Звезда Надежды (СИ) - Багров Вячеслав. Страница 48

Весь экипаж.

Тридцать два человека.

Тридцать семь флориан.

Здесь всегда было слишком ярко. Так ему казалось.

Световые панели излучали желтый, теплый свет — яркий, почти естественный, дневной. В нем все казалось слишком подчеркнутым тенями, слишком красочным.

Вид Зимний молчал.

Экипаж расселся по креслам кают — компании, просторной, как торжественный зал, все уже прослушали записи радио — сообщений с Центральной диспетчерской.

Все знали о происшедшем.

Молчали.

— Они идут на Зарю, Вид. — Бонч Трем — высокий и грузный мужчина средних лет, астрофизик «Бродяги», выглядел спокойным, как обычно: — «Восток» уничтожил пассажирские космолеты. Они ударят по Заре.

Сказав это, он умолк.

Тишина в кают — компании тянулась еще долгую, бесконечную минуту.

— Кроме нас, в этом секторе буксировщиков нет. — Вид застыл в своем кресле за матовым, белым столом у стены, руки он держал перед собой: — Мы успеем.

Флорианин Ву Кра — инженер — механик, в сером, расстегнутом на груди комбинезоне, усмехнулся, показав белизну своих острых клыков, сказал:

— Крейсер не буксировщик. Огневая мощь «Востока» превосходит… Десять к одному? Тридцать к одному? Даже со всей энергетикой «Бродяги», мы не сможем с ними тягаться.

— Здесь нужен крейсер, а не буксировщик, — поддержал его Лур Рон — молодой флорианин — бурильщик: — Или десяток буксировщиков.

Вид Зимний отметил, что говорили пока что лишь флориане, люди экипажа хранили молчание.

— Мы одни, — произнес он, чувствуя как горький, шершавый ком застрял где — то в горле, давит, першит: — Других не будет.

— Они не посмеют, — это сказала Ясная Весенняя — энергетик экипажа, белокурая молодая женщина с россыпью веселых веснушек под васильковыми глазами: — Они нас пугают. Это демарш.

«Они».

Вид перевел взгляд с нее на сидевших рядом флориан — ненадолго, и дальше на людей.

Он им доверяет?

На «Востоке», тоже кто — то кому — то доверял.

Вид Зимний почувствовал, как что — то внутри него содрогается от отвращения к самому себе — сомневаться в своих друзьях, все равно, что предательство.

Он снова посмотрел на флориан — Фыс Рола, Три Выйя, Моаоли Хеш… Посмотрел прямо — честно, без сомнений. Их глаза наблюдали за Видом.

«Они тоже об этом думают», — Вид не находил, что сказать экипажу: «Они решают. А может уже все решили».

Из дальнего конца кают — компании, там, где в большом, желтом горшке рос раскидистый фикус, подал голос зарянин — третий навигатор «Бродяги» — Чис Вауд. Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу, даже качал носком мягкого ботинка — вверх — вниз, вверх — вниз, его ярко — оранжевый комбинезон, казалось, светился среди листьев зеленого растения:

— Они убьют Зарю, Вид. Надо идти.

— Надо, Чис, — Вид смотрел теперь на него: — Надо.

Напротив Вида, за столом инженеров, закрыв лицо руками, сидела Нира Крам, в белом медицинском комбинезоне, черные короткие волосы, убраны в две косички.

И началось.

Людей словно прорвало — говорили громко, почти кричали, о чем — то спорили, решали. Голоса флориан выделялись на их фоне низким, гортанным звуком.

Вид подумал, что до этого никогда не делил своих на людей и флориан.

Никогда.

Он смотрел и слушал.

Он уже все решил.

За всех.

— Они тащат к Заре ИЗ!

— Как, как остановим?

— Таран?

— Мощь крейсера… Кто тебя подпустит для тарана?!

Встал со своего кресла помощник капитана, рослый флорианин Цар Муч, гаркнул так, что у Вида зазвенело в ушах:

— Тихо!

Несколько секунд и в кают — компании воцарилась тишина.

— Спрошу только раз. Кто — нибудь желает покинуть борт?

Ответом ему было общее молчание.

— Не сомневался, — проговорил Цар, не глядя на Вида: — Но спросить было надо. Крейсер это серьезно. Здесь шансов нет. Но мы попробуем. Потому, что у Зари шансов нет совсем! А там, как придется. Остановить «Восток» необходимо, и кроме нас этого никто не сделает. — Он повернулся к Виду Зимнему, долго смотрел ему в лицо, сказал: — Что решил, капитан?

Вид встал на ноги, тяжело оперся на гладкий стол.

— Идем сейчас, — он говорил негромко, спокойно и оттого ему становилось еще тяжелее, уж лучше бы кричал: — Наш курс на Зарю. Проведем корректировку. Энергетики и инженеры решите вопрос с нашей противометеоритной защитой. Мне нужна вся ее мощь. Вся. Группа наводчиков проверит астероидные торпеды. — Вид ненадолго замолчал, потом произнес, глядя на лица слушающих: — Вы мои друзья. Больше, чем друзья. Рейс не окончен. Мы дадим бой. И мы их победим.

В командном отсеке «Бродяги» было тихо и светло. Только негромкий, короткий писк контрольных приборов нарушал эту торжественную и вязкую тишину.

Вид сидел в противоперегрузочном кресле первого пилота, раскрашенный сигнальными огнями штурвал неподвижно застыл.

Слева от Вида, в двух метрах от него, сидел Цар Муч — покрытое коротким, серебристым мехом вытянутое лицо, словно равнодушное, повернуто к индикаторному табло «энергетика», руки в белых, парадных перчатках, синий костюм второго пилота, как новенький, на груди значок Глубокого флота.

Цар.

Вид невольно улыбнулся.

Цар Муч.

Всегда подобранный и торжественный. Даже на посиделках в кают — компанию он являлся как на парад.

Вид Зимний перевел свой взгляд на пульт управления перед собой. На экране слежения, большом и прямоугольном, справа, над рядами клавиш команд системам, ярко светилась схема проложенного маршрута. Жирная зеленая линия движения «Бродяги» выходила с нижнего края экрана, и почти упиралась в край синего кружка, обозначавшего Зарю, и уже дальше расходилась пунктирным веером возможного движения буксировщика. Каждая линия этого веера имела свой цвет риска — зеленый, красный, желтый и белый — белый обозначал траекторию космолета, которая при заданной скорости, приводила корабль к полному разрушению.

В верхней части экрана мерцал желтый треугольник крейсера «Восток», между ним и Зарей светился оранжевый крестик ИЗ — Искусственной Звезды. Основных показателей возможного движения буксировщика было три. Зеленый — плавная пунктирная дуга, слабо искривленная после поворота на орбите Зари, проходила почти рядом с крейсером.

Минимальные перегрузки при заданной скорости в условиях предполагаемого маневра.

Зеленый крестик ИЗ оставался далеко позади и в стороне от «Бродяги».

Красная линия изгибалась сильнее, она почти поровну делила расстояние между крестиком и ИЗом, уходила дальше к одной из двух лун Зари — Огню. Напротив каждого красного пунктира, светились цифры значений перегрузок.

Желтая линия почти касалась условного обозначения ИЗ — оранжевого креста, выгибалась горбатой дугой, вдоль нее горели предупредительные значки критических перегрузок.

Белая линия разделяла пространство между Зарей и ИЗ, и оставалась чистой от цифр и обозначений. Белый — цвет полного разрушения космолета, цвет смерти.

По белому маршруту будут лететь лишь обломки «Бродяги», то, что останется от него после быстрой катастрофы.

— ИЗ далеко, — произнес Цар.

— Заходим со стороны планеты, иначе «Восток» нас атакует раньше маневра.

— Он нас все равно атакует. Непонятно почему ждет. ИЗ уже направляется к Заре, могут выдвинуться вперед, нам навстречу.

— Сторожат.

— Хм. — Цар помолчал, разглядывая экран слежения перед собой, сказал: — Надо сбросить скорость, начни торможение, тогда выйдем на приемлемой траектории.

— Медленно выйдем.

— Тогда промахнемся.

— Посмотрим. «Восток» тоже так думает. Потому и ждет. Дистанция от него до нас будет пятьдесят тысяч, если изменим параметры, они сразу заметят и решат действовать. Тогда шансов никаких.

— Мы не выведем.

— Выведем. Надо вывести.

Цар Муч покачал своей большей головой, но не ответил.

— До маневра космолета осталось семьдесят восемь минут, — бесстрастно объявил сухой голос компьютера.