Десятая сила (ЛП) - Констебль Кейт. Страница 28

С наступлением ночи взошли луны, снег засверкал серебром, а Калвин вернулась к пещере. Древесный народ готовил ужин — овощные пироги и ароматный бульон из сушеных трав.

— Сядь, Калвин, поешь, — Дэрроу смотрел на нее с тревогой.

— Нет, я не голодна… Я хочу проведать Килу.

Девушка, что раньше была Третьей принцессой Меритуроса, мирно спала под шкурами, ее щеки были розовыми, золотые волосы завились возле ее горла.

В голове Калвин прозвучал голос Брайали:

Вы с ней теперь связаны. Вы переродились в Узле вод. Вы теперь сестры.

— Не такую сестру я бы хотела, — сказала Калвин и подумала с вспышкой тоски: «Я бы выбрала Мику!». Она скажет ей это, как только увидит снова.

Калвин пила горячий бульон, и запах трав пел в ее носу, плясал на языке. Может, суп тоже был на целебной воде из пещеры. Она прислонилась к стене пещеры. На поверхности были нарисованы фигурки, но выцветшие.

Брайали проследила за ее взглядом.

В старые дни тут проводили великие танцы. Но не теперь, — старушка коснулась головы Калвин на миг и пошла прочь. — Постарайся отдохнуть, дитя.

Калвин не надеялась на сон, но завернулась в шкуру и попыталась успокоить кипящий разум упражнениями дыхания из Антариса.

— Можно? — спросил у нее Дэрроу с вежливостью незнакомца. Он сел, стараясь не задевать ее даже краем одеяла. Его лицо было бледным, он закрыл глаза и прислонился к стене.

Калвин выпалила:

— Дэрроу, позволь мне исцелить тебя! Я сейчас сильна, я не пострадаю! Снежная болезнь не вредит Халасаа. Может, она не заденет и меня.

— Но Халасаа — не поющий, — терпеливо сказал Дэрроу. — Нет, Калвин. Мы не можем так рисковать, — он коснулся кончиком пальца деревянного сокола на ее шее. — Это не только ради тебя, но и ради всего Тремариса. Ты могла утонуть сегодня, но не утонула. Воды спасли тебя. Если тебе суждено быть Поющей все песни — а такое возможно, Калвин, признай это — то ты слишком ценна для судьбы мира.

Полгода назад Калвин принялась бы спорить, что не была Поющей все песни, не хотела этого. Но теперь она тихо сказала:

— Я не смогу быть Поющей все песни. Без Горна чары огня утеряны навеки.

— Да, — медленно сказал Дэрроу. — Наверное, — он притих на миг. — В Меритуросе, когда ты потеряла чары, ты боролась с землей, с глубинными силами магии. В этот раз было иначе?

Калвин задумалась.

— На глубине воды был свет, и я поплыла к нему. И я дышала в воде.

— Воды приняли тебя, а ты — их, — Дэрроу снова закрыл глаза. — Я рад, что ты вернула силы. Я теперь… не так силен. И без Горна мы… — он притих.

Калвин сглотнула. Она прошептала:

— Я хочу… — но Дэрроу склонил голову, уснув между словами. Калвин осторожно укрыла его ноги одеялом и с тяжелым сердцем отодвинулась от него дальше, чем на расстояние вытянутой руки.

ДЕСЯТЬ

Корабль в облаках

Траут резко проснулся. Казалось, Мика снова посылала холод в его лицо… но Мика была далеко, в Антарисе. Спальная шкура Траута сдвинулась, и ледяной ночной воздух щипал его за нос. Он сонно сел. Поправляя шкуру, он заметил тень, расхаживающую у костра, склоняясь над каждым телом.

Траут резко выпалил:

— Кто там?

Сильная и высокая фигура выпрямилась, направила руку на Траута, растопырив пальцы. Траут вскочил.

— Не пой мне песни видимости, Самис, я их не слышу! — закричал он. — Дэрроу! Вставай! Калвин, Тонно! Он здесь!

Самис сгорбился и сдвинул спальную шкуру, чтобы посмотреть на ближайшее тело. Ребята ворочались, ошеломленно моргали.

Калвин сонно села, голова гудела от искусственного сна, что навеял на них колдун. Кила вырывалась из хватки Самиса, вереща:

— Нет! Нет! Я не пойду с тобой!

Но теперь Самис увидел Калвин. В три шага он добрался до нее, рыча чары железа. Калвин попыталась отодвинуться, но ее конечности были тяжелыми, ноги запутались в спальной шкуре. Сильные руки Самиса с длинными пальцами без проблем подняли ее, словно они танцевали. Его ладонь зажала ее рот. Дэрроу рядом с ней издал сдавленный звук, и Самис повернул Калвин, чтобы она увидела серебряную веревку, обвившую горло Дэрроу.

Калвин впилась зубами в ладонь Самиса, чуть не подавилась из-за того, что кровь хлынула в ее рот. Самис не отпускал. Он покачал головой, словно говоря: не глупи! Он потащил ее по каменному полу пещеры. Он все еще рычал чары; Калвин знала, что если хоть одна нота дрогнет, горло Дэрроу будет раздавлено. Древесный народ бежал отовсюду. Кила еще визжала:

— Нет, нет!

Не боритесь с ним! — закричала Калвин мыслями. — Я в порядке. Я буду в порядке!

Самис тащил Калвин по снегу в лес, под деревья. Она не могла дышать, ладонь Самиса была железным обручем на ее рту и носу. Они добрались до края рощи, и она рухнула, задыхаясь.

У поляны ждал необычный корабль, соединенный сильными серебряными кабелями с большим, почти прозрачным шаром, парящим высоко над деревьями. Это было скрыто в ящиках, которые Кила видела в лагере Самиса. Калвин узнала мягкий сияющий металл, из которого Древние построили город. Самис развернул ее в руках и бросил на корабль.

Быстрыми и грубыми движениями Самис завязал шелковым шарфом рот Калвин. Он запел чары железа, и больше серебристых кабелей заскользило по палубе, обвило ее запястья и лодыжки. Она была беспомощной, прислоненной к борту корабля, но смогла выглянуть за край.

Халасаа! — позвала она. — Я не ранена. Но он уносит меня. Дэрроу… все в порядке?

Да, сестра, — слова Халасаа были растерянными. Он послал ей картинку, веревка еще обвивала горло Дэрроу. — Мы последуем за тобой… говори…

Самис откинул большую голову и властно прорычал чары железа. Серебряные кабели отпрянули в лодку, та опасно раскачивалась. Пузырь медленно поднялся в воздух, увлекая лодку все выше и выше, до верхушек деревьев.

Мы летим! — закричала Калвин.

Халасаа, Тонно и Древесный народ успели увидеть, как дно серебряного корабля пропадает над деревьями. Летящий корабль выбрался из леса, Калвин различила покров заснеженных деревьев внизу и облака вверху. Белое море леса набегало на Саар, голая и неровная скала пронзала облака. Пузырь все поднимался, и вдруг корабль окутал влажный белый туман. И так же резко корабль покинул слой облаков.

Луны и звезды сияли в ясном темном небе, и шар над кораблем сиял серебром, его нес ветер, как большое зернышко одуванчика. Воздух был ледяным. Калвин не слышала чар Самиса. Он управлял рычагами рядом с собой, направлял пузырь не с помощью магии. Из звуков был лишь свист кабелей, что удерживали покачивающийся корабль под пузырем.

Ветер уносит нас, — сказала она Халасаа.

Да, мы видели — вы летите на юг, к морю.

В Спарет, — Калвин ощущала, что связь с Халасаа уже ослабевает. — Брат, позаботься о Дэрроу! Не переживай за меня. Я теперь сильная, — ветер быстро уносил их, и она пыталась думать, что полезного сказать. — Помоги Древесному народу! Дэрроу, я люблю тебя!

Но ответа не было, и Калвин не знала, услышал ли ее Дэрроу.

Теперь они были над облаками, лунный свет залил корабль, и Калвин впервые четко увидела Самиса.

— Итак, — пробормотал он, и Калвин сжалась, его холодная изящная ладонь гладила ее щеку. — Ты уже не ребенок, маленькая жрица.

Калвин посмотрела на него со всем возможным презрением. Благородные идеи о сотрудничестве с ним пропали.

— Идем, маленькая жрица. Тебе не идет мрачный вид.

Калвин хотела плюнуть ему в лицо. Самис легонько похлопал по ее лицу.

— Милая, ты должна благодарить мое любопытство. Разве мой план не вернул тебе силы?

Глаза Калвин расширились от потрясения, и это дало ему нужный ответ. Колдун удовлетворенно рассмеялся, и Калвин проклинала себя за то, что быстро выдала свою тайну. Корабль покачнулся, он вернулся на место, а Калвин не шевелилась, разум кипел.