Zαδница Василиска (СИ) - Инодин Николай. Страница 35

Как и ожидалось, «Хомяк» вышел со стапеля красиво, сверкая новеньким корпусом, отошёл от базового астероида, продемонстрировал повороты по всем трём осям – дал оценить великолепную маневренность, и ушёл швартоваться к причальной мачте. Взамен мимо обзорной площадки красивым строем прошли все шестнадцать системных истребителей базы, отошли дальше в пространство и устроили небольшое пилотажное шоу.

В завершение шоу устроили небольшой фейерверк – минут на десять, не больше.

Пока большая часть народа наслаждалась зрелищем, из зала вынесли столы, и в завершение вечера устроили танцы – с полумраком, мерцающими огнями и подсветкой танцпола.

– Как в Корпусе когда-то – прижалась щекой к плечу Аркадия Дарья.

– Не помню, – признался Лобачевский. – Я в корпусе на танцы не ходил.

– Почему? Ты же старше меня на два года!

– Стеснялся…

– Вот новость! А с виду такой решительный молодой человек! – Дарья отстранилась от мужа и оглядела с головы до ног.

– Притворяюсь, – со вздохом признался Аркадий. – Пошли, что ли, танцевать, пока время есть.

***

Старая каботажная джонка Цзян-Хен плавно покачивается на набегающей с моря волне. В этом забытом полицией и богами углу даже подобие причала отсутствует, поэтому многочисленных пассажиров на борт подвозят обыкновенные моторные лодки. Время загрузки это не уменьшает, но оплата за рейс почасовая, и капитан, старый пройдоха Сунь Чжуньшань, спокойно наблюдает за появляющимися из ночной темноты рыбачьими лоханками, посасывая свою старинную трубку с длинным чубуком. Среди поднимающихся на борт джонки много женщин и детей, но никакой суеты на грузовых пандусах, погрузка происходит почти в полной тишине. Люди выбираются из лодок и организованно, подчиняясь жестам нескольких своих представителей, в несколько ручьёв отправляются в корабельные недра. На берегу темень и тишина, даже собак не слышно.

Вот отвалила от борта последняя лохань, люки джонки с чавканьем и причмокиванием герметизировались. Капитан Сунь выбил трубку об обшивку и направился на мостик. Заслуженный ветеран ближнего космоса с некоторым трудом оторвался от поверхности воды и начал подниматься, унося с Аомыня несколько сотен северных варваров. Через пару суток на орбите небольшой обледенелой планетки он передал свой живой груз неприметному трудяге межпланетных перевозок, не имевшему даже собственного имени. На борту небольшого кораблика только цифры – 412.

Для профессионально неразговорчивого Суня это был не первый рейс, и не последний. Молчаливость иногда тоже может стать товаром, приносящим неплохие деньги. Если капитан Цзян-Хен и связал свои рейсы с некоторыми трудностями, возникшими на планете из-за нехватки квалифицированных работников, он никак и никогда этого не показал. Наверное, оттого, что много курил. Причём трубку, а это успокаивает лучше, чем сигареты.

Впрочем, довольно скоро северных варваров начали заменять варвары западные, так что особого ущерба промышленность Аомыня не понесла. Вот, говорят, на Халяньби были какие-то сложности, но это же совсем далеко, кого может волновать такая глушь?

***

Обитаемых миров в привычном понимании система Палубы Скапа не имеет вовсе. По той причине, что подходящих для этого планет вокруг здешней звезды не нашлось, все или слишком холодные, или слишком горячие. Зато расположена необычайно выгодно стратегически. Именно поэтому британский королевский флот организовал в системе свою самую большую базу.

Вокруг Тараниса и его многочисленных лун постоянно царит суета – боевые корабли всех классов прибывают и убывают отрядами и поодиночке. Ремонтные доки, несколькими поясами окружившие небольшую, но богатую сырьём планету Гойбниу, тоже не простаивают – корабли величайшего флота известной вселенной всегда требуют если не ремонта, то обслуживания. А ещё патрульные и учебные вылеты, прибывающие со всех миров империи транспорты снабжения, корабли с пополнением и они же, развозящие по мирам империи отслуживших пустотников… Лишь боги и высочайшая квалификация службы управления полётами позволяют избегать катастроф и столкновений при такой интенсивности движения.

Впрочем, одно исключение в системе всё-таки есть. Громадный полосатый шар Дагда старательно огибают маршруты всех британских кораблей. Только раз в год на орбиту газового гиганта ложится один из оставшихся у Германии крейсеров, и даёт ровно двенадцать залпов траурного салюта в честь погибших, но не сдавшихся кораблей флота открытого космоса.

Собственно, корабли сначала именно сдались. Проигравший очередную войну на истощение Рейх капитулировал, и большая часть его кораблей по условиям перемирия была разоружена и интернирована на базе своего главного противника.

Полгода разоружённый флот ожидал результатов мирных переговоров на орбите газового гиганта. Когда на кораблях получили информацию о возможной передаче гордости рейха странам-победительницам, экипажи взбунтовались. Огромные туши линкоров, ощетинившиеся лазерными установками крейсеры, стремительные эсминцы и обтекаемые, зализанные подпространственники, транслируя на всех волнах имперский гимн, один за другим сходили с орбиты и опускались в глубины Дагда.

Британские сторожевики метались между ними, требуя прекратить, пытались высаживать абордажные партии. Разъярённые бритты даже расстреливали спасательные шлюпки с гибнущих кораблей, но это не помогло – флот, ещё недавно бросавший вызов британской военной мощи, канул в разноцветные газовые потоки планеты, названной в честь древнего кельтского божества.

***

На берегу Салатовой бухты раскинулись кварталы города, который давно не напоминает прежний Кемптаун. Какой ещё лагерь беженцев? Это комфортабельный, современный город. А вот в кабинете местоблюстителя Новороссии за прошедшие годы никаких перемен не произошло. Окно с видом на море, тот же стол, удобное кресло, обтянутое коричневой, местами потёртой кожей, простые стулья для посетителей. Нет, кое-что изменилось – обивка на стульях новая, стеновые панели сменили унылый военный окрас на строгую, но всё-таки цивильную драпировку. А экран на стене прежний. И аромат у налитого в огромную кружку чая всё тот же.

– Рассказывай, турист.

Кедров почти не изменился за эти годы, только сетка морщинок в углах глаз стала заметнее.

– Собственно, ничего особенного о самой базе и системе охраны и обороны рассказать не могу. С лайнера много не углядишь, даже с моими способностями. Суета и толкотня неимоверные, но только для непосвящённых, на самом деле весь этот хаос чётко организован и прекрасно управляется. Мы по прибытии в девятом отделе посидели с аналитиками, сопоставили изменения по сравнению с данными, которые собрали экипажи «Аскольда» и «Дианы» во время модернизации. В принципе, изменения имеются, но отличия вызваны только появлением новых классов кораблей и переменами в статусе базы. Всё-таки флот в военное время и флот во время экономического спада функционирует по-разному. Большая часть изменений связана, по нашему мнению, именно с необходимостью экономить. Ближний космос патрулируют группы лёгких истребителей численностью одно-два звена, а на средних дистанциях ходят пары истребителей системных. Похоже, бритты не успели развернуть их массовое производство в военное время, а сейчас на это просто не хватает бюджета. Приходится больше полагаться на мелкие эс-и-файвы. Вообще вокруг Гойбниу намного тише, чем раньше, и движение транспортных судов в разы меньше, чем было в военное время. На окраинах системы патрулируют лёгкие крейсеры, парами, и без шлюпов, господин адмирал. Что даёт неплохие шансы на проникновение.

– Не напроникался ещё, гроза валентинеров? – во внимательном прищуре Кедрова весёлый азарт, а в голосе как бы даже не зависть проскочила.

– Моя бы воля, век в эти гадюшники не полез бы. Но, скорее всего, придётся. Потому как заменить меня некем, ни врачи, ни физики не могут понять, почему и как я всю эту энергетику вижу, даже из подпространства. – Аркадий вздохнул, нервы ему учёная братия вытрепала крепко.