Мертвец в подарок (СИ) - Суботина Татия. Страница 17

Илларион, казалось, прекрасно читал по лицу, но продолжал насмехаться.

— Что если у меня научный интерес?

— С чего бы это?

— Она прошла тест.

— Какой тест? — плохие предчувствия заставили его похолодеть.

— На чистоту помыслов, — довольно осклабился друг. — Ты же знаешь, что способна сделать с грешниками роса богов. Я добавил каплю в вино нашей гостьи.

Так вот значит, почему Катя так быстро опьянела?

Всего капля этого эликсира была способна подарить неземное наслаждение и одновременно сработать, как один из самых жутких ядов, известный за всю историю сотворения мира. Все зависело от чистоты помыслов того, в чей организм попадала роса богов.

— Ты добавил ей амброзию?! — взревел Егор, подаваясь вперед и почти перестав контролировать вторую сущность, что сейчас рвалась наружу. — Ты в своем уме?! А если бы она умерла? Мы не знаем, как амброзия может подействовать на людей!

Илларион немного отодвинулся и повел плечами:

— Расслабься. Не умерла же. Теперь ты можешь быть спокойным, что девчонка не попала в особняк, как наживка от Теней.

— Ил!

— Чего? Ой, я прошу тебя, не надо благодарностей! — театрально взмахнул руками он. — Я предоставил тебе на руки все козыри ее бескорыстности, которыми ты сможешь обезопаситься от недовольства существ, если решишь отпустить Катю домой.

Гнев тут же схлынул. На смену пришла растерянность.

Теперь у него действительно были доказательства, пусть и добытые рисковым способом, чтобы защитить Катю от посягательств существ. Она чиста. Даже если бы и узнала что, не стала бы использовать во вред. Находясь под воздействием росы богов, никто не сможет приукрасить собственную суть.

Егор опешил.

Отпустить ее?

— Никогда, — взревел инстинкт.

Он поморщился.

— Но я надеюсь, что ты ее оставишь в особняке. Оставишь же? — ухмыльнулся Илларион и поднял руку вверх. — Я голосую за то, чтобы Катя осталась.

— Зачем? — насторожился он. — С чего такая активность?

— С ней весело.

Друг пожал плечами, став преувеличенно внимательно рассматривать портрет первого главы ордена, что висел на стене напротив, таким образом, уходя от ответа.

— Она тебе нравится? — раздражение вновь подняло голову.

— А тебе?

Егор замялся. Память тут же подкинула неприятные воспоминания десятилетней давности.

— Она не Аника, — словно прочитав его мысли, решительно добавил Илларион.

— Она — человек, — сказал, как отрезал.

Жизнь его научила: людям нельзя доверять, если это не члены твоей семьи.

Отпустить он ее пока не мог, сближаться опасался, кого-то рядом с ней из возможных соперников на дух не переносил, сам втянул в конфликт с существами… Что творил только, а?

— Но не такая, как твоя бывшая. Она не предаст, — уверенно стоял на своем Илларион.

— Откуда тебе знать?

— Она забавная.

— Ты пришел только за этим? Чтобы сказать, какая она забавная?

— Нет.

Вся расслабленность Иллариона в миг исчезла, он напружинился и, казалось, даже побледнел от решимости.

— Я пришел поговорить про…

Ученого редко что могло выбить из колеи. В последнее время единственным, что неизменно пробивало брешь в его панцире, было стихийное бедствие на букву «А». Друг даже имя девушки старался не произносить без острой на то необходимости.

— Ты должен отправить Аду домой.

— Что?! — если Егор и ждал чего-то, то явно не этого!

— Так будет лучше. Как я ни пытаюсь отыскать выход, а все только ухудшается с каждым днем! — выкрикнул друг, краснея от злости. — Отправь Аду за грань и пусть ее место займет Катя. Это идеальный вариант! И волки сыты, и овцы целы.

— Я не могу сделать этого.

— Ты должен! Она достойна лучшей жизни!

— Я знаю, — мрачно согласился Егор.

— Тогда в чем же дело?! Послушай меня! Избавься от нее! Пусть уходит!

— Аде закрыт путь назад. Я не могу ее отправить. Если она вернется, то будет наказана.

— Что ты такое несешь?! — от волнения, Илларион резко встал, чуть не опрокинув кресло, и кинулся к окну.

Голубоватый отсвет луны преобразил его лицо, заострив черты лица, сделал хищными.

— Ей был дарован только один шанс. Если она не получит того, за чем пришла, то навсегда останется рабыней Ниса.

— Ты мне не говорил, — друг выглядел уставшим.

— Я никому не говорил. Ада попросила.

— И что мне теперь делать?!

— Быть с ней помягче? — хмыкнул Егор. — Уступить?

— Если я уступлю — мы оба будем жалеть. Только я понимаю это уже сейчас, она же поймет позже.

— А если ты ошибаешься?

— А если ошибаешься ты?

Егор кивнул, соглашаясь. Спорить не было смысла. Если Илларион что-то удумал, то его ничто не переубедит в обратном. Только он сам. И Ада ведь ему нравилась, вот упрямец!

Некоторое время кабинет был поглощен тишиной. Каждый думал о своем. Лишь пение цикад за окном напоминало о том, что этот мир не замер, а все еще буйствует жизнью.

— Так ты оставишь малышку в особняке или отправишь домой?

Егору не требовалось слышать имя «малышки», чтобы понять — друг вновь перевел стрелки. Разговор о несносной женщине на букву «А» завершен и не подлежит повторению.

— Не знаю.

— Знаешь, — ухмыльнулся Илларион, опять попав точно в цель, чем вывел Егора из равновесия.

Да, он все решил для себя еще при первой встрече, только до сих пор не хотел смиряться с этим решением! Неправильное оно.

— Да, что ты так печешься о ней?!

Звериная — твердила: «Забери. Присвой. Твое», человеческая — противилась: «Неправильно. Отпусти. У нее должен быть выбор».

Друг вновь ушел от прямого ответа. Егор учуял неладное. Точно он что-то упускал сквозь пальцы. И ежу было понятно — Илларион что-то задумал. А зная его склонность к авантюрам, еще одна уж точно ничего хорошего никому не принесет.

— Перестань, — скривился друг.

Егор поднялся и вышел из-за стола. Даже будучи вместе с Аникой, когда он хотел остепениться и взять ее в жены, инстинкт всегда молчал. А сейчас просто взбесился. И все из-за чего? Человека? Незнакомки?!

— Что перестать?

— Накручивать себя. Раздражает.

— Заткнись, — беззлобно проворчал Егор, неожиданно даже для себя резко успокоившись.

Почему он вечно спешит впереди планеты всей?

У него всегда имелись проблемы с доверием. И видят боги, на это были свои причины! Но…

— Я заткнусь, только в одном случае. Хватит держаться за прошлое. Эта малышка — не Аника.

— Посмотрим.

Огромные старинные часы в гостиной отбили два удара. Глухой, напоминающий ему раскаты грома, звук быстро разнесся по всему дому. Кому-то он мог показаться зловещим, смертоносным, предупреждающим. Кому-то — да. Только не ему.

Невозможно напугать смертью того, кто давно стал ее слугой.

Подперев подбородок кулаком, мужчина неподвижно застыл у окна, всматриваясь в непроглядную ночь. С самого рождения только тьма окутывала его. Была и матерью, и нянькой, и подругой.

Теперь же тьма обернулась ожиданием.

Для того, кто живет вечно — время имеет совершенно иное течение. Поэтому он научился ждать.

Да и дым от трубки с опиумом немного успокаивал возбуждение от предстоящего. Выкуривая этот человеческий яд, он никогда не мучился сновидениями, мог забыть лица всех, кого убил и всех, кого еще предстоит убить.

Сегодня свершится предначертанное. Его враг будет повержен, а будущее откроется новыми возможностями. Осталось всего ничего. Просто подождать.

Где-то недалеко от дома ухнул филин. В заброшенном лесу, куда уже с полсотни лет не ступала нога человека, хватало тварей. Иногда он наблюдал за ними, отвлекаясь от задуманного. Это не развлекало, но помогало не обезуметь окончательно.

Хотя, наверняка, в этом мире не осталось существа, что не считало бы его безумцем.

Было ли ему до этого хоть какое-то дело?

Ничуть.

А ведь еще столетие назад он думал совершенно иначе. Но прошлое осталось в прошлом, сгорело так неистово дотла, как может гореть только пепел.