Чиновник для особых поручений - Каменский Юрий. Страница 34

— Да, бросьте, Александр! — поморщился Стас. — Понятно, что на «Де Бирс», тоже мне, бином Ньютона. И пусть работает, я что, против? Папе надо иметь свой гешефт, разве нет?

— Н-ну, да, — неуверенно ответил Александр.

— Ну, да, конечно, да. И пусть работает, дай ему Иегова здоровья. А вот вы, Александр, мне решительно не нравитесь. Работаете на «Росалмаз», а в замы себе берёте агента из конкурирующей фирмы. Это как понимать прикажете? Папа попросил? Да, конечно, папа, что вы жмётесь, как девственница.

Инженер тяжело вздохнул, глядя на опера, как отданный на заклание агнец.

— Вот, что, уважаемый господин инженер. Заместитель ваш уволится. Сам. И я подберу вам нового. А папе объясните, что вы его безумно любите, но работаете на «Росалмаз». Это Ваш гешефт. Это он поймёт. Ему же будет невыгодно, если я вас выкину? Тем более, когда всем станет известно, что вы двурушник? Вас даже бригада землекопов на работу брать побоится, я правильно понимаю?

— Станислав Юрьевич, пожалуйста!

— Ну, значит, договорились. А сейчас идите, ко мне сейчас человек прийти должен.

Инженер поднялся и на нетвёрдых ногах вышел из кабинета. Едва он прикрыл за собой дверь, как раздался негромкий стук.

— Войдите!

На пороге возник ухмыляющийся Лёха Фарт.

— Присаживайся, Алексей. Судя по довольному лицу, всё нормально?

— Нормально, — оскалился тот. — Нет, ты прикинь, до чего народ распущенный пошёл! Я этого штымпа, маркшейдера, в уголочке, с друзьями тихо так прижал и вежливо так говорю: «Не слиняешь отсюда завтра же, отловим в деревне и раком тебя всей кодлой отхарим. А он, сучара, в ответ лыбу давит. И такое впечатление, что я его тульским пряником пугаю. Ну, думаю, раз тебе это маслом по сердцу, а потом, говорю, на ремешки тебя резать начнём, понял? Вот тут, гляжу, проняло его всерьёз, до печёнок».

— То есть, я так понимаю, что он уволится?

— А то, как же! — гордо вскинул голову урка.

— Добро, вопросов нет.

Открыв ящик стола, Стас достал мешочек с алмазами и положил на стол.

— Ваша с Бароном доля. Всё по-христиански.

Когда спустя два дня Стас вошёл в дом Столыпина, его встретила Наташа. Глаза её загадочно поблескивали. И вообще, вид был, как у маленькой девочки, которая вот-вот покажет язык и похвастается: «А я что-то знаю! Знаю, да не скажу!»

— Не интригуйте, Наташа, — улыбнулся Стас. — У вас на носу написано, что есть какие-то новости.

— Ишь, хитренький! — она смешно сморщила нос. — Вот и читайте, если написано. А приставать с вопросами нечестно. Идите в кабинет, папа вас уже заждался.

Стас покорно склонил голову, показывая, что слушает и повинуется, и направился в кабинет.

— Входите, Станислав, присаживайтесь. Интриговать вас не буду. Вчера я имел беседу с Его Величеством. Решено создать Управление Особой Стратегии в структуре Военного министерства. Возглавит его ваш покорный слуга. Вы что-то, помнится, говорили о войне с Австро-Венгрией?

Глава 17. Прикладная химия

Стас выпрыгнул из коляски, не дожидаясь, пока извозчик окончательно остановится, сунул «ваньке» в руку полтинник и, распахнув дверь, вошёл в холл гостиницы «Англетер». Навстречу поднялся приветливый портье.

— Здравствуйте, желаете снять номер?

— Нет, — мотнул головой Стас. — Скажите, у вас проживает Иоанна Гржибовская?

— Да. Она сейчас у себя.

Подойдя к дверям, он успокоил дыхание (по лестнице взлетел соколом), и постучал.

— Войдите, — послышался знакомый голос.

Стас распахнул дверь, и шагнул внутрь. Инга в домашнем халате, расшитом драконами, сидела в кресле и курила пахитоску.

— О, какой гость! — она растянула губы. — Как у вас говорят? Нежданный гость хуже татарина?

— Незваный гость, — поправил он девушку. — Это устаревшая информация. Незваный гость уже давным-давно лучше татарина.

— Да?

— Да, — Стас откровенно забавлялся, глядя на её оторопевшее лицо.

— Сукин ты сын, Станислав! — выругалась она, затягиваясь пахитоской. — Никак не могу привыкнуть к твоему проклятому юмору. Тебе, что, нравится делать из меня дуру?

— Да что ты, солнце моё! — он плюхнулся в соседнее кресло. — Ты очень умная. Просто, м-м-м, вальяжная. Говорят, эстонцы даже с крыши падают в три раза медленнее.

— Да, — ничуть не смутившись таким «комплиментом», вздёрнула нос Инга. — Мы никогда не торопимся, но везде успеваем. Не то, что вы, русские. Обещаете прийти завтра, а приходите через четыре дня.

«Русская женщина, как минимум, округлила бы этот срок до недели», — подумал опер.

— Извини, мне срочно пришлось уехать.

— Да, я знаю. Но ты не ответил на мой вопрос.

— Изволь. Моё предложение в силе. Делать будешь — что скажу. Платить буду — сколько скажешь. Вот, так.

— Хорошо, — подумав несколько секунд, кивнула она. — Я буду работать лично на тебя, или.

— Иногда, может, и на меня, — медленно сказал Стас. — Но, в основном, или. Если на меня, ты имеешь право отказаться.

— И ты меня шлёпнешь, — хладнокровно констатировала Инга. — Нет, уж. Просто тогда я буду назначать цену сама.

— Ладно, — пожал он плечами.

Смысл было спорить и убеждать, что он её не «шлёпнет»? Во-первых, всё равно не поверит. Во-вторых. Да, мало ли, в их деле всякое бывает, лучше не зарекаться.

Стас, валяясь на диване, предавался пошлому ничегонеделанью. Впрочем, так только казалось со стороны. Ум его, как ни пошло это звучит, переполняли заботы истинно государственные. Было над чем подумать после такой новости.

Вкратце то, что сообщил ему Столыпин, выглядело так: Его Величество Николай II получил от «святого старца» совет, прямо скажем, неожиданный — назначить Петра Аркадьевича «смотрящим» за подготовкой к войне. Старец пророчествовал, что никак не позже 1914 года нападёт германец, крови прольётся много, а потом, несмотря на то, что немца победят, падёт государство русское.

В свете этого прогноза приходилось признать, что не просто шарлатаном был «отец Григорий». Может, такой же «попаданец»? Да, Бог с ним, со старцем, угадал он всё правильно. В общем, венценосец совет принял (да и любимая Алис, видать, головку поклевала) и волею царскою, Богом данною, постановил: Назначить статс-секретаря в отставке Столыпина Петра Аркадьевича начальником Управления Особой Стратегии в составе Совета Военного Министра, с сохранением его чина генерал-фельдмаршала, с прямым его подчинением Верховному Главнокомандующему, с оперативным подчинением Военному Министру. Подчинить вышеупомянутому Управлению Военно-учёный комитет и соответствующие ему подразделения в составе других управлений.

В общем, смешнее не придумаешь. Статс-секретаря, особу Первого класса, целого генерал-фельдмаршала(!) подчиняют генералу от кавалерии, особе на целый класс ниже! Столыпин взбрыкнул бы, конечно, но, лично государь попросил, не хухры-мухры! А, вообще, молодец, конечно, железный мужик. Действительно, готов служить Отечеству, без дураков. С другой стороны, верно это, как ни крути. Цари меняются, а Родина-то одна, другой нету.

Так, что, господин Сизов, извольте радоваться. Вы теперь не чиновник по особым поручениям и не титулярный советник, а начальник оперативного отдела и штабс-капитан. И вся ваша неорганизованная компания — это и есть оперативный отдел. Главная задача которого если не предотвратить войну, то, по крайней мере, быстро её закончить. А чего тут хитрого-то? Боеприпасов дайте армии вволю, она вам чёрта победит, не то что германца. Если бы Путиловский и Обуховский заводы не в 1916 году, а сегодня госзаказ на патроны и снаряды получил бы, не узнала бы Россия революции, а армия — солдатских комитетов.

Непонятно только одно — как это Распутин своему другу Сухомлинову такую свинью (простите великодушно, Пётр Аркадьевич) подложить догадался. Или Николай свою инициативу проявил, а на старца только сослался? Чёрт их разберёт, не его ума это дело. Работать надо.

Это Стас додумывал уже на ходу, садясь в таксомотор. На шесть вечера он назначил встречу с Володей Кореневым. Ему предстояло пройти проверку первому.