Джедай почти не виден (СИ) - Федина Юлия Александровна. Страница 91

— Я… Я не смог. Лишние эмоции захватили меня там…

Это он Йоду процитировал что ли?

— Слышите, Вейдер, оказывается, вы больше двадцати лет служили ходячей рекламой джедайского милосердия, — гаденько хихикнул император. — Только как оно соотносится с Кодексом уголовным? Я про преступное бездействие в форме оставления в опасности.

— Я живу по Кодексу джедая!

— То есть государственная юрисдикция на вас не распространяется? Что ж, вы сами поставили себя вне закона. Дарт Вейдер, они ваши. Делайте с ними, что хотите.

Ага. Щас-с-с! Кто мне только что все уши про процессуальный кодекс прожужжал?

— У меня нет чувства мести. Поступайте с ними по закону, — смиренно склоняю голову перед владыкой. В смысле, я тебе эти тапки в зубах приволок, а дальше ты с ними сам мучайся.

— Хорошо, пусть будет так. А теперь, мой сын и ученик, давай не будем мешать адмиралам разбираться с Мстителем имени магистра Йоды и займемся тренировкой. Все одаренные приглашаются на мастер-класс.

Приглашение прозвучало, как приказ. В переводе с ситхского на человеческий — бить меня будут долго, больно и публично. Спасибо, что не на глазах у подчиненных.

Глава пятнадцатая. Мастер-класс владыки ситхов

Первые полчаса мы носимся по тренировочному залу, включая стены и потолок, на равных. От первых осторожных атак — прощупываний нового уровня Силы друг друга мы очень быстро перешли к схватке в полную силу. Единственное ограничение — не зацепить сидящих вдоль стен зрителей. Учитель всегда признавал только боевое оружие даже на тренировках. И я с ним в этом абсолютно согласен.

Формально бой идет на равных. Пробить оборону и обозначить смертоносный удар не может ни одна сторона. Будь это настоящий бой, мы бы уже нанесли друг другу кучу мелких ран, и исход поединка зависел бы от того, кто первым от потери крови отключится. Здесь же правила несколько другие. Победит тот, кто сумеет выбить оружие из рук и завладеть чужим мечом. И у меня шансов нет. Тут хитрость нужна на грани подлости. А мы с Сидиусом по разные стороны этой грани. В этом я с учителем тягаться не могу. В общем, за двадцать с лишним лет я не выиграл ни одного поединка по этим правилам.

Зрители этого не знают и, разинув рты, азартно наблюдают за поединком. В начале пацаны и Люк, потом чуть отстраненно Лея.

Ну, вот, императору надоел честный поединок, и он начал жульничать. Прием старый, но безотказный. У императора запищал сигнал срочного вызова на комлинке. Я опускаю меч и даю ему ответить. И знаю, что почти наверняка — подстава, и дистанцию вроде бы разрываю, но все равно, тот неким неуловимым движением Силы выбивает оружие из рук и тремя мощными ударами загоняет меня в угол, одновременно подтаскивая мой меч к себе.

— Сдавайся, слабак.

Второй акт марлезонского балета настанет вне зависимости от того, продемонстрирую я норов или покорность. Владыка Сидиус отсутствием злопамятности не страдал никогда. После нашей последней встречи — особенно. Но унижаться в присутствии сына очень не хочется. В общем, на колени перед Сидиусом опускаться не стал. Тот хищно хмыкнул и запустил в меня первую молнию.

— Ну?…

— Не вы ли учили мня тому, что драться надо до конца? Попытка поджать лапки и сдаться никогда не приносят желаемого результата.

— Всецело согласен с тобой, ученик. Только ты ж лодырь. Сколько новых техник ты освоил за последние пятнадцать лет? Полторы?

Теперь в меня летит сразу несколько молний. Наспех выставленный силовой панцирь несколько смягчает удар, но не более. Сидиус неспешно проходит по татами, периодически швыряя в меня молниями Силы. Вальяжно так швыряет, без фанатизма. В общем, бывало и хуже. Только Люк едва сдерживается, чтоб ни рвануть мне на помощь. Собственно, его Вон-Хо держит. Стараясь возможно более ласково коснуться сознания сына, давая понять, что все в норме. Только он чувствует и мою боль тоже. Или его в принципе не устраивает такая норма. Но он сдерживается. Владыка же не унимается:

— А еще — эгоист и неврастеник. Кто мне в центре столицы памятник архитектуры всегалактического значения развалил? Двадцать пять лет денег на реставрацию накопить не могу.

Да уж, вюношем я был импульсивным, кто ж спорит. Только ехидство продолжающего швыряться молниями императора напомнило о других едва ни образовавшихся в центре столицы развалинах. Я про дворец Сената, который я по кирпичику вместе с обитателями совсем было разнес через год после гибели Падме. Прямо во время заседания, когда некая сенатская сволочь начала взывать к ее светлой памяти в корыстных целях. Не разнес, только потому, что Палпатин меня силовым захватом скрутил так, что я до конца заседания пошевелиться не мог. Потом выволок в тренировочный зал и полночи дурь выбивал. Но сдерживать свою ярость научил. Вот только последние несколько лет такие приступы безумной агрессии случались уже у самого Палпатина. И если у чокнутого ситха сейчас крышу сорвет… Тут же толпа почти не подготовленного народа.

Начинаю аккуратно ставить защитный барьер между нами и зрителями. Сидиус, естественно, замечает, гаденько хихикает, и очередная молния летит очевидно в сторону. Прыгаю, чтоб перехватить. Перехватываю. Правда, головой.

… -Ладно. По поводу эгоиста беру свои слова обратно, — долетает как сквозь вату.

Открываю глаза и обнаруживаю ватку с нашатырем под носом и склоненное лицо Леи. Легкие, приятные прикосновение ее пальцев к шишке на лбу, и следы прямого попадания силовой молнии исчезают на глазах изумленной публики. Палпатин же вновь не удержался от комментария.

— Молодые люди не в курсе о животворящих сторонах Силы? Вас этому не учили? Странно.

— Талант целителя редок весьма, — огрызается, явно цитируя Йоду, кто-то из падаванов.

— Или ордену нужнее специалисты несколько иного профиля. Вейдер, ты в каком возрасте впервые убил?

— В девять лет.

— Под чутким руководством Кеноби. Какой уж после этого талант целительства.

— Зато ситхи у нас ходячая «неотложка»: два скрещенных меча, и красный крест готов, — бурчит все тот же наглый падаван.

— Нет. Ситхи вынуждены скрываться тысячу лет. За такой срок в подполье смогут выжить только крысы. Нравы и приоритеты — соответствующие. Так что целителей среди нынешних одаренных, и правда, мало, но не по, а вопреки воле Силы.

— А госпожа Лея? — уточняет одна из девушек.

— Редкостная трансформация дара одаренного еще в утробе матери. Чтобы выжить самой и спасти брата в момент, когда ревнивый псих-папаша едва не придушил мать, ей пришлось активировать все свои задатки в одном единственном направлении. Ничего другого в Силе ты почти не умеешь, верно, внучка?

Лея недовольно прикусывает губу, но кивает. А у окружающих формируется превратное впечатление о том, что я имею возможность радовать мир относительно здоровым цветом лица и отсутствием дыхательной маски исключительно благодаря медицинским талантам дочери. Умеет старый ситх рекламой себя и нужных ему людей заниматься. Подумалось именно «нужных», а не «близких». И начхать на то, что меня опять считали.

— И так, продолжим? — меж пальцев Палпатина словно четки струится нарождающаяся молния.

— Со мной.

Не успеваю подняться, как на мое место выскакивает Люк с активированным мечом.

— Хорошо, внучек. Не возражаешь, если я свой меч активировать не буду? А то ты, когда с папашей в прошлый раз махался, так и норовил не об вейдоровский, так об собственный убиться. Выглядело потешно, если про технику безопасности не думать. Так оно поспокойней будет.

— Отец не хотел меня убивать. И не мог защитить иначе, как имитируя схватку.

— Ага. И потерял протез, мешая тебе напрыгнуть на его клинок. Ну, прям молодец!

— Что он должен был делать?!

— Головой думать, хатт его дери. Для начала — выключить меч, отправить тебя в нокаут, чтоб под ногами не путался, и попробовать договориться со мной, как с источником проблемы. Даже если бы все снова свелось к драке, рук к ее началу у него было бы в два раза больше.