Терновая ведьма. Исгерд - Спащенко Евгения. Страница 102
— Как буря, неудержимый смерч, въехала она в городские ворота на взмыленном коне, и копыта его, вот вам слово, не касались земли! — Тощие руки в дорожных перчатках жадно потянулись за чашей с водой, опрокинули, покрывая воротник капора и куртку влажными разводами. — На рыночной площади терновая наместница устроила настоящее представление, одним махом вырастив целый лес из дикой сливы. А потом ринулась во дворец, повсюду оставляя за собой колючую ограду… Недаром простые тьер-на-вьёрцы верили, что заступница их рано или поздно возродится. Не может страна бесконечно существовать без жрицы терновника…
Напившись, королевский вестник утер со лба пот и подвел к корыту своего скакуна.
— И хотя мы ждали, что избранная, как раньше, появится на свет в одной из многочисленных веток властвующей семьи, подобное благодатное возвращение не лишило нас радости. Так даже лучше: не нужно растить и воспитывать юную принцессу, охранять от врагов. Сила ее, как видно, в самом расцвете, и вскоре Терновое королевство напитается ею сполна. Не за горами былое величие, фейланы!
Темные глаза глашатая воодушевленно заискрились, и Северный ветер вспомнил о надеждах Вей Эрны, как две капли воды созвучных этим.
Из торжественных признаний гостя форта стало ясно, что терновая ведьма приступом взяла свою бывшую резиденцию, разогнав перепуганный караул. Герцог, управляющий страной как избранный наместник, поначалу пробовал усомниться в правах и происхождении осадившей его дом и трон захватчицы. Но стоило разъяренным сливовым побегам обрушить часть крепостной стены вокруг и заполонить Пустошь позади королевского дворца, устрашился. А днем позже признал абсолютную власть колдуньи.
Впрочем, выбора у него не было. Пугающая чернотой глаз новая владычица живо и наглядно объяснила всем при дворе: любое несогласие с ее законными притязаниями равносильно измене и, соответственно, карается смертью. Потому бывший наместник спешно покинул родные пенаты, прославляя богов за то, что унес ноги.
А вот народ запугивать не пришлось: легенда о возвращении принцессы угнездилась в сердцах тьер-леранских подданных так прочно, что благая весть встречала на пути лишь бурное ликование.
«Когда зацветет белым цветом Пустошь, а стены королевского замка падут… Когда от звездопадов станут серебряными ночи, народится на свет новая жрица…», — с трепетом шептали на всех подворьях строки древнего пророчества.
Было в нем много несуразностей, расхождений с действительностью, но самые важные знамения пришествия терновой принцессы сбылись, а уж детали мало кого интересовали. Разве что угрожающий облик девушки мог напугать иных жителей королевства. Но народу она пока не показывалась, между тем слава о могуществе колдуньи ширилась.
— Восхваляйте же будущую королеву! — прокряхтел вестник, забираясь в седло. Дорога ему предстояла дальняя — негоже тратить время на лишнюю болтовню. — И ждите ее высочайшей аудиенции. Братство фейланов много сотен лет состояло на службе у королевского двора, прежде чем потеряло с ним связь. Владычица намерена исправить это!
Хмурые душеловы потоптались на месте и, едва горластый мальчишка уехал, гуськом потянулись в главную башню — на совет. Ни Таальвена Валишера, день-деньской пропадающего в полях, ни тем более Хёльмвинда они не позвали. Только много позже мастер Кетиль кликнул зеленоглазого фейлана к себе за стол на пару слов. Северный ветер беседы не слышал, но по решительному виду Мак Тира, покинувшего зал столовой, догадался: исход переговоров был отнюдь не в пользу братства.
— Едем в столицу, — так, будто они спешились полчаса назад, сообщил приморский королевич. — Кетиль согласен одолжить лошадей.
— Что он тебе сказал? — Оглядываясь на черное волчье знамя, верховный выжидающе сложил руки на груди.
— Предложил остаться…
— Ну а ты? — Прозрачные глаза смотрели не мигая, и Лютинг выразительно подбоченился.
— Я ведь сообщил, что мы трогаемся…
— Вопреки недавним своим заявлениям…
Замедлив шаг у конюшни, Таальвен Валишер ковырнул шершавую каменную стену. Выискивать объяснения тому, в чем сам толком не разобрался, было мудрено, как говорить на чужом языке. Но ветра, намертво прилипшего к месту, не заботили чужие затруднения. Ему требовались ответы.
— Ты был прав насчет Изольды… — стоически выдохнул принц. — Пускай вина моя перед ней неоспорима, прегрешения тьер-на-вьёр наверняка хуже. Она не союзник ни принцессе, ни нам, ни Розе Ветров. И судя по переполоху в Тьер-Леране, больше не томится в забвении…
— Завидная прозорливость для человека, — с трудом удерживаясь от победного хлопка в ладоши, изрек Хёльмвинд. — Обнаружиться бы ей раньше.
На самом деле перемена в поведении спутника почти осчастливила его, но выражать свое довольство чем-то, кроме словесных шпилек, представлялось сложной затеей.
— И седой волк из Удела запросто тебя отпустил?
Лютинг пожал плечами, вытаскивая из застенок сарая потертое седло.
По правде, лиловоокий фейлан уговаривал его остаться, примкнуть к волчьему братству и начать наконец использовать свои умения с толком. В Таальвене он видел чуть ли не преемника. Оттого огорчение, последовавшее за отказом принца стать одним из душеловов, вспыхнуло по-настоящему жарко.
— Зачем упрямиться? Освободи скорее ненужную жертву и живи как ни в чем не бывало, — вслух поражался нерасторжимой связи старый душелов. — Если ведьма надумает мстить за обиду, мы защитим!
Но приморский королевич не желал и слушать о том, чтобы сделаться фейланом.
— Ты обещал задать свои вопросы, — неуступчиво твердил он. — А затем отпустить нас на все четыре стороны, дав взаймы лошадей…
При этом желваки на его скулах вспухли так красноречиво, что дальнейшие доводы душелова заглохли, не успев сорваться с языка. Возражать на досадную правду было нечего.
— Будь ты неладен, глупый щенок! — в сердцах сплюнул мастер Кетиль, отчаявшись донести свою правоту. Терять такого способного юношу — расточительство, но ведь не посадишь его под замок, не посвятишь в таинства ордена силой.
«Ничего, побегает за строптивой добычей и сам возвратится на порог, — рассудил душелов, выплескивая остатки вина в свой кубок. — В конце концов, впереди у юного фейлана куда более долгая жизнь, чем у обыкновенного человека».
И жадно хлебнул из чаши, смиряясь с несправедливостью судьбы.
— Твоя взяла… Коней найдешь в последнем стойле. Не забудь вернуть, когда придет час. И вот еще что…
Отступивший в пустоту коридора Лютинг остановился на полушаге, готовый пробиваться за стены крепости с боем, если придется.
— Смени перед дорогой одежку. — Тонкие губы восседавшего во главе стола мастера растянулись в хитрой ухмылке. — Твоя будто в болоте стирана…
К вящему его удовольствию, Западный ветер смирно кивнул. Вот и славно… Черный дублет с плащом и форменными сапогами сделают его хоть немного похожим на волчонка, авось дорастет и до братского перстня…
Ехать пришлось недолго — от силы дюжину верст. А после на горизонте столбом взметнулась пыль, земля дрогнула от лихой необузданной скачки.
— Всадники, — могильным голосом доложил Северный ветер. — Больше десяти.
— Поздно править в сторону — кругом степь, куда ни поворотись. — Таальвен Валишер выпрямился в седле, чуть натянув поводья.
— Ох, не от скуки они здесь ошиваются. — Сияние льда в прозрачных глазах на мгновение сделалось ярче. — Гонят по чью-то душу.
Правота северного владыки раскрылась спустя минуту. Вдалеке затрубили воинственно горны, звякнула тяжелая конская сбруя, и зычный бас глашатая резанул по ушам.
— Именем будущей терновой королевы, остановитесь!
Несколько дальнобойных арбалетов тут же ощерилось будто по недосмотру позабытыми в ложах болтами.
— Ее высочайшим указом, по закону королевства Тьер-на-Вьёр, вы двое арестованы и отныне пробудете под стражей вплоть до вынесения приговора на главном тьер-леранском суде!