Космический принц и его заложница - Пашнина Ольга Олеговна. Страница 11
– Ага, намекаешь, что все зависит от точки зрения? – хмыкнула я. – Что ж, не имею ничего против, если этим ходячим мандибулам не нравится моя ложбинка, однако оставляю за собой право сбежать в ужасе и не вспоминать про «цок-цок-цок, привет, ребята, я – медведка размером с танк».
– Как скажете, леди Кноринг. Или желаете взять мою фамилию? Могу звать вас леди Фортем.
– Иди ты, лорд Фортем…
Александр снова рассмеялся. Раздразнил и довольный – и как с ним общаться?
– Ты не хочешь быть повежливее, от меня все-таки зависит твоя жизнь!
– Ты же сам сказал, что мое «пожалуйста» не работает. Решила обойтись без него.
Ну вот, я снова придумала ему ответ на издевку спустя половину дня. Но в этот раз хорошо получилось.
Внеземной мир таил в себе, как оказалось, еще один секрет. А именно смену дня и ночи. Казалось, совсем недавно мы вышли в темноту и напугали залпом огня медведку, затем выглянуло солнце и промелькнул короткий день, сменившись закатом. И вот снова темнота. Признаться честно, это начисто лишило меня ощущения времени.
Я легла под одеяло, но в каюте было светло и сон не шел.
– А сколько сейчас времени… ну, по местному?
– Семь вечера. Отбой через четыре часа, но если ты хочешь спать, я могу погасить свет.
– Неплохо бы дать мне возможность делать это самой.
На что Александр с усмешкой ответил:
– Не могу же я лишить себя одного из немногих удовольствий. Ты и так режешь меня без ножа, оставь хоть немного радости.
Свет погас, но я уже завелась и возмущенно сопела.
– Режу без ножа?! Это говоришь мне ты?! Человек, который… который похитил меня! Шантажирует моего отца! Сделал эту мерзостную татуировку и постоянно издевается?!
– А ты думаешь, легко смотреть на тебя, знать, что ты можешь выносить моего ребенка, и сдерживаться? Думаешь, так просто находиться рядом, зная, что ты жизнь отдашь за ночь со мной?
– Какие непереносимые страдания!
Как хорошо, что погасили свет, я, даже не видя себя, поняла, что покраснела, как вареный рак.
– Интересно, когда ты сдашься, Брилли?
– Мечтай-мечтай, я скорее пойду жить к мокрицам, чем пересплю с тобой…
Наружный динамик все еще был включен, и я услышала женский крик, полный страха и боли. А затем женщина произнесла что-то еще на незнакомом языке.
– Ты с кем-то связался?
– Нет. Это снаружи. Сиди в комнате и не высовывайся.
«Ты куда?! А если не вернешься?» – хотелось крикнуть мне, и только невероятным усилием воли удалось промолчать.
Откуда здесь люди, и чего еще Александр не знал об этой планете? Похоже, что многого. Какое-то нехорошее предчувствие поселилось в душе, и теперь уж точно от сонливости не осталось и следа.
Экран-окно был темен, динамики молчали – Александр их отключил. Верхнего освещения тоже не было, только от потолка лился тусклый, ненавязчивый свет. Мой похититель явно надеялся, что я лягу спать. Но разве можно уснуть в полном одиночестве, в неизвестности, в темноте, да еще и с волнами жара, которые накатывают изнутри и отступают, вызывая неприятный озноб?
Я сидела, прислонившись спиной к стене, обняв руками колени, и старалась думать о чем-то отвлеченном. Какой мир меня ждет? О мечте работать в игровой индустрии можно забыть, но тогда чем заняться после того, как все кончится?
Против воли мысли потекли в совершенно ненужном направлении.
А если все кончится не радужно? Если отец откажется сотрудничать или люди, на которых он работает, найдут нас раньше? Александр, может, и принц, но даже он не сумеет противостоять наемным убийцам или кого здесь отправляют на охоту за врагом.
А даже если и сумеет, то вариантов не долететь у нас масса. Сейчас он ушел на таинственный женский крик, который может быть всем, чем угодно. От реального человека в опасности до какого-нибудь монстра, подражающего человеческому крику.
Время все шло и шло. В моей комнате не было часов, в вещах, что принес Александр, копаться не хотелось. Я вообще не смогла бы сейчас подняться с постели, разрушить хрупкое спокойствие, которое вокруг себя выстроила. Никаких звуков не было, он словно вышел с корабля и сгинул бесследно в темноте враждебного леса. Чтобы не дать панике разгореться, я начала считать секунды. Это занятие вгоняло в транс, освобождало голову от всех мыслей.
Тысяча двенадцать…
Если он не вернется, что мне делать? Попробовать связаться с кем-то через корабль или найти людей на этой планете?
Тысяча пятьсот семнадцать…
Что случится раньше: нас найдут или я умру без лекарств и его поддержки?
Тысяча девятьсот девяносто девять…
А может, умру вместе с ним, ведь зависимость предполагает это… Тогда он еще жив, потому что мое сердце определенно бьется, да так сильно, что, кажется, не успевает и сбивается с ритма.
Две тысячи сто…
Дверь в каюту открылась, я вздрогнула. В следующий миг мозг опознал Александра, но сердце уже пустилось в пляс.
– Ты чего не спишь?
Он спрашивает, почему я не сплю?! Он всерьез это спрашивает, когда я здесь полуживая и едва дышу?! Псих!
Очень захотелось избить его туфлей. Я едва удержалась, но лишь потому, что была не уверена, что смогу встать и уверенно двигаться.
– Что там случилось?
Это что, мой голос? Вот это вот дрожащее жалобное нечто – мой голос? Хорошо, что не пошла в дикторы. Первый нервный срыв лишил бы меня работы.
– Девушка. – Александр устало стянул куртку и небрежно бросил ее на пол. – Говорит, заблудилась в лесу. Засекла наш корабль и решила, что ее группа послала дрон ее искать.
– Группа? То есть она ученый?
– По-видимому, из той группы, что изучает планету. Она столкнулась с каким-то членистоногим, я выстрелил ему промеж глаз, за что получил бурное осуждение.
Он скривил рожу и писклявым голосом передразнил:
– Нельзя вмешиваться в естественную среду планеты.
– Она на корабле?
– Нет, выдал ей спальный мешок и еды, утром буду разбираться, что делать. По протоколу я не должен отвлекаться на побочные миссии, так что снабдим защитницу экосистемы едой и направлением, а сами стартанем дальше.
Я молча наблюдала, как он расшнуровывает ботинки и стаскивает рубашку, оставаясь в одних штанах, и, по всей видимости, приходила в себя, потому что все это как-то настораживало. Неужели нельзя раздеться у себя?
– Брилли, что с тобой? Ты бледная.
Я отвела глаза. Все равно соврать убедительно не смогла бы, а если итог один, зачем мучиться? Александр сел рядом и без каких-либо усилий развернул меня к себе, заглянув в глаза.
– Ты испугалась? Что-то случилось, пока меня не было?
– Нет, все в порядке. Просто… тебя долго не было.
– И ты решила, что со мной что-то случилось? Надо научить тебя языку и дать эмирт.
– Что дать?
Он со вздохом уселся рядом. От Александра вкусно пахло: смесью парфюма и дождливого леса. Должно быть, снаружи свежо, хорошо. Если не считать гигантских гусениц. Даже жалко, что нельзя выйти.
– Средство связи, что-то типа ваших портативных телефонов, но мощнее. Сможешь связываться со мной, когда захочешь, читать книги и так далее. Но на твоем языке эмиртов не придумали. Завтра с утра разберемся. Но мне приятно, что ты беспокоилась.
– Я беспокоилась за себя! Не хочу умирать в окружении членистоногих. Хватит мне…
Я опасливо покосилась на шипы, поблескивавшие в слабом свете.
– Не бойся, – усмехнулся Александр. – Со мной не так уж просто справиться.
– Самоуверенные красавчики в фильмах обычно умирают первыми.
– Ну что ж, значит, я хотя бы умру с осознанием, что ты считаешь меня красавчиком.
Я насупилась и разозлилась. Ну вот как ему удается вести себя так по-идиотски в серьезной ситуации? Мы одни, ночью, в лесу, вокруг шныряют мерзкие твари, между нами какая-то немыслимая жуткая связь, которая медленно меня убивает. А он как будто в стенд-апе выступает, честное слово!
– Хорошо, я рада, что тебя не сожрали, но не пора ли вам, Ваше Высочество, отправляться в свою королевскую опочивальню?