Долгая дорога домой или Мы своих не бросаем (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой". Страница 32

Несмотря на то, что мы допивали вторую бутылку гномьего ядреного самогона, Жуль продолжал держаться на ногах.

– Ты хочешь знать, какие еще аномалии тут есть? – переспросил он заплетающимся языком. – Их... ик... много… Эти…. сучьи корабли дэров скручивают материю и меняют ее свойства. Я тебе так скажу, бар... он. Ик. В таких зонах находятся лаборатории ученых. Они там сидят, сидят, думают, думают и понимаешь? Ничего придумать не могут. Вот. – он развел руки в стороны, показывая этим жестом, бессилие ученых мужей.

Я терпеливо слушал, не перебивая.

– Аномалии не надо знать на перечет, нет, мой друг, не надо. Просто идешь и щупаешь. Руками... ик... ручками. – Он помахал пальцем перед своим носом. Удивленно возрился на палец и стал его рассматривать, что это мелькает перед ним. Второй рукой попытался поймать помеху, но не смог и, сказав: – А-а, – махнул рукой. Поморгал, глядя на пустой стакан.

– А почему мы не пьем, барон? – спросил он пьяным заплетающимся языком. – А?

Я, не отвечая, налил.

– За победу! – провозгласил тост Жуль и стал вливать самогон себе в рот. Тот влезать в его горло явно не хотел. Жуль закашлялся и выплюнул. Поставил стакан и рукой вытер мокрый рот. – Так, о чем мы, мой друг, говорили? – он вскинул голову резким рывком. Медленно он ее поднять уже не мог.

– О том, что надо щупать руками.

– Естессстввеннно. А как баб щупать, ногами что ли? – он пьяно засмеялся. – Вы еще молоды мой … мой... А как вас зовут? – он попытался улыбнуться. Погрозил пальцем. – Не вежливо барон, не вежливо с вашей стороны.

Я терпеливо сносил его пьяный треп и вновь назвал свое имя.

– Ирридар Аббаи.

– Точно! Я помню! – он радостно вскинул голову. – Я вас раньше видел. Как мог не узнать? Вы с Роомшталя. Мы где встречались? В пивной «Тысяча аномалий»? Нет стойте я сейчас сам… – он замолчал, углубившись в воспоминания. – Дом удовольствий «Девятое небо»? Верно. Хотя для такого салона вы бедны, а главное молоды… М-ххр… – захрапел он и встряхнулся, проснувшись от своего же храпа. – Так, о чем это мы? – спросил он, пытаясь разглядеть, кто перед ним. Он даже пальцами попробовал расширить глаза, которые не хотели раскрываться.

Пользуясь моментом, я пояснил.

– О том, что аномалии на пересчет знать не надо.

– Точно! – ткнул он в меня пальцем. И погрозил им. – А ты, барон, оказывается, кое-что знаешь. Так вот послушай бывалого, – он вновь бессильно уронил голову на грудь. – Аномалии видеть надо… – и захрапел.

– Больше сегодня мне узнать не получится, – решил я и, подняв Жуля, отнес его в угол, где было расстелено серое толстое одеяло. Сын лейера лег на бок и поджал колени, блаженно улыбнулся, не аристократически громко испортил воздух и вновь захрапел.

Я устроился на табурете, прислонившись спиной к старому шкафу, ноги положил на другой табурет и прикрыл глаза. Мне предстояло обдумать, то, что я успел узнать. А выходило, что древний демон попал в зону, полную аномалий, пройти ее не смог и вернулся. Здесь он бросил свой сундук, который скорее всего забрали искатели артефактов. И где теперь его нужно искать? У черта на куличках?

– Что ты переживаешь? – проснулась Шиза. – Тебе выпал такой шанс побывать в других мирах, откуда маги призывают существ, и все это посмотреть своими глазами. Это просто невероятная удача.

– Да уж, – ответил скептически, – точно повезло. Эры, дэры и неизвестные технологии на грани магии.

– Я тут провела кое-какой анализ и вот, что выходит. Энергетические возмущения источают материю. А с обеих сторон они происходят очень часто. Корабли дэров действительно меняют материю, потому что у них принцип работы построен на использовании антиматерии, как топлива. По идее они и близко не должны подлетать к планете, чтобы не захватывать ее магнитное поле. Но так получилось, что зона образовалась в местах соприкосновения с миром, где есть возмущения энергии хаоса. И поэтому тут создался пе-ре-ход. – По слогам произнесла она. – Правда, я молодец?

– Правда, – ответил я. – И ты, наверное, знаешь, где этот сундук теперь находится?

– Нет, не знаю, а что?

– Жаль. Тогда не мешай мне спать, капитан очевидность.

– Ты не меняешься, солдафон. – Шиза показала маленький шарик, который стал краснеть, надуваться и лопнул.

Утром я проснулся отдохнувшим. Сын лейера продолжал храпеть, пуская пузыри из открытого рта. В комнате носился густой запах перегара. Я разогрел кулеш, недоеденный вчера, достал пироги и лечебное зелье. Долго здесь задерживаться у меня желания не было.

– Жуль! – позвал я моего знакомца, – просыпайтесь. – Вас ждут Великие дела. Жуль перестал храпеть и попытался вскочить. – Кто здесь? – сидя, спросил он, таращась на меня.

– Это я, Ирридар. Лейер. Поднимайтесь завтракать.

– О-о! Моя голова! – простонал он. – О-о! Мой юный друг! Что у вас за настойка такая? Я словно умираю.

– Поднимайтесь, Жуль, у меня есть лекарство от похмелья.

– В самом деле? – он обрадовался. – Я сейчас. – Встал пошатнулся и держась за стену, приблизился.

– Вот, выпейте, – протянул я ему флакон. Жуль скептически уставился на маленькую бутылочку.

– Это в самом деле поможет? – скептически спросил он. Но бутылочку взял и жадно к ней присосался. На его лице сразу появилась блаженная улыбка. – Мой друг, да, я словно воскрес. Вы волшебник?

– Почти, – засмеялся я. – Ешьте и пойдемте дальше.

Жуль ел с аппетитом и иногда странно на меня посматривал. Наконец, он утолил голод, облизал ложку и сунул за голенище сапога. Вы простите, но мне надо облегчиться, – виновато произнес он и вышел. Вернулся он скоро и принюхался.

– Вы что мочились здесь? – удивленно спросил он.

– Нет, Жуль, это сделали вчера Вы.

– Да уж, – он почесал затылок. – Как-то неудобно, право…

– Ладно, Жуль, забудем, – примирительно ответил я. – Куда пойдем?

– В лесной массив на север. Не знаю почему, но там сидят ученные. У них можно взять припасы и выполнить за это задание. По дороге поищем артефакты. Он стал собирать вещи, укладывая их в большой походный рюкзак. Приторочил одеяло и выпрямившись, посмотрел на меня.

– Ирридар, – обратился он ко мне, проявив не дюжую проницательность. – Вы же здесь не для поиска Артефактов?

Я задумался. Врать не хотелось, этот сын лейра располагал к себе своей открытостью и простотой.

– Нет, Жуль, – я согласно кивнул, – я здесь не для поиска артефактов, я ищу одну вещь которую здесь потеряли давным-давно.

– Как давно?

– Очень давно.

– Что за вещь?

– Сундук.

– Сундук? – удивленно переспросил Жуль. – Зачем сюда нужно было тащить сундук?

– Для исследовательских работ.

– Забудьте, Ирридар. Вы его уже не найдете, – серьезно ответил сын лейера.

– Не могу, – огорченно ответил я. А чего скрывать? – Если не верну сундук, моего друга убьют. Причем разберут на опыты.

Жуль молча постоял.

– Но вы хотя бы знаете, где его искать? – спросил он.

– У меня есть ключ от сундука, который показывает направление поиска.

– Интересный у вас ключ… и вы тоже весьма интересный молодой человек. Стрелой убили топтуна… Мда. Мой долг помочь Вам, Ирридар. Показывайте направление.

Я махнул рукой в сторону откуда шло тепло.

– О! Это в сторону ученых. – Он достал небольшую штучку похожую на сканер и поводил им из стороны в сторону. – За ночь расположение аномалий не изменилось, – удовлетворенно произнес он. – Часто бывает так, что когда луна пробежит три раза, то расположение аномалий меняется, а еще могут поменяться ее свойства. Вчера это была «Гравипасть», а сегодня «Жгучий лишайник». И дэр его знает, отчего так происходит.

– Это что у Вас? – меня заинтересовал прибор в его руках.

– Это поисковый сканер, разработка ученых из укрытия. Они используют части разных артефактов, подключенных к микросхеме, и с его подошью можно увидеть большинство известных аномалий и не вляпаться.

– Можно посмотреть?

Он протянул мне сканер в черном пластиковом корпусе. Я повел им из стороны в строну, как это делал Жуль, и увидел на экране сетку и красные точки по сторонам и впереди, за пределами бывшего постоялого двора.