели магию. Голова повелевали льдом и огнем, камнями и воздухом. Их слушались звери, они создавали картинки, но не как мы, в разуме, а в воздухе…

— Сила Видимости, — едва слышно выдохнул Дэрроу, и уловила только Калвин.

Но чужаки не могли помочь растениям леса расти, не понимали речь зверей. Они не могли исцелить живых существ, ничего не знали о великой реке, не могли изменить ее поток. Волшебные песни Голосов были наглой силой. Они гнули мир по воле поющего. Голоса много знали о пении, но они не знали, как слушать…

— Это не правда! — выпалила Калвин, рыдая от обиды и гнева, будто история Брайалы была направленным против нее обвинением. — Если это рассказал мой отец, то это было до того, как он встретил мою маму, до того, как познал чары Антариса. Жрицы учат нас уважать силу, которую мы призываем. Нас учат слушать голос Богини перед песней, ничего не делать в спешке… — она замолкла. Впервые уроки сестер задели ее сердце. Она увидела мудрость в дисциплине, с которой у нее всегда были проблемы. Она склонила голову и не могла продолжать.

Брайали задумчиво смотрела на нее мгновение, а потом продолжила:

Танцы Становления не выгодны исполнителю, и они не для изменения, а для исправления поврежденного, для помощи целому. И было решено не делиться танцами становления с чужаками. Но девушка из Древесного народа полюбила мужчину из Голосов, и она выдала тайну. И когда Голоса узнали о магии Древесного народа, они испугались, что Древесный народ прикажет лесу уничтожить Голоса и их город. И Голоса сожгли деревья, оставили землю пустой, чтобы лес не мог навредить им. Древесный народ сильно горевал, некоторые хотели отомстить. Как и теперь, — Брайали притихла, не показывала им картинки. Но все у костра молчали. — Древесного народа было много, а Голосов — мало. Много месяцев шли ужасные сражения, землю пропитала кровь. Голоса пением обманывали и разрушали, и Древесный народ страдал сильнее. Когда последний бой кончился, выжившие из Древесного народа убежали, поклявшись скрываться от Голосов вечно. Но и Голоса пострадали. Они рассорились. Они разделились по видам чар и не делились магией, как делали раньше. Группы друг за другом покидали первый город, строили себе свои поселения…

Калвин заинтересованно склонилась вперед:

— Колдуны железа ушли в Меритурос, а маги ветра — в Дорьюс и на острова. Те, кто с Силой Видимости, построили на севере Геллан…

— А с Силой Зверей поселились в долинах Калисонс, — сказал Дэрроу.

— Колдуны огня ушли в Митатес, — сказал Траут. — Так ведь?

Брайали кивнула.

Колдуны с песнями огня были воинами Голосов. Они строили машины, что убивали наш народ.

— Солдаты и строители военных машин, — сказал Дэрроу. — Без войны их силы были брошены и забыты.

— И они оставили Горн, — сказала Калвин. — А теперь и его нет.

— Может, из-за войны с Древесным народом чары перестали уважать — Дэрроу смотрел на костер. — Чары испорчены тем, что ими убивали.

Калвин подняла голову.

— Итак, в начале все чары были смешаны, пересекались и усиливали друг друга. Но теперь они разделены, и силы ослабели, связи были забыты. Мы должны снова объединить их!

— По одному заданию за раз, Калвин! — Дэрроу хотел сжать ее колено и успокоить, но отдернул руку.

Халасаа повернулся к Брайали.

Мудрая, как потеряли танцы Становления? Если вели войну, чтобы сохранить их, почему танцующих сторонились? Почему запрещали изучение танцев исцеления?

Брайали опечалилась, она обхватила ладонь Халасаа руками.

Сын, это печаль нашего народа. Те, кто поверил, что танцы принесли смерть нашего народа, запретили изучать их. Но были смелые, как твой отец, которые учили тех, кто хотел учиться.

Как вы, — сказала Калвин мыслями. — И вы были смелыми.

Брайали улыбнулась.

Мы изучали старую мудрость, надеясь передать ее, хоть никто из нас не обладал силой исцеления. Эта сила — ценный дар, сын мой. Оберегай ее.

Мы с сестрой будем оберегать ее вместе, — Халасаа вдруг просиял, и Калвин покраснела от радости и гордости.

Брайали посмотрела на нее.

Говорили, женщины, что пели магию льда, были в ужасе от кровопролития. Они ушли в горы и построили мирное, безопасное место.

— И теперь воины хотят напасть на них! — завопила Калвин. Она печально добавила. — Мирное место. Но Антарис отделен от остального Тремариса, как Древесный народ, скрытый в лесу.

Когда женщины льда ушли, лес захватил город, и его больше нет.

Калвин и остальные переглянулись

— Это не так, — сказал Дэрроу. — Мы были в городе всего два года назад. Он заброшен и разрушен, но еще стоит.

Брайали сморщилась.

Я не знала этого. Может, Затерянный город — семя этих бед, и оттуда яд разошелся по землям. Может, его стоит уничтожить, а потом попробовать исцелить Тремарис.

— Мы идем в Спарет, — сказал Дэрроу. — Как и Самис…

— Погоди-ка! — перебил Тонно. — Мы не идем в Спарет, так ведь?

Дэрроу нахмурился.

— Почему?

— Почему? — рявкнул Тонно. — Древесный народ хочет воевать с Антарисом! Мы должны остановить их!

— Там Мика, — слабым голосом сказал Траут.

— Да, и не только это. Мы не знаем, что задумал Самис, — Тонно хмуро оглядел круг, будто бросая вызов поспорить с ним. — Но этот бой — настоящая опасность. И мы можем повлиять. Должны. Обязаны!

— Нет, Тонно! — закричала Калвин. — Мы должны идти в Спарет! Колесо…

Дэрроу утомленно сказал:

— Что бы он ни затевал, Самис для Тремариса куда опаснее группы Древесных людей с острыми копьями.

Траут покачал головой.

— Тонно прав. Мы даже не знаем, поможет ли соединение Колеса. Но мы можем вернуться в Антарис за две недели, а то и быстрее, если повезет с погодой. Я знаю про оружие и защиту. Я могу помочь.

Брайали с одобрением посмотрела на него.

Мы пришли сюда в поисках ответов. Нам послали вас. Вы поможете нам остановить войну.

Калвин вскочила на ноги.

— Если бы я могла, я бы вернулась в Антарис — я не меньше вас хочу остановить их! Но все зависит от Колеса, я это знаю! Я пойду в Спарет, даже если я пойду одна!

Ты не пойдешь одна, сестра, — тихо сказал Халасаа. — Я пойду с тобой.

— И я, — сказал Дэрроу. — Хотя сейчас я скорее обуза, чем помощь.

Это не так, — сказала ему Калвин, и он криво улыбнулся.

Траут растерянно оглядел круг.

— Так мы все-таки разделимся? А Кила? И как вы справитесь без Горна?

Не спешите, — Брайали встала, маленькая, но величавая фигурка в длинном серо-белом плаще из шкурок. — Ешьте, общайтесь, спите. О решении сообщите утром.

Калвин не хотела болтать. Она приняла решение, в ней кипела энергия. Пока остальные спорили у костра, она пошла по лесу среди синих теней. Было приятно устойчиво ступать по земле. Жуткое онемение пропало, и пришла буря эмоций: надежда и отчаяние, ярость и радость, и они сплетались, а у нее кружилась голова. Ее мысли путались, поющие огни Узла вод будто пульсировали в ее венах, и она боялась, что больше не уснет.