Жнец - Лисина Александра. Страница 46

Вот так номер… кажется, отец Роберта имел прямое отношение к спецотделу Управления дворцовой стражи. И, судя по знакам отличия, занимал там весьма немаленький пост. А если вспомнить, что именно его люди не сумели отыскать пропавшего мальчика, то стоило усомниться в словах шефа насчет герцога Искадо: кажется, по говорить со мной хотел не только он.

Наконец мой взгляд остановился на последнем госте — лично с милордом герцогом мы знакомы не были, но о том, как он выглядит, я прекрасно помнил. И должен сказать, что за прошедшие годы его сиятельство практически не изменился, разве что в тщательно уложенных светлых волосах появилась густая седина да морщин на лице заметно прибавилось. Впрочем, стариком я бы и сейчас его не назвал. В свои шестьдесят с хвостиком лет герцог Искадо был весьма энергичен, обладал острым умом, великолепной памятью, прекрасно развитым светлым даром и по праву считался одним из влиятельнейших людей в Алтории.

— Милорд, — учтиво наклонил голову Корн, и я постарался в точности скопировать его жест. — Господа, леди… мое почтение.

А герцог неожиданно усмехнулся и, подойдя, по-свойски положил шефу руку на плечо.

— Да брось, Нельсон. Сегодня все неофициально, поэтому и обстановка совершенно обычная.

Я мысленно крякнул. Да уж, обычная… с того мига, как мы сюда вошли, присутствующие уже раз пять успели нарушить этикет, но никто почему-то не стремился исправлять свою оплошность. Более того, все вели себя так, будто в доме собрались лучшие друзья, перед которыми не надо было исполнять принятые в высшем обществе ритуалы. Но, наверное, таковы сегодня правила игры?

Что ж, придется соответствовать.

— Я так полагаю, Артур Рэйш? — в очередной раз грубо нарушил регламент герцог и подчеркнуто обернулся в мою сторону. — Верон Искадо. Рад знакомству.

Я без всякого стеснения пожал протянутую руку:

— Взаимно, милорд.

— Молодец, — хмыкнул его сиятельство, окинув меня одобрительным взглядом, после чего самолично представил всех присутствующих, а когда официальная часть подошла к концу, подмигнул жене брата и с преувеличенным энтузиазмом спросил: — Элания, а не пора ли нам пригласить гостей за стол?

Леди с готовностью улыбнулась и взялась за колокольчик для слуг. Ее супруг собственноручно подвинул к столу одно из кресел, старший сын по примеру отца взялся за второе, а его сестра Лидия без предупреждения упорхнула обратно в дом. Правда, ненадолго. Стоило нам рассесться на указанные хозяйкой дома места, как младшая леди Искадо уже вернулась. Причем не одна, а с виновником, так сказать, торжества, в честь которого здесь собрались почти все заинтересованные в нем люди.

Стоило признать, целители над мальчишкой потрудились славно, потому что он выглядел очень хорошо для того, кто всего неделю назад был готов отдать Фолу душу. Конечно, он все еще был бледен и болезненно худ, под глазами до сих пор виднелись темные круги, а взгляд выглядел напряженным и каким-то затравленным. Однако не это насторожило меня больше всего — как оказалось, пацан за эти дни стал совершенно седым. И, вероятно, именно по этой причине в числе приглашенных оказались не только сильнейшие светлые маги столицы, но и опытный мастер Смерти.

ГЛАВА 2

Это был самый странный ужин, какие мне только доводилось посещать в своей жизни. Все правила этикета были забыты. Присутствующих рассадили как попало, не вспоминая ни о рангах, ни о степени родства. На столе стояли самые простые блюда и не имелось ни одной бутылки с вином. А слуги, расставив тарелки и подносы с едой, моментально испарились и больше ни разу не появились, что создало на веранде совсем уж домашнюю атмосферу. Высокопоставленные чиновники вместо того, чтобы обсуждать дела, то и дело упражнялись в остроумии и даже изволили шутить. Молодой лорд Искадо старался им не мешать. Леди Элания и леди Лидия делали вид, что дружеские пикировки за столом в порядке вещей. Корн умело поддерживал непринужденную беседу со всеми присутствующими. И никто… ни словом, ни делом… не упоминал о событиях, которые стали причиной этого необычного ужина.

Илдж, судя по всему, был нечастым гостем в этом доме, поэтому выглядел несколько пришибленно. И слишком уж явно косился в сторону виновника «торжества». Но после того, как шеф по-дружески пихнул его локтем в бок, Грегори наконец-то перестал пялиться на седые волосы юного лорда. И влился в общую беседу, которая все больше начинала напоминать самый обычный спектакль.

Заметив сгорбившегося за столом маленького Роберта, я мысленно покачал головой. Кажется, это была плохая идея — продемонстрировать его сильнейшим магам Управления, замаскировав смотрины дурацким ужином. Судя по застывшей в его глазах тоске, мальчишка прекрасно все понимал, подозревал, что произошедшие с ним перемены пугают родителей, отдавал им должное за попытку разрядить обстановку, но при этом с тревогой ожидал мнения экспертов.

Перехватив настороженный взгляд Роберта, я ободряюще ему подмигнул и знаком попросил передать большое красное яблоко. Поскольку сидели мы далеко друг от друга, то просто так отдать его мальчик не мог. Для этого яблоко пришлось бы бросить. И когда до Роберта дошла эта крамольная мысль, а сам он вскинул на меня испуганный взгляд, я демонстративно приподнял ладони, молча подтверждая, что готов ловить.

Не знаю, позволяли ли ему раньше так грубо нарушать этикет, но сегодня маленькому лорду простилось бы все. Более того, любые эксперименты, способные отвлечь его от тягостных раздумий, приветствовались и одобрялись. Причем настолько, что герцог Искадо, внимательно следивший за нашей пантомимой, в какой то момент демонстративно отвернулся. И с умным видом ткнул пальцем в сад, заставив повернуть в ту сторону головы всех присутствующих.

Когда стало ясно, что уличать нас стало некому, затравленное выражение в глазах мальчишки сменилось сперва на недоверчивое, а затем и на озорное. А я, поймав брошенное им яблоко, с удовлетворением увидел на бледном лице слабую улыбку.

Наконец мучительно долгий ужин подошел к концу, и настало время для традиционной застольной беседы. Поскольку она столь же традиционно предназначалась исключительно для мужчин, то дамы, извинившись, вскоре покинули веранду. Затем Аарон Искадо под благовидным предлогом отослал в дом сыновей. После чего, что совсем удивительно, Корн одарил меня выразительным взглядом и знаком велел прогуляться, оставив светлых одних.

Приказ есть приказ, каким бы странным или иррациональным он ни выглядел. Поэтому я поднялся и вышел в гостиную, намереваясь, впрочем, вернуться в сад другим путем.

К сожалению, купив бывший дом семейства де Ленур, лорд Аарон Искадо изволил все тут переделать, вплоть до того, что снес несколько стен и перекроил помещения первого этажа по собственному усмотрению. И теперь в особняке не просто не осталось ничего знакомого — дом даже пах иначе. Хотя, наверное, это было и к лучшему.

Поплутав по комнатам, я вскоре нашел что искал — уютный эркер, рядом с которым находился еще один выход в сад. Полностью стеклянная дверь, почти не видная за тяжелой шторой, была, конечно, предметом роскоши. Но, что самое важное, она заменила часть стены, на которую когда-то пролилось так много крови.

Остановившись перед ней, я на мгновение прикрыл глаза, заново переживая миг, когда, стоя тут же, на этом самом месте, вел бессмысленный спор с братом. Тогда та стена еще не была стеклянной, иначе брошенная мною со злости бутылка разнесла бы ее вдребезги. А дверь на улицу располагалась в соседней комнате. Слева от окна стояла обитая бархатом кушетка, справа — старинный, за бешеные деньги купленный для мамы клавесин.

Лена обнаружили здесь же — он лежал у стены, прижав окровавленные ладони к широкой ране на шее. Разбитая бутылка валялась рядом, но с первого взгляда было трудно понять, какие брызги оставило вино, а какие нарисовала на стене кровь из разрезанного осколком горла.

Открыв глаза, я с тяжелым сердцем отодвинул штору и толкнул стеклянную дверь.