Чиновник для особых поручений - Каменский Юрий. Страница 21

Экипаж где-то наняли Всеволод с Володей. Мягко покачиваясь на рессорах, они неспешно катили по булыжной мостовой к месту проведения операции. При доведении задания сыщик вполне откровенно поморщился: «Станислав, это же чистая уголовщина».

— Володя, мы здесь не карманников ловим. Наши противники самому существованию России угрожают, никак не меньше. Меры принимаем соответственно той степени опасности, какую они представляют для государства. Вы в группе для особых поручений, — подчеркнув слово «особых», веско произнёс Стас, лихорадочно соображая — что делать, если сыщик вдруг упрётся.

— Брось, Володя, — вдруг пришёл на помощь Всеволод. — Ты ещё не понял? Тут, действительно, судьбы мира решаются, это даже я понял. Не спрашиваю «откуда?», но наш командир словно умеет угадывать будущее. Станислав, ты сивиллу где-нибудь в подвале не держишь, случайно? Я просчитал — некоторые вещи невозможно вычислить было, а ты ещё ни разу не ошибся.

— Я сам как сивилла, — улыбнулся опер.

Впервые жандарм говорил с ним напрямик. Раньше был вежлив, но закрыт.

— Разве что так, — тот улыбнулся в ответ. — Весь вопрос здесь, Володя, здесь в том, насколько ты командиру доверяешь? Я, например, верю.

— Я тоже, — подумав, согласился Коренев. — Объект, что, действительно, так опасен?

— Знал бы ты, насколько, сам бы его голыми руками удавил, — Стас сказал это без улыбки. — Кстати, про мою сивиллу Володя знает. Если ты ему поверишь, конечно.

— Разрешаете? — тот вопросительно поднял глаза. — Меня ведь Аркадий Францевич заставил подписку дать по всей форме.

— Разрешаю, — кивнул он. — И девушкам тоже. Мало ли, что нам ещё творить придётся. Надо, чтобы между нами полное доверие было.

Мелодично зазвенел колокольчик над дверью, когда Галина вошла в кафе. Сняв перчатки, присела за столик и заказала «кофе по-венски» с пирожными. Прихлёбывая из чашечки, она отсутствующим взглядом окинула помещение. Среди мужчин, играющих в шахматы, она без труда нашла худощавую фигуру с шапкой чёрных вьющихся волос. Поправляя блестевшее пенсне, он двигал фигуры, о чём-то оживлённо споря с пожилым мужчиной аристократического вида.

Ей пришлось просидеть не более получаса. Увидев, как он прощается и расплачивается, Галя достала кошелёк и стала искать монеты. Станислав ей очень подробно объяснял, чтобы она оставила деньги на столе, но с таким расчётом, чтобы сдача составляла не более пятнадцати процентов. Когда начинаешь спешить, всегда ошибаешься. Она положила на тарелочку три никелевые монеты по двадцать геллеров, и медленно пошла к выходу. Рассчитала она абсолютно верно — Троцкий вышел из дверей, когда она отошла на два-три метра.

Едва лишь Галина засекла его боковым зрением, она подвернула ногу и, вскрикнув, опустилась на колени.

— Was ist los? — подхватив её под локоть, спросил он.

— Ох, простите. — она тяжело оперлась на его руку.

— О, вы русская? — обрадовался Троцкий. — Вам куда нужно?

— Здесь, недалеко. Будьте так любезны — кликните извозчика. Мне не дойти.

— Сейчас, сейчас, — он оглядел улицу.

Она была пустынна, не считая медленно едущего экипажа. Он подошёл к краю тротуара и взмахнул рукой.

— Bitte! [6]

Экипаж, подъехав, остановился. Дверца распахнулась, и оттуда выскочили двое крепких мужчин. Почуяв неладное, Троцкий попытался отскочить в сторону, но сильный толчок в спину бросил его прямо в руки преследователей. Он ещё успел подумать, что толкнула его женщина, потом почувствовал резкий укол в плечо, и мир поплыл перед глазами.

Билеты на поезд были взяты заранее, вещей, кроме небольшого саквояжа, не было, и «супруги» решили, не спеша, позавтракать в номере. Вот, только, сердце словно сдавливала невидимая рука. Стас знал это состояние — с ним такое было, когда он чуть не схлопотал пулю от Анвара по кличке «Душман». Этот молодой парень «висел» в розыске уже добрых полтора года. А список за ним был такой, что его проще было бы просто пристрелить, чем загружать наш самый гуманный в мире суд.

Замполиту за каким-то лешим потребовалась копия диплома, и пришлось в свой выходной тащиться в управление. Дежурный поймал его уже на выходе.

— Слушай, сгоняй на Глинищевский, а? Там патруль мужика на гоп-стопе приловил, а он на чердак от них слинял и затихарился там. Выручи, у меня все в разгоне, один помдеж и стажёр-следователь, дневник..

— Мы-то тут причём? — машинально окрысился Стас. — Пусть территориалы разбираются, это их крест. Чуть что, сразу МУР! В туалет скоро.

— Да они, вроде, Душмана признали. А он за Мишкой тоже в розыске стоит.

— Грузят они тебя «на голой воде», — сплюнул Стас. — А мы парься. И в кого ты, Сергеич, такой доверчивый у нас?

Но это оказался именно он. До сих пор, едва вспомнит, ощущает перед лицом ветерок от пули. И это ощущение, словно что-то недоделал или где-то зреет какая-то беда.

В дверь постучали.

— Стой! — тихо скомандовал Стас.

— Ты что? — тихо спросила Галина. — Это завтрак.

— Einen Augenblick, bitte [7]! — громко сказал он, и вполголоса добавил: — Если что, высадили мы его там же, где и в самом деле — возле Бургтеатра, на углу Лёвельштрассе и Тайнфальтштрассе. Он был трезвый, сама про это не упоминай, только, если спросят. Всё! Больше ничего не знаешь.

— Да ты что, Станислав? — повторила она.

— Ничего, всё нормально, — улыбнулся он. — Главное, не бойся ничего.

— Я и не боюсь, — она мягко отняла руку и пошла открывать двери.

Когда, по-хозяйски отодвинув коридорного с подносом, в номер вошли два господина в штатском, Стас понял, что сыщицкая «чуйка» не подвела и на сей раз.

— Herr Demidoff? [8]

— Ja [9], - спокойно ответил Стас.

Паспорт, лежащий в его кармане, был выписан именно на эту фамилию — Демидов Станислав Исаевич, коммерсант. И немецкий, в силу некоторых обстоятельств, он знал хорошо. Гораздо лучше модного английского.

— Als ich kann dienen? [10]

— Die kriminelle Polizei [11], - тот, что постарше, с седоватыми усиками, показал полицейский значок. — Ich bitte Sie, mit uns zu gehen. Ihre Frau auch [12].

— Was ist los? — он сделал испуганные глаза. — Wir werden auf den Zug verspaten [13].

Ну, не может не испугаться добропорядочный буржуа, когда два плечистых типа приглашают его в уголовную полицию, это противоестественно. А у Галины, и в самом деле, глаза «по семь копеек». Или придуривается?

Не дождавшись ответа, он протянул седоватому паспорт. Тот, мельком заглянув в него, небрежно сунул в карман. И показал на выход.

— Bitte.

Полицейский инспектор Лемке, доставивший их в управление, был вежлив, но настойчив.

— Херр Демидофф, ваша жена в кафе оставила слишком большие «чаевые». Официант выбежал следом, чтобы отдать сдачу, и увидел, как вы садили господина Бронштейна в экипаж.