Похищенная любовь (СИ) - Волошина Наталья. Страница 19

— Ты останешься со мной, — прошептал он еле слышно. От его теплого дыхания сердце стало учащенно биться. — Теперь я точно знаю. Из динамиков лился приятный женский голос.

Щербатая лyна, и мы не в одной постели,

Светло, потомy несмело я разбегyсь и с окна,

Я верю, не бyдет больно, я помню, как это делать.

Мои тебе поздравления от крошки, от гения, М

оё в тебе сердце юное, щербатое, лyнное. Оно в тебе.

И вдруг все закончилось. Сергей отпустил меня и прервал поцелуй. Сделав вдох, я направилась к дивану, но крепкие руки продолжали удерживать талию, придерживая и помогая сесть.

Мои тебe настроения от крoшки, от гения,

Моё в тебе сердце юное, щербатое, лyнное.

Оно в тебе моё прошлое, м, не пошлое. В трyбке гyдки говорят,

Сказки, ласки, да всё подряд.

Бережно опустив меня на диван, Сергей двумя шагами пересек комнату и выключил свет, теперь из освещения остался лишь мягкий отблеск камина. Тишину нарушило журчание вина.

— Я присяду рядом?

Я кивнула. Он приблизился, аккуратно сел и вручил мне бокал.

"Хочет, чтобы мое сознание отключилось окончательно", — отметила про себя я.

Немного пригубив, я уставилась на пламя камина, ожидая, что произойдет дальше. Но Сергей ничего не предпринимал, только прищуренным взглядом рассматривала меня, поглаживая мое плечо. Минута проходила, за ней следующая, а мы молча сидели и оба смотрели на огонь… Я начинала чувствовать, как глаза начинают слипаться.

— Допила? — он потянулся за фужером.

Я кивнула.

— Пойдем, поздно уже.

— Куда?

— Спать, мышка. Сегодня я не трону тебя, не бойся.

Я и не боялась в голове странно шумело и эмоций не было. При поднятии с дивана, меня слегка покачнуло, в голове шумело, что неудивительно. Но я выровняла походку, и неуверенными шагами направилась к выходу. Спать так спать, только что-то не верилось в эту идиллию. Поднимались по лестнице мы в полной тишине. Хотя такая же тишина была в моей голове. Все мысли были заняты нормальным преодолением пути до комнаты, потому что опьянение мое было нешуточным. На предпоследней ступеньке я так оступилась, что чуть не вывихнула лодыжку, но тут же на талию опустились сильные руки и спасли от падения.

— Давай я помогу, а то и не дойдешь, смотрю.

И Серый, словно пушинку, вскинул меня на руки. Я не стала сопротивляться и перечить. Зачем? И так вся ситуация находилась в его руках, так же как и я. Теперь мы в два счёта добрались до спальни. Сергей распахнул дверь, не отпуская меня, вошел в комнату. Из окна лился мягкий лунный свет, благодаря которому в комнате не было темно. Парень бережно положил меня на кровать, и отошел, закрывая дверь, но сам уходить, по всей видимости, не собирался. Склонившись надо мной, он начал стягивать балетки, аккуратно укладывая их возле кровати. Несмотря на сумятицу в голове, я начала протестовать.

— Спасибо, я сама, — но получилось как-то вяло.

— Как всегда, — он усмехнулся.

Уложив обувь, блондин лег на бок рядом со мной, приподнявшись на локте, начал перебирать пряди моих волос. Теплая ладонь обвела скулу, спустилась к подбородку, а после очертила пульсирующую ямку у основания шеи. Он меня хочет. И эта мысль была единственной, запавшая в расслабленную вином, отяжелевшую голову,

Мне уже ничего не хотелось, ни спорить, не вырываться. Просто закрыть глаза и уснуть. Алкоголь это, или стресс, меня мало волновало.

Его рука переместилась на талию и нежно скользнула под низ туники, прошлась по животу, ребрам и медленно дотронулась до груди. Он начал поглаживать сосок, то моментально затвердел. Он изучал мое тело, спокойно, целенаправленно.

— Сережа, я хочу спать и…

— Шшш, я не помешаю. Ничего не говори, просто спи, а когда проснешься…

Последние слова растворились, так и не дойдя до моего сознания, я так и уснула, полностью одетая, лежа рядом с Седым, который гладил мое тело.

Мне снится сон. Я стою на краю крыши, смотрю вниз. Волосы треплет ветер и смертельно холодно. Ладони настолько замерзли, что невозможно пошевелить пальцами. На душе давящее чувство жалости к себе, и слезы катятся, влагой покрывая лицо. Невольно я замечаю, что рядом кто-то есть, я слышу его шепот, но не могу разобрать смысла слов. Пытаюсь повернуть к нему лицо, но не могу, глаза прикованы к огням, мерцающим вдалеке. Наконец, я разбираю шепот, и узнаю голос Валика, который обращается ко мне.

— Тома… Ты не прыгнешь… Я тебе не позволю…

Боль в груди становится мучительной, и я делаю шаг навстречу далеким огням.

Я распахнула глаза. Дотронувшись до щек, пальцы стали влажными. В горле пересохло, безумно хотелось пить. Сбросив одеяло, и сев в постели, я осмотрелась, за окном стояла серая мгла, тяжелые тучи заволокли все небо, не пропуская солнечные лучи. В комнате я находилась одна, раздетая до нижнего белья (этот факт заставил меня покраснеть до кончиков ушей). На прикроватной тумбе стоял графин с водой. Я завернулась в простынь, и поднялась. Вода притягивала, как оазис в пустыне. Налив полный стакан я жадно выпила почти всю жидкость. Часы подтвердили мое предположение, что встала я поздно, показывая 8.30 утра.

Часть 17

Я побрела в ванну. Стоя под душем отчаянно пыталась восстановить картину вчерашнего вечера. Но вся информация заканчивалась на моей позорной "отключке". Значит, и раздел меня Сергей. И воду оставил тоже. Как предусмотрительно, сначала напоить, а потом побеспокоится о самочувствии. Несмотря на все происходящее, злобы не ощущалось, и я сама не понимала почему. Может виной тому вчерашнее поведение Седого? Он не был груб, напротив. А возможно, мой мозг старается блокировать плохие переживания? Я привыкла так делать, не сгущать краски, не терзать себя морально. В моей жизни были времена голода, нищенства, трудностей. В такие моменты я притупляла приступы страха и стыда. Не давала этим эмоциям разрушить меня. Однажды я уже стояла на краю, потому что иссякли желание бороться. Это стало главной причиной попытки самоубийства. Теперь я не позволяю себе уныние, твержу, что все проходит, и самое плохое тоже. Возможно, я цепляюсь за жизнь, за призрачную надежду счастья. Но это лучше, чем стоять на крыше.

Я прикоснулась лбом к стеклу душевой, теплые капли струились по телу, даря приятное чувство свежести. Что дальше? Этот вопрос терзал меня с момента пробуждения. Один день заточения прошел. С моим похитителем нас это сблизило. Нужно признать я стала спокойно относиться к его хозяйским поцелуям, поглаживаниям и откровенным моментам. Нравилось мне это? Наверняка нет. Отталкивало это меня, точно не отталкивало. Ограничится Седой этим этапом ухаживания и невинных поцелуев? Уверенна что не ограничится. Я вчера видела его взгляд, чувствовала огонь в его глазах. Он хочет меня, но по какой-то причине сдерживается и не спешит. Рано или поздно, играть со мной в кошки-мышки хозяину этого дома надоест. И произойдет то, ради чего все и затевалось. Что я могу предпринять? Точнее что я хочу предпринять. Но ответа не было. Пока лучшее, что я придумала, это не лезть на рожон, и продержаться еще два дня. Нужно в любом случае позвонить матери, а намного лучше попытаться достать свой телефон. За этими размышлениями, я провела в ванной не меньше часа.

С этими же мыслями я вернулась в комнату. Обернувшись в махровое полотенце, на ходу вытирая волосы я заметила его.

— Доброе утро, — голос Сергея был чрезвычайно бодрый. — Как спалось?

Я от неожиданности слишком бодро ответила.

— Нормально, — воспоминания прошлой ночи заставили меня покраснеть. Снова.

Смущение абсолютно не было присуще моему визитёру. Он полулежал на еще неубранной постели, полностью одетый. Джинсы, черный пуловер с треугольным вырезом, ярко контрастировал на фоне светлых волос.

По сравнению с гостем, я чувствовала себя обнаженной.

— Чем бы ты хотела сегодня заняться?

— Честно?

— Ну да, есть идея сходить в кино, например. Ну, конечно, после завтрака. Лида уже накрыла.