Дональд Трамп. Искусство сделки - Трамп Дональд. Страница 8

Мы говорим о политике, городе, недвижимости и многом другом – это прекрасный вечер. Когда мы уходим, я говорю Иване, насколько сильное впечатление произвел на меня кардинал. Это не только удивительно теплый человек, но и бизнесмен с отменной политической интуицией.

6.30. Пролистывая New York Times, я натыкаюсь на огромную фотографию льющегося в «Уоллмен-Ринк» бетона. Она на главной странице второго раздела. Без этой истории не обойтись никак.

9.15. Мы встречаемся в городе по поводу проекта застройки участка в Вест-Сайде. Присутствуют почти все участники вчерашнего мероприятия, к нам присоединяются градостроители, в том числе Ребекка Робинсон (Rebecca Robinson) и Кон Хоу (Con Howe), которые напрямую отвечают за оценку нашего проекта.

Алекс представляет проект, он очень хорош. Держится непринужденно, выглядит убедительно. В основном он делает акцент на вещах, которые, как мы знаем, понравятся городу: общественные парки, легкий доступ к воде, организация движения транспортных потоков. Единственный напряженный момент – когда встает вопрос о высотности зданий. Но Алекс просто говорит, что мы еще работаем над этим.

Когда встреча заканчивается, мы приходим к выводу, что все прошло очень хорошо.

10.30. Я возвращаюсь в офис на встречу, где будет обсуждаться вопрос о сооружении Trump Parc – кондоминиума, который я строю, используя стальной каркас бывшего отеля Barbizon-Plaza на южной стороне Центрального парка. Это невероятно удачное расположение, и здание, которое мы строим, будет пользоваться огромным успехом.

На встрече присутствуют Фрэнк Уильямс (Frank Williams), мой архитектор проекта, Эндрю Вайс (Andrew Weiss), менеджер проекта, и Бланш Спрэг (Blanche Sprague), исполнительный вице-президент, ответственный за продажи. Фрэнк говорит очень мягко, тихим голосом, но он отличный архитектор. Бланшетт – как я ее называю – это классика. Ее рот не замолкает ни на минуту, вероятно, именно благодаря этому она так хороша в продажах. Мне нравится говорить ей, что с такой женщиной, наверное, очень трудно жить. На самом деле мне доставляет удовольствие общение с ней.

Мы начинаем с того, какой цвет нужно использовать для оконных рам. Подобные детали радикально влияют на внешний вид и атмосферу здания. Спустя почти полчаса мы сходимся на светло-бежевом, который весьма подходит к цвету камня. Вообще мне нравятся цвета земли. Они богаче и элегантнее основных цветов.

11.00. Фрэнк Уильямс уходит, и мы возвращаемся к обсуждению демонтажных работ в Trump Parc. Энди говорит, что они не окончены и подрядчик просто выдал нам счет на 175 тыс. долларов на «дополнительные расходы». «Дополнительные» – это то, что подрядчик добавляет к своей первоначальной заявке каждый раз, когда вносятся какие-то изменения в согласованный ранее план. С любыми подрядчиками стоит быть жестким и твердым, иначе они разденут вас до нитки.

Я поднимаю трубку и звоню парню, ответственному за снос Trump Parc. «Стив, – говорю я, когда слышу его голос, – это Дональд Трамп. Тебе стоит пошевеливать задом и закончить работу. Ты отстаешь по срокам. Я хочу, чтобы ты лично занялся этим». Он начинает что-то объяснять, но я его прерываю: «Я не хочу этого знать. Я просто хочу, чтобы ты сделал работу и убрался оттуда. И слушай, Стив, ты убиваешь меня этими своими “допами”. Я хочу, чтобы ты разбирался со мной лично. Если ты попытаешься накрутить мне что-то на эту работу, у тебя не будет второго шанса. Ты больше не получишь от меня ни одного подряда».

Моя следующая забота – укладка полов. Я спрашиваю у Энди номер телефона компании, ответственной за это дело. «Хорошо, – говорю я как бы в шутку, – я собираюсь взять все в свои руки». Отвечающие за бетон парни могут быть достаточно жесткими. Они соединяют меня со вторым собеседником: «Слушай, – говорю я ему, – твой босс очень хотел заполучить этот контракт. Я собирался отдать его кому-нибудь другому, но он сказал мне, что отлично справится. Я вчера был на стройке, и заплатки, которые вы делаете, не сходятся по уровню с существующим слоем. В некоторых местах они расходятся на четверть дюйма».

Парню нечего ответить, так что я продолжаю говорить: «Никто не даст вам больший заказ, чем Трамп. Я буду продолжать строить, когда все остальные компании лопнут. Так что сделай одолжение, выполни эту работу как надо».

На этот раз парень отзывается. «Каждый человек здесь – профессионал, – говорит он. – Мы сделали все, что можно, мистер Трамп».

«Хорошо, – говорю я. – Позвони мне попозже и дай знать, как идут дела».

12.00. Алан Гринберг звонит мне сказать, что Holiday предпринимает ответные действия и задействует какую-то резервную «ядовитую пилюлю», которая потянет компанию вниз под весом долгов и сделает ее намного менее привлекательной в качестве цели для захвата. Я не волнуюсь. Никакая ядовитая пилюля не помешает прибрать Holiday Inn к рукам, если я решил, что хочу именно этого.

Рынок по-прежнему терпит убытки. Вчера он упал на 80 пунктов, а сегодня еще на 25. Однако Holiday отступил лишь на пункт. Алан говорит, что сейчас мы купили уже почти 5 % акций компании.

12.15. После ухода Энди Бланш остается, чтобы дать мне выбрать принт на рекламу Trump Parс. Она показывает мне полдюжины вариантов, однако мне не нравится ни один. Она в ярости.

Бланш хочет использовать линейный рисунок, показывающий здание и панорамный вид из него на Центральный парк. «Мне нравится идея линейной графики, – говорю я ей. – Но мне не нравятся эти. А еще я хочу рисунок, на котором будет показано больше здания. Центральный парк отличный, но в конце концов я продаю не парк, а здание и квартиры в нем».

12.30. Заходит Норма с огромной стопкой документов, которые мне нужно подписать для получения лицензии на ведение игорного бизнеса в Неваде. Пока я подписываю, Норма спрашивает, кого я хочу использовать в качестве поручителей. Я на минуту задумываюсь и называю ей имена генерала Пита Докинза (Pete Dawkins), великого армейского футбольного героя, потрясающего человека и доброго друга, являющегося ныне инвестиционным банкиром в Shearson, Бенджамина Холлвея (Benjamin Hollaway), председателя и гендиректора Equitable Real Estate Group, и Конрада Стефенсона (Conrad Stephenson) из банка Chase Manhattan.

«А еще, – говорю я, – запиши кардинала О’Коннора».

12.45. Звонит Ивана. Она в офисе и хочет, чтобы я сходил с ней посмотреть еще одну школу, куда мы собираемся отправить нашу дочь следующей осенью. «Давай, Дональд, – говорит она, – тебе некуда деваться». Иногда я думаю, что она и правда в это верит.

«На самом деле я сейчас немного занят, дорогая», – говорю я ей, но это не срабатывает. Спустя 3 минуты она в моем кабинете, тянет меня за рукав. Я заканчиваю подписывать документы, и мы уходим.

14.30. Звонит Билл Фугази. Мне нравится называть его Уилли-Духота, но кажется, это не особенно нравится ему. Бизнес Фугази – лимузины, но в действительности ему стоило бы быть брокером. Этот человек знает всех. Он один из лучших друзей Ли Якокки, и он тот человек, который рекомендовал кардиналу встретиться со мной и обсудить недвижимость, чтобы узнать друг друга получше.

Фугази спрашивает меня, как прошел вчерашний ужин в соборе Святого Патрика, и я говорю, что все было отлично. Прежде чем повесить трубки, мы назначаем на уик-энд партию в гольф.

14.45. Джон Д’Алессио (John D'Alessio), менеджер по строительству в моем триплексе в Трамп-тауэре, приходит обсудить проект. Он принес чертежи. За исключением третьего этажа, где находятся дети, и крыши, где я планирую когда-нибудь построить парк на высоте шестидесяти восьми этажей, я распотрошил всю квартиру. Если говорить откровенно, я немного увлекся. Во-первых, я практически удвоил то, чем владел, заняв прилегающую квартиру. То, что я делаю, можно сравнить с тем, что вы хотите получить в ХХ в., но на уровне Версаля. Все выполнено на заказ. Например, у нас есть отличный мастер в Италии, который выполнил вручную 27 мраморных колонн для гостиной. Они прибыли вчера, и они прекрасны. Я могу позволить себе любых мастеров, и когда дело доходит до моей собственной квартиры, я думаю – зачем экономить? Я хочу лучшего, чего бы это ни стоило.