Терновая ведьма. Исгерд - Спащенко Евгения. Страница 74

Всполошенная появлением нежданных гостей, с ветки слетела крошечная пепельная белка и, шмыгнув чуть ли не под сапогом у принцессы, вскарабкалась на деревце повыше. Примеру ее последовала тройка предусмотрительных товарок, и еще целую минуту за спинами путников раздавались враждебные щелкающие трели. Рассказ о Каменном короле прервался на полуслове.

— Настрелять бы их с дюжину. — Лютинг поднял на ходу мелкий округлый камешек и подбросил на ладони. — На неделю хватило бы. Вот только нет ни лука, ни пращи…

«Хвала богам… — Изольда окинула заботливым взглядом затерявшихся в хитросплетении веток зверьков. — Никто нынче не станет на вас охотиться».

Казалось, сама она не способна спустить тетиву: жалко, да и духу не хватит обгладывать косточки после того, как заглянула в хитрые сметливые глазки. С другой стороны, ела же она дома фазанов и перепелов, и оленину, и мясо диких кабанов…

— Жевать этих крыс? — содрогнулся Северный ветер. В отличие от мягкосердечной колдуньи муки совести обошли его стороной.

— А ты пробовал? — Не оборачиваясь, Таальвен Валишер примерился к молодому орешнику.

— За кого ты меня принимаешь?

Если бы ледяные потоки были подвластны Северному ветру, они бы взвихрились от возмущения.

— В долгом плавании, когда надоедает рыба, прыгучие грызуны становятся желанным лакомством. — Приморский королевич деловито захрустел гибкими прутьями. — Когда удается на час-другой сойти на берег.

Хёльмвинда снова передернуло. Теперь он не возьмет в рот ни кусочка мясной пищи месяц так точно.

— Держи! — вдруг вскинул руку Лютинг.

В сторону ветра полетела прочная палка. Упругое дерево запело, рассекая воздух, и умолкло, лишь оказавшись в ладони.

— Зачем это? — Северный владыка равнодушно осмотрел новый посох.

— Чтобы не угодить в топь. Мы сходим с тропы.

Теперь настал черед Изольды выпытывать.

— Правда? Почему?

Заодно сыскался веский повод опустить мешок, который она вызвалась тащить от порога таверны, и передохнуть немного.

— Я нашел след Пыльного вихря. — Отмечая, как жена его с натугой распрямляет спину, Таальвен указал на тонкие песчаные полосы.

Пыльные косые мазки успели размокнуть на влажной почве, различить их было непросто, тем более что разрыв между каждым составлял больше сажени. Но если приглядеться, можно безошибочно определить: здесь побывал Ирифи.

— Только не нападайте на него, — заботливо попросила Изольда. — Я сама потолкую с вихрем, когда выдастся шанс.

— Все надеешься, на старика найдет просветление? — съехидничал Хёльмвинд, отбирая назад свою поклажу.

Принцесса вяло запротестовала.

— Хочешь и дальше ее нести? — Лямка в грациозных ветряных пальцах послушно ослабла. — Только скажи, и котомки навсегда окажутся в полном твоем распоряжении.

Нет! — заныли умоляюще плечи принцессы, безвинно страдающие от ее упрямства несколько часов кряду. Что за блажь — надрываться наравне с мужчинами.

— Ну? — уже праздновал победу вероломный ветер.

Выбившейся из сил принцессе пришлось сдаться.

— Дай только выну из сумы свой плащ.

Пока она копалась в вещах, Таальвен срубил прочную трость для себя и еще одну — поменьше — для принцессы. Споры о том, кому достанется походная ноша, он игнорировал. Раз Изольда вбила что-то в свою сумасбродную голову, протестовать бессмысленно. Она скорее сдастся на милость язвительных замечаний Хёльмвинда, чем послушает мужа.

Дождавшись окончания бескровного поединка, он вручил колдунье ореховое древко и махнул вдаль.

— Судя по следам, Ирифи летел по течению. Если поторопимся, легко нагоним.

Изольда кивнула, утыкая нижний конец палицы в грязь.

— Идемте скорее.

Разыскать потерявшегося участника похода ей хотелось вовсе не потому, что он мог пролить свет на ее недавний сон. Просто в том крылась хоть какая-то обозримая цель. Ведь после известий о наводнении, что принес Лютинг, поиски западной башни непременно зашли бы в тупик. Как продолжать путь, если время и силы природы перекроили на свой лад земную твердь?

Ирифи же мог поведать о ветряной цитадели или хотя бы помочь советом, как случилось на драконьем острове. Может, он даже выведет их к стенам башни, размечталась принцесса. Нужно лишь правильно попросить.

Раздумывая, Изольда медленно продвигалась по равнине. Бесконечные озера, в которые слилась река, превратили простор в усеянное осколками водное зеркало. Наверняка сверху выглядит необычайно: сплошные облака, затопившие низину от края до края. А вот с земли картина не такая живописная: на фоне пасмурного неба заводи грязновато серели, прятали тропинку под неопрятными клочками осоки.

Обходя их, принцесса старалась не замочить сапоги. А еще отмечала, как ослабевает ток воды по мере продвижения в глубь болота. Не ровен час течение совсем исчезнет, заплутает среди бесконечных плотин из поваленного дуба и осины. Вот тогда станет по-настоящему несладко, ведь от топей жди лиха.

Вспоминая, как скиталась когда-то по мрачному дому Давена Сверра, колдунья ежилась и прибавляла шаг. Болотника больше нет, да и она очутилась в далеком чужом королевстве, но что с того? Помнится, Давен Сверр хвастал, будто владения его объединяют все на свете стоячие водоемы, где бы они ни находились. Значит, в трясинах Тьер-на-Вьёр полно оголодавших тварей, подстерегающих незадачливого путника. И жирные прожорливые пиявки, глубоко вгрызающиеся в плоть, — одни из самых безобидных.

Одолев очередной невидимый перешеек между двумя поросшими сухостоем омутами, Изольда рассмотрела вдалеке маленький темный смерч. Теперь понятно, почему Хёльм с Таальвеном забирают все глубже в бездорожье. Хорошо хоть, дальше шлепать не придется.

— И-хи-хи! — Округу накрыло хриплым сухим хохотом. По озерной глади побежали круги. — Ха-ха-ха!

От свистопляски вихря трещали тонкие ветви ив, брызги летели во все стороны. Для бурного ликования он выбрал единственный сухой пятачок земли поблизости и теперь грозился выворотить всю имеющуюся на нем растительность.

— Эй, Ирифи, — позвала Изольда, ступая на тонкую ленту тропы, ведущей прямиком к островку. Но предостерегающая рука Таальвена мягко отстранила ее назад.

— Мак Тир прав, — неожиданно поддержал принца Хёльмвинд. — Опасно приближаться к безумцу, пока он не сложит крылья.

— Но это же Ирифи! — Колдунья бесстрашно оглядела темную воронку, впрочем, рваться вперед прекратила.

— Ил, песок и болотные кувшинки! — веселился тем временем виновник маленького урагана. — Версты воды и тумана… и больше ни-че-го!

Гул трущихся друг о друга песчинок глушил слова, но вскоре стало понятно: Ирифи чрезвычайно доволен чем-то. А стоило ему заметить Хёльмвинда, радости прибавилось с избытком.

— Господин! — Человеческие очертания наконец проступили сквозь пыльные завихрения. — Как же я счастлив!

Буран мгновенно улегся, кудрявые ивовые кроны трепыхнулись напоследок и свесили обломленные ветви.

— Ныне час добрых вестей!

Пока Северный ветер выбирался на поляну, он всерьез засомневался, не огреть ли старика плеткой, но в итоге любопытство взяло верх.

— О чем ты говоришь?

— Ветряной цитадели больше нет! — завопил, захлебываясь, Ирифи. — Затоплена, облюбована рыбой и надежно укрыта болотом!

— Врешь, — не поверил Хёльмвинд. — Ветряная твердыня не может утонуть.

Но вихрь опять принялся вертеться юлой.

— Погоди распевать, Ирифи. — Следом за ветром Изольда осторожно ступила на чахлую траву. — Ты точно говоришь о западной ветряной башне?

— О ней самой, язви буран прочную каменную кладку! Весь вечер и ночь я потратил на поиски, прочесал заводи вдоль и поперек. Сколько лугов, ох, сколько лощин загублено… Но это и к лучшему: пусть размоет водой плодородную почву пастбищ, пусть гниют леса, обращаясь в труху. Главное — рог не достать!